Поисковик. Магический песок и артефакты

– Вениамин, вы же понимаете, что получили сущую мелочь за такую находку. Да и аукционный дом берет слишком высокий процент. И поверьте старому лавочнику, не тот таки там контингент, способный по достоинству оценить то или иное.

– К сожалению, в столице у меня связей не осталось, – вздохнул я.

– Но они же приобретаются, – улыбнулся мой собеседник и пригладил свой хвост.

– Не стану спорить.

– Предлагаю вам, что если еще что-нибудь этакое отыщите, то не спешите к аукционистам. Принесите мне, и мы с вами таки уже решим как максимально выгоднее данную вещь продать, – предложил Васт.

– Процент? – уточнил я.

– Для начала, оставлю себе тридцать, но если дело станет на поток, то можно и уменьшить, – отсалютовал мне он бокалом и залпом выпил коньяк.

Ну, условия приемлемые, да и мало чем рискую, уж, никак не меньше, чем отдавая находку аукционистам, поэтому согласился, только уточнил:

– В таких делах, стоит договариваться заранее, как с вами можно связаться?

Тот, молча, протянул мне визитку, на которой есть как его магическая почта, так и визуальный контакт. Последние требуют определенных денег и не мало, расход магии высок, да и такие артефакты редки. Но ради выгоды можно и пожертвовать частью собственных средств. В общем, переговоры прошли успешно и друг другом мы остались довольны. Магический песок я сбыл как и хотел, даже чуть дороже, да и оказалось того на полтора грамма больше. В итоге, вышел от Васта с тысячей трехсот гуров.

Так, в какую сторону податься? В гостинице есть трактирчик, но он больше на забегаловку смахивает. Да и понятно, что там не развлечься, все стандартно, для постояльцев. Сколько я в столице не появлялся? Года три. Так что можно прогуляться и посмотреть, что за это время изменилось. Да и рано еще, веселье начнется ближе к вечеру, а разочарование от неудачи с аукционом стоит отметить, впрочем, если бы он закончился для меня положительно, то отпраздновал.

Иду и рассматриваю столицу королевства Гуртании. Хм, тут многое поменялось, за мое отсутствие. Стало чище и… суетливее. Люди двигаются быстрее, чем на окраине королевства, все спешат, переговариваясь буквально на бегу, а знакомых приветствуют не останавливаясь. Раньше такого не наблюдал. Стал по-другому смотреть на все или жизнь поменялась? Да, наверное, изменился я, но и время на месте не стоит.

– Набор на королевскую службу! Не проходите мимом! Это шанс получить титул и достичь веса в глазах подруг и соседей! Армия ждет своих героев! – разоряется зазыватель на площади.

Он сидит за столом и кричит в рупор, а рядом с ним стоят подтянутые гвардейцы, сияя надраенными пряжками. Хмыкнул себе под нос и покачал головой. Какой придурок отдаст армии десять или пятнадцать лет? А чтобы выслужиться и получить такой ненужный титул придется найти и выйти живым из смертельной заварушки. Но и этого мало, если о так называемом подвиге не захотят говорить, то получишь ты, слова благодарности и все. Армейский устав запутан, там на одно поощрение десяток наказаний. Вот и не видно толпы страждущих молодых парней записаться в армию. Да и зазывала это понимает, но должен отрабатывать свой хлеб. Основное пополнение они набирают в деревнях, вешая лапшу молодым людям и приводя примеры из жизни. Естественно, в армии каждые пару лет, кто-то получает титул, для поддержания численности. Да, наше королевство не прочь с кем-нибудь поцапаться и побреньчать оружием. Королю иногда становится скучно от увеселений. Он повелевает отправиться в победоносный поход, и есть у меня подозрение, что противник-то получает сведения о предстоящей войны, лично от Лурадиора Гурва V. Пара стычек давно не перерастало в затяжную войну.

Прошел я площадь и потер висок. В столице вроде дел никаких, но возвращаться назад, пока желания нет. Да и зачем? Мимо прокатил черный сверкающий мобиль. Какого-то чинушу повезли. Вот странно, такие мобили используют большие шишки, а для простого населения они под запретом. Конечно, потребляют кучу магической энергии и сами по себе являются артефактами, которые не под силу обычным людям. Но неужели нельзя придумать что-то попроще? Уверен – можно! Но есть какое-то табу. Высшая знать должна отличаться от остальных. А как, если внешне все равны, а встречать-то принято по одежке. Пришел пешком или на пролетке – нищета, карета с четверкой лошадей – поговорим, на мобиле приехал – ах, уважаемый человек! Тьфу! Но говорят, что король не желает мобилями пользоваться, а предпочитает кареты, хотя производство поощряет. Сплюнул под ноги, жизнь штука несправедливая.

– Молодой, ай молодой и красивый, подожди! – послышался голосок с просящей интонацией.

Оглянулся и увидел спешащую ко мне ярко одетую молодую женщину с длинными черными волосами. Хм, представительница южных мест. И что она в столице забыла?

– Ты же из Сурии? – подбежала она ко мне с вопросом.

– Допустим, – ответил, всматриваясь в ее лицо, пытаясь понять, виделись раньше или нет.

– Веним? Правильно? – улыбнулась та. – Меня Трайка зовут, ты к моему деду в гости захаживал.

Хм, Венимом меня называют только очень близкие люди, которых давно нет. Обычно сокращают фамилию, да и сам в Сурии представляюсь как Астеров или Астер. Кто такая эта Трайка? Молоденькая, лет двадцать, не больше.

– Да, верно, – кивнул ей. – Но тебя не помню. Ты про какого деда говоришь?

– Майрат Иглухир, помнишь такого?

Непроизвольно прикрыл глаза. Да, Майрата никогда не забуду. Добрейший души человек, он держал в Сурии трактир и сдавал номера на постой. Как-то так само собой получилось, что оказавшись в городе, я постепенно сошелся с ним, да до такой степени, что он стал одним из моих ближайших и дорогих друзей. Уже под шестьдесят ему было, но выглядел на полтинник, а душа и вовсе молодая. Мудрость, зрелость и заводной характер – гремучая смесь, вроде и отчаянно веселились, но он всегда останавливал от той черты, за которой грань. А четыре назад, когда вернулся из очередного поиска, меня огорошили, что он получил нож под ребра. Удар для меня вышел оглушительный, когда оправился от этих вестей, то трактир оказался закрыт, а его внучка исчезла в неизвестном направлении. И вот она стоит передо мной, закусив губу. Тряхнул головой и внимательно всмотрелся в ее лицо – она, никаких сомнений. Правда, уже не та девочка, которая высказывала деду и мне за наше недостойное поведение.

– Помню, – хрипло выдохнул я.

– Нам бы поговорить, – предложила Трайка и оглянулась по сторонам.

– Это точно, – кивнул я. – Предлагай где, мне тут почти ничего неизвестно.

– Недалеко есть домашний трактир, там можно, – ответила та и вопросительно посмотрела.

– Веди, – чуть усмехнувшись, кивнул я.

Дело в том, что домашние трактиры получили такое название за специфическую деятельность. Посетитель может рассчитывать лишь на пару фужеров вина, да и то легкого. В свое время все смеялись над чудачкой, которая получила в наследство один из известных трактиров и установила там такие порядки. Все сразу стали гадать, через какой срок все вернется на круги своя или она обанкротится? Ставки делали, но никто не выиграл. Господи, сколько же лет прошло? Уже и не подсчитать, но не меньше пятнадцати. Даже сам с друзьями ходил поглазеть на такое новшество. Но неожиданно для всех, дела у хозяйки пошли в гору. Народ потянулся потоком, там стали отдыхать влюбленные парочки, семьи и просто люди, не желающие получить по башке, в пьяной драке. А вскоре стали открывать и еще подобные заведения. Нет, на окраинах королевства в подобных заведениях нужды нет, там народ по домам сидит или за развлечениями в обычные трактиры ходит.

Заказав по чашечке кофе, и паре пирожных присели за столик.

– Рассказывай, – сказал Трайке, понимая, что окликнула она меня не просто так.

– Ты давно из Сурии?

– Неделю, – ответил ей, а потом продолжил: – Трактир Майрата так и стоит закрытый, на территории уже и деревца подрастают. А так там все по старому, новостей никаких, если по мелочи, да и то у нас интересы разные были и твои друзья мне неизвестны.

– Да толком и не водилось у меня друзей, – грустно улыбнулась она. – Но дело не в этом, хотя на родину меня и тянет.

– А в чем? Ты что-то знаешь о тех событиях? – напрягся я и шрамик на виске задергался, пришлось приложить указательный палец и потереть пульсирующую кожу.

– Знаю, – согласилась Трайка. – Но начну немного издалека. В один вечер меня дед позвал и сказал:

– Трай, в этом мире не так много хороших и порядочных людей. Один из них Веним. Не смотри на меня с таким ехидством. Прожил немало и повидал всякого, а уж в людях могу разбираться. Поверь, за его внешностью и поведением скрывается приличный человек, а это большая редкость в наше время.

Черт! Черт! Черт! Эх, старина Майрат, сейчас бы мне стакан засадить, да еще раз тебя помянуть. И чего мы в домашнем трактире такие разговоры ведем?

– Деда, он мне никогда не нравился. Сказала я ему тогда, но он лишь улыбнулся и продолжил:

– Трай, внученька, этот разговор не просто так затеял.

Девушка не смотрит на меня, глаза опустила и чувствуется, то слова даются с трудом.

– Дед на меня строго посмотрел, но ругаться не стал, а сказал:

– Если что-то со мной случится, то Веним всегда тебе поможет, поверь мне и пообещай, что обратишься к нему в случае нужды.

– Он предчувствовал? За какое время до его гибели состоялся этот разговор? – перебил я повествование девушки.

– За несколько дней. У деда настроение менялось очень быстро, никогда его таким не видела, утром он шутил и радовался, в обед раздражался и мрачнее тучи ходил, а к вечеру улыбался, – тряхнула волосами Трай, словно прогоняя наваждение.

– Дальше, – попросил я.

– В тот день, когда его убили. Он меня вновь позвал в кабинет, хотя в зале собралось много народа и мне пришлось помогать подавальщицам. Он сидел в кресле мрачнее тучи, и о чем-то сосредоточенно размышлял, разминая в руках сигару. Табак так и крошился из под пальцев, а на столе стоял полный стакан с виски.

– Трай, когда увидишь Вениама, скажи ему, что он прав и рисунок это подтверждает. Красивый рисунок, я его выкупил, а потом похоронил там, где мы когда-то с ним стену клали.

– На тот момент, я усталая и злая на всех посетителей, хотела на деда накричать, но он потребовал, именно потребовал властным голосом, повторить все что сказал, слово в слово, а потом отпустил, но на прощанье обронил фразу, которую не поняла тогда: