Оценить:
 Рейтинг: 0

Шагатели

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
4 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Аня помолчала, слушая шорох ветра в дюнах. Она открыла глаза и увидела, что косые лучи заходящего солнца очень чётко тёмными пятнами обозначили места, где залегали зыбучие пески. А между ними светлой ниточкой тянулась тропинка туда, к горизонту, к Главной Станции.

– Хвала тебе Колесо, спасибо, – сказала Аня и встала.

Молитва как всегда придала силы и уверенность. Теперь, по прямой, она как-нибудь непременно дошагает до Главной Станции. Она же шагатель! Она должна носить почту и товары, слушать и рассказывать сплетни, приторговывать левым грузом, шарить в развалинах и находить старинные предметы, не потерявшие ценности, ещё надо иногда напиваться и драться с другими шагателями, но ей это видимо не обязательно, она же девочка.

Аня осторожно ступила на открывшуюся тропу. Сделала шаг, другой. Надо было спешить, пока не зашло солнце, и так хорошо проглядывался проход между ловушками. Здесь грунт был гораздо плотнее, идти стало легче, она зашагала увереннее и тут же, сделав неверное движение на непривычных к ходьбе ногах, провалилась.

***

Выпроводив ахта, Башмак прикрыл ставни и долго разглядывал карту, подсвечивая фонариком. Для такого дела батареек не жалко. Карта была нарисована филигранно, ясное дело, что это кто-то из ахтов рисовал. Под Колесом не было и нет рисовальщиков лучше этих тупых скотов, пригодных лишь для грубой работы. Но, как только появится у них свободная минутка – хватают своими лапищами огрызок карандаша и рисуют, рисуют… Но вот кто набросок делал? Тапок? Или Тапку самому неведомо как попала в руки эта карта и навела на крамольные мысли о побеге за Обод?

Запретные земли возле Обода на карте были густо заштрихованы. Это понятно, никто там никогда не ходил. Но вот Казарма и Комендатура, Обсерватория, Склады и даже КПП были нанесены удивительно чётко, с подробностями расположения известными лишь шагателям. И везде пунктиром бежали тропинки через зыбучку, через самые гиблые места и главное, непостижимо, но такой же пунктир пролегал через заштрихованный участок и даже дальше, за Обод! И даже какой-то населённый пункт был обозначен уже за Ободом!!

Башмак забыл, что ещё пять минут назад мечтал лишь о том, чтобы выспаться. Ему необходимо было проверить достоверность карты. Немедленно. Он прямо сейчас сходит на Подстанцию. Если верить карте, туда есть совсем короткая дорога. Заодно узнает, почему так давно на Главной Станции не появлялся старый Паркинсон.

– Ну, Тапок, – пробормотал Башмак, глянув в сторону изолятора.

Над изолятором вставала луна, надо было спешить. Он подхватил рюкзак, песчаные лыжи, из тайника достал кое-что из контрабанды и, сунув карту за пазуху, вышел из лачуги. Остановился. Сбросил рюкзак на землю, вернулся. Вспомнилась первая заповедь шагателя – уходишь на день, припасов бери на неделю.

Подошёл к железной печке и из закопчённой кастрюли наскрёб в полиэтиленовый пакет холодной каши. Мы люди простые, подумал, консервы пущай ары трескают, нам не по карману. Завернул, сунул в карман куртки. Присел на дорожку. Бутылка с водой в рюкзаке, спички, фонарь… Вот теперь можно было идти. Он снова вышел, неплотно прикрыл дверь, повесил почти пустой рюкзак на одно плечо, на другое положил лыжи и почапал по пустой улице. Главное на стражу не нарваться, а то прилипнут с вопросами одноногие.

Когда Башмак проходил через площадь у Лабораториума, то заметил сваленные брёвна и доски, свежевыкопанную яму под столб, бухту каната. Остановился.

– Это что же? – изумился Башмак. – Суда ещё не было, а уже к казни готовимся?

Он зло сплюнул, подошёл к груде стройматериалов, выбрал длинную прочную рейку. Закинул на плечо к лыжам до кучи.

– А катитесь вы в жопу, господа заведующие, – прошептал Башмак и быстро пошагал в сторону Подстанции.

Как только начались дюны он встал на лыжи, в свете луны сверился с картой и, тщательно прощупывая рейкой грунт перед собой, двинулся по тайной тропе. Идти было трудно, мешали лыжи, но бережёного Колесо бережёт. Карта не врала. Почти прямая тропа вела его через зыбучку. А в самом конце тропы, по пояс увязнув в песке, торчала черноволосая девчонка, как её сюда занесло бедную? У меня и лопатки нет с собой, лихорадочно думал Башмак, ускоряя шаг. Коляску её ни за что не откопаю, саму бы вытащить, а то ещё подмогу придётся звать… А если и вытащу на себе её тащить, что ли?

– Как же вы так, благородная ари? – спросил Башмак, скидывая рюкзак и доставая бутылку с водой.

– Я не ари, Башмак. Ты что забыл меня? Я внучка Паркинсона, – ответила девчонка. Бодро ответила, хоть и глаза заплаканные.

– Анька? – поразился Башмак. – Ты зачем сюда прикатила? Что случилось-то?

– Я не прикатила. Но ты меня сначала откопай, а потом я тебе всё расскажу. А то мне холодно очень.

***

Мастер Гоша, владелец единственного на Главной станции электрогенератора, с тоской разглядывал жалкие остатки богатого когда-то набора запчастей. Трудные времена нынче, редуктор для мотоколяски и тот не сыскать, хоть колесом катай, хоть спицей ковыряй! Он сердито смахнул с верстака в ящик мелочёвку, переложил на наковальню ржавую рессору и поехал поглядеть, кто там на площади додумался дрова рубить спозаранку. Умышленно бортанув коляску замешкавшегося у него на пути ахта-подмастерья, он выехал из кузницы.

На площади плотники шустро сооружали эшафот. Уже вкопали столб для колеса и теперь сколачивали помост для особо важных персон. Один из ахтов, перегнувшись в трёхколёсной коляске, вырубал топором колья зловещего вида, другой собирал их и как дрова скидывал в кучу. Двое других, уперевшись скошенными лбами в здоровенную деревянную колоду, закатывали её на эшафот. Руками они вращали колёса своих колясок, но шины проскальзывали и ахты буксовали.

– Боком, боком же надо, – простонал Гоша. – Вот ведь тупые.

Он не заметил, как к нему бесшумно приблизилась тётя Шура и пихнула его коляску совсем так же, как он только что толкнул своего подмастерья.

– А ты бы Гошенька помог, – зло сказала тётя Шура. – Советом или ещё лучше делом. Ты у нас леб мастеровитый.

– А я-то чего? – сразу испугался кузнец.

– Ты ничего. Все вы ничего, – тётя Шура внимательно посмотрела на лебов собравшихся на улице. Многие опустили глаза. Тётя Шура дёрнула джойстик управления и, подлетев чуть ли не на метр, умчалась через площадь, разметав опилки и стружки. Ахту-плотнику запорошило глаза и он радостно рассмеялся.

– Ишь газует, – одобрительно сказал Гоша. – Завтра прилетит аккумуляторы заряжать.

Он выехал на середину улицы, покрутился выбирая лучшую точку обзора, ещё раз оглядел площадь, спросил:

– А это чё, вообще-то?

– А это Тапка колесовать будут, – мрачно ответил Коля-кондитер.

– Тапка? – поразился Гоша. – Зашибись! Последнего толкового шагателя угробить собрались. Кто ж останется? Башмак? Молодой ещё. Ну, заведующие, вот же затейники…

– Ты бы потише про заведующих, – тихонько сказал Коля.

– Иди лепи пироженки "картошка", – презрительно ответил кузнец.

К собравшимся, нарочно громко пыхтя, на костылях подошёл стражник. Все посторонились, отъехали, но он остановился, достал платочек, промокнул потный лоб. Скучающе стал рассматривать лебов. Гоша начал потихоньку задом въезжать обратно в кузницу.

– Правильно, – одобрил стражник. – И вы, верноколёсные, разъезжались бы. Ничего пока тут интересного нет. Когда интересное начнётся, позовут. Во имя Колеса! – рявкнул он напоследок и лебы, замахав ладошками, залопотали:

– И Обода, и Обода…

Улица быстро опустела, только скрип колес ещё долго слышался со всех сторон.

– А ты обожди, – сказал стражник кузнецу. – После дежурства тележку свою в участке заберу, к тебе заеду. Ось надо поменять.

– Нету осей, – сокрушённо сказал Гоша. – Последнюю на той неделе Александру Борисовичу поставил.

– А ты найди, – усмехнулся стражник.

– Так ведь нету! – Гоша прижал руки к груди. – С тех пор как запрет вышел шагателям по развалинам поиск производить, так и не стало запчастей. Синей изоленты, и той нет! И о чём только заведующие думают?!

– Ты что сказал? – грозно спросил стражник и сильно ткнул кузнеца костылём в грудь. – Заведующих ругать?! Да ты кто таков, паскуда?!!

– Не ругал, не ругал я, – морщась от боли, запричитал Гоша.

– А я слышал. Обидел ты меня. Ось менять не хочешь, заведующих ругаешь, а они ночей не спят, в шахматы не играют, о нас думают. О благе твоём, подлеца, пекутся. Поехали в изолятор.

– Не губи, – застонал Гоша. – Я тебе ось найду. Самую лучшую.

– Другое дело, – довольно произнёс стражник. – Ищи. Можешь свою вынуть. Или на развалины сбегать, поискать.

Довольный своей шуткой стражник заржал и поковылял вдоль улицы. Мастер Гоша с ненавистью посмотрел ему вслед и сказал:

– Да если бы я бегать мог, разве сидел бы я здесь? Разве терпел бы вас, уродов?
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
4 из 7