На ''Чайке''

Старший штурман, словно бы закаменевший в неподвижной позе у компаса, расстегнул пальто, достал из кармана вязаного шерстяного жилета свой английский полухронометр и поднес его к освещенному компасу.

– Без пяти четыре! – проговорил он.

– А когда светает?

– В шесть.

– Верно, мы засели в Гижигинской губе?

– Не иначе… Там мелей нет!

И старый штурман показал рукой за корму и надел перчатку.

– А ветер стихает, Евграф Иваныч.

– Стихает. К утру совсем стихнет, я думаю.

– Волнение только подлое.

– Тут, на отмели, подлейшее, а там, в море, ничего.

– Хотел бы я быть там! – вырвался словно бы страстный вопль из груди капитана.

– Бог даст, будем, Павел Львович!

– Вы думаете?

– А то как же! – вымолвил старший штурман, понимавший, как жестоко было бы ответить иначе человеку в положении капитана.

– Скорей бы пары…

В эту самую минуту раздался звонок в машинном телеграфе на мостике.

Капитан приложил ухо к переговорной трубе и услыхал нетерпеливо ожидаемые два слова:

– Пары готовы!

– Полный ход назад! – крикнул он в переговорную трубку. – На руле не зевать! Все с бака долой! – командовал капитан.

И сердце его сильно забилось в ожидании: тронется клипер или нет.

Машина застучала. Из трубы вылетал дым и летели искры, быстро уносимые ветром.

Многие матросы крестились. Все замерли в ожидании. И снова показавшаяся луна бесстрастно смотрела на эту кучу людей, для которой решался вопрос жизни или смерти.

Спастись при таком волнении на шлюпках нечего было и думать. Да и близко ли был берег, этого никто не знал. Кругом клипера было одно бурное море со своим грозным воем.

Прошла минута, другая, третья.

Машина часто и громко отбивала такты. Винт буравил воду. Но «Чайка», словно бы прикованная, но желавшая освободиться от цепей, только вздрагивала, билась о грунт и не двигалась с места.

– Самый полный! – злобно крикнул капитан в машину.

– Есть! Самый полный! – отвечали из машины.

Клипер не двигался…

– Фок-мачту рубить! – бешеным голосом крикнул капитан.

Старший офицер бросился на бак…

Уже занесли топоры…

– Отставить!.. Не надо! – вдруг раздался крик, полный радости и счастья.

И такой же радостный крик вырвался у матросов и пронесся на палубе.

«Чайка» медленно и как бы с трудом отходила назад и через несколько минут пошла быстрее, очутившись на вольной воде.

Минут через десять хода капитан крикнул:

– Стоп, машина!

И когда клипер остановился, скомандовал:

– Из бухты вон! Отдай якорь!

Раздался звук якорной цепи, якорь грохнул в воду, и «Чайка» остановилась, повернувшись носом против ветра.

– До утра простоим! – весело говорил капитан старшему офицеру. – А теперь велите команде дать по чарке водки, и пусть люди просушатся и обогреются. Да попросите вахтенного офицера раньше восьми часов команду не будить… А я пойду спать! А вы, Евграф Иваныч, на минуту зайдите ко мне! – обратился капитан к штурману.

– Слушаю-с.

– А течи нет, Николай Николаевич?

– Нет…

– И отлично… Я спать пошел.

VII

– Эй, Рябка! «Медведя»! – крикнул капитан, входя в каюту. Но Рябка не откликался.

– Дьявол… Рябка!

Он заглянул в каюту вестового. Тот крепко спал. Капитан разбудил вестового. Тот вскочил и протирал глаза.

– Спал?