Камарад

– Руки за голову, – командует этот дух.

В моей ситуации ничего другого не остается, повинуюсь. Этот же встает во весь рост – невысокий крепыш с широким размахом плеч и бородой на лице. Возраст определить невозможно, весь измазан в защитной краске.

– Говорил я майору, что с тобой ухо держать нужно востро! А он, че ты на воду дуешь, не таких обламывали! Вот и дуй теперь на воду, – он покачал головой и повел автоматом. – Сюда ползи!

И что? Пополз, нет у меня выбора! Этот гад прекрасно видит, что встать-то не могу, ноги в крови.

– Скоро твоя краля приплывет и придется ее согреть.

– У! Падла! Больно! – взвыл я, когда он наступил своим ботинком мне на рану.

Он споро меня обыскал, то что не сделал майор с белобрысым, но оружия не нашел, по причине его отсутствия.

– О, твоя-то девка не глупа, поняла, что ее тут ждут, назад поплыла. Ничего, ее там Фейс встретит, – прокомментировал он действия девушки.

На моих руках защелкнулись наручники и за них он меня и поднял на ноги. Те дрожат и подгибаются, из глаз слезы от боли текут.

– Пшел! – подтолкнул он меня вперед.

Два шага сделал, а из прокушенной губы соленая кровь во рту. Все, ноги подломились, а я свалился на землю.

– Ладно, полежи пока, – хмыкнул дух и пошел к своим, уже мертвым, приятелям.

Черт, это как же я их завалить-то смог? Они явные профи! Хоть эта жизнь многому научила, да и в разных переделках побывал, но со спецами мне тягаться смысла нет. И все же, почему? В голове мелькнули картинки скоротечного боя. Сколько времени она заняла? Да с десяток секунд, а может и меньше. Сколько уйдет времени, чтобы выпустить семь патронов из нагана с небольшой паузой? А я в это время валился на бок и все отлично видел и мог контролировать, да и свист пуль хорошо ощущал. Это уже потом время ускорилось, когда автоматчик стрельбу открыл. А ведь даже он поначалу не среагировал! Бывало у меня такое состояние, когда адреналин зашкаливает и действуешь словно в замедленной киносъемке, не часто, пару раз за всю жизнь. Как оно появляется – неизвестно и повторить его не могу, да, честно говоря, и не пытался.

– Вот и все, теперь я майор, – подошел ко мне крепыш, поигрывая ножом.

У него в одной руке документы, в другой нож, пистолеты убитых мною у него за поясом, на плече автомат. От кочки на голове он избавился и теперь его рыжие волосы диссонируют с черной краской на лице.

– У вас что, звание майора по наследству достается? – хмыкнул я.

Ноги у меня пульсируют болью и, похоже, кровь идет, но лежать еще терпимо.

– Это позывной, – усмехнулся тот, а потом поправился: – В наше время кличка, раций-то уже нет.

– Значит не звание, – пробормотал я.

– До машины своей дотопаешь?

– Дня за два доберусь, – усмехнулся я.

– Ниче, я тебе помогу, – рассмеялся он, а потом схватил за наручники и, не напрягаясь, волоком меня потащил.

Руки из суставов выворачиваются, по лицу трава хлещет, ноги на кочках пронзает болью. Такой пытки врагу не пожелаешь, пока он меня волок по берегу еще ничего, а вот войдя в лес, сознание я потерял. Очнулся от того, что меня поливают водой и хлещут по щекам.

– Чего ж ты такой хлипкий-то? – выдохнул бородатый и выпрямился. – Меня в свое время двадцать километров по горам раненого тащили, ни разу сознание не терял.

Сижу, привалившись к колесу их джипа. Зачем он меня сюда волок, неужели не мог на берегу все вопросы решить?

– Слушай, а вы вообще кто? – прохрипел я.

Сознание вернулось не только вместе с болью, но и слабость дикая накатила. Похоже, тут все вместе перемешалось: ранение, нервы и откат.

– А тебе не все равно? – хмыкнул тот, а потом носком ботинка подвинул ко мне папку. – Ты должен все подписать.

– Как? – кивнул на наручники.

Крепыш сощурил глаза, оценивая мое состояние, пришел к неутешительным для меня выводам и наручники снял.

Я вытянул вперед правую руку и растопырил пальцы, которые дрожат, после чего опустил ее. Рука безвольно упала, а я произнес:

– Боюсь, моя подпись вызовет сомнения.

– Не стоит так беспокоиться, – растянул он в улыбке губы. – Заказчик этот момент обговаривал особо, главное, чтобы твоя рука подпись ставила определенной ручкой. Держи!

Хм, мне всучили ручку какой-то странной формы в виде толстого мелка. Когда-то такими детишки рисовали на асфальте, а теперь у меня в руках абсолютно белый цилиндрик с заостренным носиком, у которого черная точка. Тяжеленький и холодный на ощупь, явно из металла, а первое суждение навеяно из беззаботного детства, очень уж по форме похож. Черт! Пальцы покалывает от несильного тока. Поднес к глазам, так и есть, по контору искорки проскакивают.

– Что это? – хоть заказчик мне и давал на подпись свою ручку, но там никаких эффектов не заметил, может они и были, но не почувствовал.

– Договорной карандаш, – пожал он плечами. – Да и не все ли тебе равно? Сказал – подписывай, значит: ставь свой автограф и не жужжи!

– Подпишу, – криво улыбнулся я, – теперь уже все равно. Но ты хоть скажи из-за чего весь этот сыр-бор?

Не пытаюсь оттянуть время, понимаю, что шансов никаких, но любопытство…

– Груз, – коротко ответил он.

– Это-то понятно, – прикрыл я глаза. – Мне поручили его доставить, а вам перехватить. Но что это за груз, почему вдруг стал работать автомат? Для чего вам необходима моя подпись?

– Хм, так ты не в курсе? – удивился тот.

– В курсе чего? – приоткрыл я глаза.

Крепыш обхватил бороду рукой и сал ее поглаживать, а сам меня рассматривает.

– Хочешь сказать, что тебе доверили контейнеры с… – он оборвал себя на полуслове и продолжил совсем другое: – Заказчика не знаешь, почему нужна подпись не догадываешься?

– Представь себе! – хрипло рассмеялся я. – Груз меня заставили взять, правда, оплату пообещали, да и условия приемлемые выдвинули. Желания моего никто не спрашивал и можно сказать, что под угрозой повез. Непонятно только, что от маршрута откланяться нельзя.

– Да? – прищурился бородач и как-то напрягся. Он присел около меня на корточки и ласково спросил: – На какое расстояние можно отойти?

– Тридцать км, – ответил я.

– Вот сукины дети! – сплюнул он на землю. Задумался, а потом выдал: – Так, в документах напишешь, что маршрут движения выбирает водила. Давай уже, не тяни кота за яйца! – он вновь достал нож и недвусмысленно его на меня наставил. – Не хочу тебе боль доставлять, устал уже от крови, но не сомневайся, при необходимости из твоей шкурки лоскутков нарежу.

– Так ты ничего не объяснишь? – потянулся к папке, понимая, что сопротивляться смысла нет.

– Как тебе известно, – начал он, наблюдая, как я достаю лист и, кладя его на папку, сжимаю в пальцах так называемый договорной карандаш, – на нашей планете возникли порталы и их них полезли звери, получившие название мартышки и обезьянки.