Крот

И разошлись каждый по своим койкам, нацепив на лица опять эти дебильные маски туповатых дикарей.

Завтра предстоял ответственный день, который мог решить многое. И им нужно было постараться не вспугнуть этого новичка, как это было с двумя предыдущими, которых они находили самостоятельно или через своих немногочисленных знакомых. Вспоминать о них было бессмысленно, рассказать они уже ничего не могли.

Парни позаботились об этом. И если потребуется, позаботятся еще один раз.

Доки. День назад

Вот вчера вечером, пронаблюдав за мною эти несколько первых дней, их бригадир и подошел ко мне с подобным разговором. Как это ни странно, вел он себя вполне нормально, а не так, как обычно.

Достаточно точно описал положение дел как в их бригаде, так и на корабле в целом, что и из чего следует, ну а также возможность поиметь дополнительный заработок, особо при этом не привлекая к себе внимания и не раздражая вышестоящее начальство.

Конечно, делиться придется со всеми вышестоящими, но это он возьмет на себя. Это по сути даже не обсуждалось. Как он уже давно выяснил, треть от общего навара должна через бригадира уходить выше. Как потом дальше расползаются заработанные нами деньги, он не знал, но две оставшиеся трети будут делиться между ними.

– Вернее нами, – поправился он, – мне идет три доли, всем остальным по доле от заработанного. Нас вместе с тобой восемь рыл. Значит, будет десять долей. Три мне и по одной вам семерым.

Я даже долго не раздумывал.

– Не пойдет, – ответил я в его нахмурившееся лицо.

Наш бригадир – его, кстати, звали Гаал – насупился. Потом еще раз, взглянув на меня, стал повторно рассказывать то, что уже говорил до этого.

– Да ты не переживай, – начал уговаривать меня он, – никто ничего нам не скажет, так все делают. От подобного всем хорошо. И у нас есть небольшой приработок, и этим, – и он потыкал пальцем в потолок, – есть своя выгода.

Я усмехнулся.

– Нет, ты не понял. По твоему предложению вопросов нет, – сказал я, – тут я полностью согласен.

Он с непониманием уставился на меня.

– Тогда что? – спросил Гаал.

– Мне не нравится моя доля, – пожав плечами, ответил я. И начал говорить, глядя в его возмущенное и рассерженное лицо, которое теперь совершенно ничем не отличалось от того, что я привык видеть ежедневно.

«Теперь я по крайней мере тебя узнаю», – усмехнулся мысленно я.

– Без меня вы можете забыть об этой идее. Ни найти того, что вам нужно, ни восстановить, ни потом реализовать это вы не сможете. – И я посмотрел ему прямо в глаза. – Следовательно, я вам нужен гораздо больше, чем вы мне.

Кулаки крупного троглодита, который отозвал меня в сторону, начали сжиматься.

– Да я тебя, – и он замахнулся, чтобы окончательно вразумить меня и убедить самым главным и весомым своим аргументом. В бригаде этот способ действовал безотказно. Слушались нашего главного беспрекословно.

Вот и сейчас эта гориллоподобная громадина пожелала внести ясность в наши с ними взаимоотношения. Я по сравнению с этим монстром выглядел сущим младенцем.

Гаал делает шаг вперед и протягивает ко мне свою здоровенную руку-лапу, желая схватить и притянуть к себе поближе. А возможно, просто встряхнуть.

Его глаза мгновенно краснеют, ноздри раздуваются. Реально дикий зверь какой-то.

Только и мое сознание мгновенно переключилось в боевой режим. Не зря я изучал нужные базы. Уровень опасности противника уже получил свою оценку. Выстроена структурная модель, которая наложилась на видимую мною картинку. Так ориентироваться во время скоротечной схватки гораздо удобнее и быстрее. Нет никаких внешних отвлекающих факторов.

«Туда нельзя, зона повышенной опасности, туда тоже. Может задеть локтем».

Оценивающе осматриваю я представленную модель и наиболее эффективные и предпочтительные схемы поведения в соответствии с выставленными задачами.

«Необходимо нейтрализовать, не нанося особого ущерба», – дал я основное направление для разработки сценариев предстоящего боя. Сразу лишние схемы, предложенные ранее нейросетью, отпали. И, как оказалось, выбора-то у меня особо и не было. Этого монстра проще в гроб загнать, чем отключить, да при этом сделать так, чтобы он еще выжил. Но все-таки пару алгоритмов поведения, учитывающих все доступные мне возможности и окружающую меня обстановку, нейросеть подобрать смогла.

Я остановился на наиболее коротком по времени и неявном со стороны случайных свидетелей нашей стычки варианте. Мне пришлось специально пойти на более рискованный шаг, но он не должен был вызвать особой реакции тех, кто мог заметить нас и наш столь экспрессивный и буйный на взмахи руками разговор.

Мне с этим Гаалом все-таки еще неопределенное время жить в тесном кубрике, выделенном нашей бригаде, и не хотелось бы разрушать его авторитет в ней, а также постоянно ходить и следить за своей спиной. Но тем не менее нам необходимо решить эту нашу личную проблему и те разногласия, что у нас возникли при разговоре. Тем более, как я уже понял, основной способ решения всех проблем у нашего бригадира именно такой.

Так что придется нам поговорить с ним на его языке.

Первым делом отвлекающий маневр. Именуется «ментальное подавление». На некоторое время дезориентирует объект воздействия и вводит его в состояние прострации. Длительность состояния зависит от силы воздействия. Но мне будет достаточно и пары мгновений.

Дальше уже пошел физический контакт. Скольжение вправо. Забираю немного вперед. Пригнуться. И затем последовала серия быстрых ударов с выбросом энергии. Обычным ударом мне бы его мышечный каркас пробить не удалось, но вот те методики, что были изучены мною в рамках базы знаний «Эспер», предлагали и несколько иные способы воздействия на материальные предметы.

И как раз одним из них я воспользовался. Он так и назывался: «Простейший выброс энергии». Именно благодаря этому энергетическому удару, совмещенному и синхронизированному с физическим воздействием на тело моего противника, я смог пробить троглодита, достать до его нервных окончаний и вырубить его на недолгое время.

Туша Гаала начала заваливаться вперед. Я подкорректировал его падение так, чтобы он свалился за какой-то достаточно большой контейнер. Тут нас с ним никто не заметит.

Потом быстро выглянул из-за ящика. «Вроде нормально, никто на нас не обратил внимания», – понял я.

Парни что-то делали на очередном завале, а больше тут никого кроме нашей бригады и не было.

«Ну и отличненько», – и я вернулся обратно. Отсел немного подальше. Черт его знает, что взбредет в голову этому дикарю, когда он очнется, и стал ждать.

Через несколько минут он пришел в себя. Удивленным взглядом осмотрелся вокруг.

– Все нормально, нас никто не видел, – сразу сказал я ему.

Гаал, поворочавшись, сел на пол, прислонившись спиной к стене контейнера.

– А ты не так прост, человек, – наконец произнес он, обращаясь ко мне.

Я лишь пожал на это его риторическое высказывание плечами. Тот кивнул головой на этот мой ответ-жест.

– Так какую долю ты бы хотел?

Наглеть я не стал, но и мелочиться или идти на попятную сейчас было бы глупо. До этого я хотел попросить две доли, но теперь такой ответ будет неправильным шагом с моей стороны и сильно уронит мою возможную оценку в глазах нашего бригадира, а потому, посмотрев на него, я проговорил.

– Не меньше чем у тебя.

– Три доли, – медленно произнес он, – я не смогу объяснить это парням.

Я задумался.

Было видно, что он согласен со мной. Но теперь следовало объяснить остальным, почему у меня такая же доля, как и у него. А сделать это придется, тут простые парни, и они обычно всегда и все знают друг о друге. В общем, коммунизм тут и, практически, гласность, взятая в отдельной бригаде.

Хотя есть один вариант.