Оператор

Постройка шалаша – это очень простое занятие, если у вас есть топор и, хотя бы пару метров крепкой веревки. Если вышеперечисленных предметов нет, то «бяда-а». Наверное, есть люди, которые могут построить шалаш хоть голыми руками и в тундре, но я к ним явно не относился. До обеда шалаш был построен двенадцать раз, не один из вариантов не перенес столкновения с действительностью даже на стадии каркаса. Легкий ветерок, периодически принимавшийся дуть с озера, разрушал конструкцию или приводил ее к состоянию пизанской башни. После обеда тщетность моих усилий стала очевидна даже для меня самого. Подкрепившись очередной парой груш, я решил провести детальную разведку своего острова.

Часа четыре я слонялся по зарослям груши и кустарника немного похожего на иву, но ничего достойного внимания так и не нашел. Когда прогулка мне уже порядком надоела, и я решил, что пора возвращаться, удача улыбнулась мне. Продравшись через очередные заросли, я оказался на приличных размеров поляне, почти идеально круглой, метров под семьдесят в диаметре. В самом центре поляны стояло странное каменное сооружение. Громадный серого цвета валун каплевидной формы, во всяком случае, каплевидной формы была та часть, что торчала из земли. К валуну с высокой стороны было пристроено, что-то напоминавшее крыльцо или открытую веранду. Две небрежно отесанные стены из такого же, как валун камня, метра три длинной и два с половиной в высоту, были перекрыты каменной плитой грязно-белого цвета отесанной значительно ровнее.

В результате под крышей получалась комнатка метров в восемь-девять. С валуна открывался вид почти на весь остров, как можно было не увидеть его издалека, было для меня загадкой. Стены стояли крепко и в отличии от моих шалашей точно не собирались падать под порывами ветра. На боку валуна, обращенном в комнату, я увидел вырезанный странно знакомый знак. Круг в центре, которого был равносторонний треугольник, соединенный с окружностью тремя лучами, продолжавшими биссектрисы углов. Сам треугольник был разделен на четыре одинаковых треугольника поменьше, при этом центральный был выпуклым, а три крайних выдолблены. Не испытывая ни малейшего желания еще раз ночевать под открытым небом, я решил переехать на поляну и отправился за своими вещами.

Переезд оказался неожиданно долгим. Раз пять я пересек остров от берега до берега и, хотя вроде бы возвращался по своим следам, не мог выйти на поляну. Заросли надежно скрывали вершину валуна, а залезть на грушу не получалось, слишком гибкими были стволы этих деревьев и не были способны удержать даже мой не великий вес. Наверное, если бы я не знал, что поляна существует, я бы ее так и не нашел.

Но все когда-нибудь кончается. Кончились и мои блуждания. На поляну я вышел уже под вечер. Идея перенести свою постель с берега, не встретила понимания и одобрения у организма. За день я устал зверски. Немножко передохнув, я пошел рвать траву для новой лежанки. Закончил я уже при севшем солнце, ориентируясь по тени валуна перекрывавшей гирлянды светящихся груш. День был завершен, и также как и накануне, я уснул, казалось, раньше, чем успел лечь.

Да, ночевка под крышей имеет свои преимущества! Я проснулся, когда солнце уже взошло, я проснулся сухим, и я проснулся не от холода! Слава крышам!

***

– Утро красит нежным цветом

Бока древнего камня,

Просыпается с рассветом

Вся Советская земля!

Ну, может не совсем советская и даже не совсем земля, а также не так чтобы с рассветом, но просыпается это точно. Я на острове уже семь дней. Никогда бы не подумал, что буду с удовольствием обустраивать быт. За прошедшие дни мной были проделаны тропинки от поляны к бухте «Якорная стоянка» и еще пяток ведших в различные части острова. Потерять поляну с домом как в первый раз теперь стало крайне проблематично. По берегу был собран плавник и героически перетащен на поляну. Топливом для костра я был обеспечен надолго. Правда самого костра пока что так и не появилось. Книжная мудрость предложила массу способов разведения огня, правда большинство из них требовали наличия не имевшихся у меня предметов, как-то кресало, огниво, трут или на худой конец спички с зажигалкой.

Из способов менее требовательных к материальной части самым простым был разжигание огня с помощью стекла от часов. Часы «Электроника» как выяснилось, не были знакомы авторам приключенческой литературы конца 19 начала 20-го века. С помощью зайчика от их стекла казалось проще заморозить подопытную былинку, чем зажечь. Второй способ, пришедший к нам еще из каменного века и по уверению ученых исправно служивший добрую половину средних веков, а именно ударом камня о камень высечь искру, также потерпел фиаско.

Единственными камнями крупнее песка на острове оказались те, в которых я нашел приют. Последний способ из имевшихся в арсенале моей памяти, был способ, основанный на трении. Все очень просто, в теории, берем большую деревяшку с трещиной, вставляем в нее палочку, так чтобы при вращении палочки края деревяшек терлись друг о друга, кладем рядом мелкие легко зажигаемые былинки, быстро вращаем палочку и вуаля, костер готов. Руки я стер очень быстро. Хотя способ оказался не безнадежным, палочка и коряга в месте соприкосновения прилично нагрелись.

В процессе копания туалетной ямки, на корнях ивообразных кустов были обнаружены плоды, напоминающие арахис. После опробования и признания новой еды съедобной, на весь следующий день я превратился в смесь свиньи с экскаватором. За день было перерыто метров тридцать квадратных грунта и добыто три с небольшим портфеля орехов.

А вот самый простой из всех описанных способов добычи пропитания – ловля рыбы… В общем, рыбу я не люблю, ловить мне ее не чем и наконец ловить я ее не умею. Может быть, поэтому и не люблю. Зато могу поймать лягушку. Но есть, не буду! У меня груши и орехи есть!

На восьмой день робинзонады произошло сразу несколько важных событий. Как обычно проснувшись утром и отправившись на утренние гигиенические процедуры, я понял, что у меня что-то со зрением. Стоило немного расфокусировать взгляд, как вокруг всех предметов появлялась странная разноцветная дымка. Вокруг растений она имела зеленоватый цвет, над землей желтовато-коричневый, над водой голубой. Дымку можно было трогать, и она как будто прилипала к пальцам, вытягиваясь тонкими нитями, а потом отрывалась и нити опадали и пропадали.

Было похоже, на то, как сунуть палец в разогретую солнцем жвачку. Но не чувствуешь ничего, только видишь. Неожиданно выяснил, что над лягушками дымка имеет золотистые вкрапления, причем хорошо различимые на расстоянии. Если вдруг придется переходить на лягушковую диету – то очень полезный навык, или глюк? А черт его знает, Некоторое время поигравшись с разноцветными дымками, и так ничего по их поводу не решив, я занялся более насущными заботами. Костер за это время превратился прямо-таки в идею фикс. Реально он был не так чтобы и нужен, но сам факт робинзонады настойчиво требовал овладения огнем.

После завтрака я вновь приступил к добыче огня. На сей раз руки были обмотаны носками, и огонь просто обязан был покориться! Наверное, он об этом не знал. Когда я окончательно выбился из сил, деревяшки были горячими, даже очень горячими, но гореть совершенно не собирались. Вскочив, я швырнул палочку об корягу с воплем: «Да чтоб ты сгорела, зараза!». И вот тут произошло нечто, наверное, больше всего похожее на чудо. Вслед за палочкой из моей руки вылетел, ну не знаю, как сгусток огня, наверное. Он ударился в корягу, и та вмиг вспыхнула и почти мгновенно прогорела, от коряги остались лишь воспоминания и кучка углей. От неожиданности я плюхнулся на пятую точку и начал активно отползать от пламени.

Упершись спиной в ствол груши, я минут десять переводил свой взгляд с прогоревшей коряги на свою руку и обратно. Спустя еще с полчаса, осмотрев останки коряги, я приступил к экспериментам. Какое-то время я кидал палочки, встряхивал руками, кричал про заразу и предлагал ей сгореть, но ничего не происходило. Пока я тормозил и экспериментировал угли, оставшиеся от коряги, успели прогореть и остыть, так что с костром промашка вышла.

Вообще детская психика необычайно пластична, подумаешь, попал неизвестно как, неизвестно куда, подумаешь, груши светятся, или огонь из руки вылетел и сжег деревяшку нафиг. Эка невидаль. Все происходящее воспринимается как само собой разумеющееся. Я был ребенком, и эта пластичность мне была совершенно не чужда. Мельком погоревав, что костра опять не получилось, я совершенно спокойно отправился по своим делам. Куда-куда, на пляж, разумеется. Лето ведь, понимать нужно!

Самое удивительное, что за весь срок пребывания на острове, я умудрился ни разу не вспомнить о резной хреновине, доставшейся мне от рогатого клыкастого. А тут вспомнил. Хреновина по-прежнему была на плоту. Вот только когда я взял ее в руки, она начала светиться, почти как груши, правда в отличие от груш светилась она не долго, секунд пять, а потом потихоньку свечение пропало. Да уж, хреновина, резная, на одной стороне вырезаны какие-то письмена по кругу, а вот на другой, точно такой же треугольник в окружности, как и на камне у которого я жил. Прикольно, знать бы еще, что написано.

Под вечер я вернулся на поляну и принес с собой эту резную деревянную штуку с целью проверить действительно ли на ней и на камне одно и то же изображение. Изображено было не просто одно и то же, у них еще и размер совпадал, а главное изображение на камне было негативом по отношению к деревяшке или наоборот. То есть там, где на деревяшке были вырезаны выпирающие элементы, на камне были вырезаны вогнутые и наоборот. Абсолютно не думая о последствиях, я приложил деревянный диск к камню, немножко повертел и вот дерево и камень совместились…

Диск засветился и начал поворачиваться по часовой стрелке без всякого моего участия, Попытка вытащить его ни к чему не привела. А дальше в голове у меня раздался голос, на распев, начавший произносить слова на совершенно незнакомом мне языке. А еще чуть погодя у меня в голове взорвалась бомба. Конечно, никакой бомбы не было, но ощущения были очень похожи. Я упал и отрубился.

Пока я прибывал не в себе – то видел сон. Нет, точнее, я слышал сон. В этом сне я слышал голос, говорящий на странном неизвестном мне языке, который я тем не менее понимал. Голос то становился слабее, почти переходя в шепот, то усиливался и, казалось, орал мне прямо в ухо, многие слова я понимал и не понимал одновременно. Непонятно? Попробуйте дать первокласснику учебник за десятый класс, прочитать сможет, может быть повторит, но вот что поймет, одному богу известно. Голос вещал:

– Провожу сканирование объекта. Объект по классификатору человек. Совпадение генной структуры шестьдесят два, семьдесят шесть, восемьдесят семь. Объект имеет иномировое происхождение. Согласно составленному каталогу объектов этого мира, близкую структуру имели объект номер семьдесят шесть тысяч тринадцать и двести двадцать четыре тысячи шестьдесят семь. Последнее наблюдение близкого объекта двести девяносто два цикла назад. Попадание исследуемого объекта ориентировочно сквозь межмировую щель при спонтанном выбросе В-энергии накопителями класс М. Требуется дополнительное исследование. Объект обладает потенциалом В-класса в 96 баллов. Подкласс С. Подклассы Ж и Н выражены слабо. Собственный запас В-энергии объекта равен четыре тысячи двести шестьдесят два и семь десятых процента от нормы. Возможности канала аккумуляции В-энергии ноль целых четыре десятитысячных от относительной нормы согласно классификатору ЧВ. Контакт объекта с модулем произведен с помощью ключа доступа первого класса. Объект имеет ранг – оператор. Доступ в модуль разрешен. Объект не имеет В-метки ключник. Объект имеет ранг – чужак. Доступ в модуль запрещен. Объект представляет интерес для дальнейшего изучения. Доступ в модуль разрешен частично. Конфликтная ситуация. Требуется помощь оператора. Оператору направлен вызов. Оператор не отвечает. Последний сеанс связи с оператором двести девяносто два цикла назад. Конфликтная ситуация. Запустить протокол девяносто два бис три. Поиск нового оператора. Структур, отвечающих критерию оператор на сто процентов, не обнаружено. Продолжаю сканирование. Обнаружена структура, отвечающая критерию оператор на девяносто два процента. Проверка потенциала структуры. Потенциал структуры не достаточен. Рекомендуется установка блоков первичного накопления В-энергии. Рекомендуется расширение канала аккумуляции В-энергии в тысяча семьдесят шесть раз. Вероятность успешной операции девяносто четыре процента. Значение выше порогового значения. Вероятность успешного слияния личностной информационной матрицы оператор со структурой объекта тридцать семь процентов. Вероятность успешного завершения слияния ниже порогового значения. Вероятность успешного слияния безличностной информационной матрицы оператор со структурой объекта восемьдесят семь процентов. Вероятность успешного завершения слияния выше порогового значения. Начать слияние. Установка блоков произведена. Расширение канала произведено. Загрузка матрицы произведена. Начинаю активацию….

Когда я пришел в себя, была ночь, и еще мне было плохо. Очень плохо. Меня тошнило, болела голова, причем, так что ее хотелось оторвать и выбросить. Болело и крутило в животе, при этом я был весь в холодном поту, а ноги и руки противно тряслись, особенно тряслись ноги и не выражали готовности к работе по передвижению тела из точки А в точку Б. Кое как помогая ногам руками я дополз до туалетной ямки. Всю ночь меня попеременно то несло, то рвало, неудержимо как Штирлица на родину. С рассветом я толи упал в обморок, толи заснул.

Я проснулся. В голове было пусто и гулко как в колоколе с вырванным языком. А потом в этой пустоте зародился шум. Он был глухим и каким-то вязким, от него хотелось отмахнуться и вернуться к гулкой пустоте, он то ненадолго затихал, то вновь возвращался. Наконец шум оформился в мысль, и эта мысль зудела где-то на периферии сознания, назойливым комаром. Постепенно мысль с периферии переместилась к центру, а потом заполнила все сознание и наконец, была сознанием осознана. «Активация матрицы произведена успешно. Слияние выполнено успешно. Полная распаковка баз будет осуществлена в течении десяти суток. Оператору рекомендуется перейти в каюту управляющего полуавтоматического модуля-разведчика серии МР-211К бортовой номер 749 и оставаться в ней до полной распаковки информационных баз».

***

– Нет, Олег, ты не прав. Нет никаких более прогрессивных формаций, последовательно сменяющих друг друга. У тебя уже давно распакованы базы по социальной инженерии, уж не поленись, вспомни. Социальных моделей, по которым способно самоорганизоваться человеческое общество, всего две. Это общество принуждения и общество сопричастности или иначе индивидуалистов и коллективистов. В терминологии твоего мира это рабовладение и феодализм. И это взаимоисключающие друг друга модели.

– Ладно, хорошо. Объясни разницу между ними.

– Лентяй. У этих моделей есть одно основополагающее различие. Ответственность. Рабовладелец не связан ответственностью со своим рабом. Он не коей мере не обязан как-либо заботиться об интересах своего раба, любое его действие по отношению к рабу всегда правильно, любая подачка которую он бросает своему рабу это всегда его прихоть и блаж, но никак не обязанность. И наконец, рабовладельческое общество лишено вертикальных социальных лифтов. Раб никогда, и не при каких условиях не сможет сменить свое подчиненное положение и стать хозяином. Даже если он формально становится свободным, его никогда не пустят в пул тех, кто принимает решения. Для таких «бывших» рабов придумали морковку, в развитых обществах, ее называют вхождение в средний класс или малый бизнес.

– А при феодализме, что не так?

– Нет. Феодал связан со своим подчиненным обоюдной ответственностью, обоюдной верностью и обоюдной службой. Феодал обязан заботиться о своем подчиненном. Его действия по отношению к своему подчиненному регулируются, прежде всего, здравым смыслом, у них общая цель, и достигнуть ее самостоятельно не способен ни один из них. Феодал не может отмахнуться от интересов своего подчиненного, он лишь на определенное время способен обуздать эти интересы ради общей пользы. И дар феодала подчиненному это именно дар за верность и службу, а не подачка рабу. При Феодализме, особенно в развитых обществах, вертикальные социальные лифты работают, причем работают в обе стороны. Умный и трудолюбивый способен с самого низа добраться до самого верха феодальной пирамиды. А глупый и ленивый скатиться к самому ее подножью. Если посмотреть на графическое выражение этих моделей, то рабовладение – громадный прямоугольник «рабов», узенькая прослойка «свободных или среднего класса» и крошечный треугольничек или прямоугольничек сверху «хозяев-рабовладельцев». Феодализм – пирамида, монолитная пирамида, где каждый является сеньором для одних и подчиненным для других, и так до самого верха, при этом правитель феодального общества оказывается заложником и выразителем интересов всего общества.

– Что-то в нашем средневековье я не помню такого благолепия.

– А ваше средневековье и не было Феодализмом в чистом виде. На протяжении всего периода средних веков, ваш Феодализм периодически сползал в различные варианты рабовладения, пока, наконец, не проиграл схватку рабовладельческому обществу, называемому у вас Капитализмом. Кроме того, даже в ваши средние века, через чур заигравшийся в рабовладение феодал всегда рисковал получить стилетом в бок или вилами в брюхо. К тому же историю вашего средневековья писали победители – рабовладельцы. Неужели ты допускаешь даже мысль, что победитель скажет о побежденном что-то хорошее. Тем более даст кому-либо возможность усомниться в том, что устоявшийся порядок вещей самый лучший и правильный?

– Брр… Ну, это ты уже хватил. Капитализм – это рабовладельческое общество?

– Конечно. При капитализме налицо все признаки рабовладения. Хозяин не несет перед так называемым «наемным работником», никакой ответственности, нужен работник – взял, не нужен – выбросил за ворота. Сдох на работе или заболел – взял нового. Абсолютная свобода от ответственности. Наличествует морковка среднего класса, причем даже расширенная малым бизнесом и свободой предпринимательства. Если очень постараться капиталистический раб способен забраться за этой морковкой на ступень среднего класса, но еще проще с этой ступени скатиться назад, и вовсе невозможно перепрыгнуть с нее на ступень хозяев-капиталистов. Все социальные гарантии, которое дает капиталистическое общество, это либо красивые слова, либо вынужденная временная мера в период борьбы с той или иной феодальной системой. То есть та самая подачка с хозяйского стола. А самым страшным в системе капиталистического рабовладения является непонимание большей частью рабов – что они рабы.

– Неожиданно. А социализм?

– Это чистейший феодализм. Причем в случае твоей страны уже практически обреченный.

– Почему? С чего ты взял? Как это обреченный? Да ты…ты…

– Не горячись.

– Да пошел ты! Жестянка чертова!

– Вспомни, на какие группы делится общество.

– Ээээ… Воины, священники, торговцы, ремесленники.

– Расшифруй.

– Названия условные конечно. Воины – не обязательно военные, группа людей привычных к быстрому принятию решений, готовых экспериментировать и искать новые пути. Готовые к жертвам, в том числе жертве собственной жизнью, для выживания общества, или ради продвижения общества по пути прогресса. Наверное, их еще можно назвать творцами.

– Ну, в принципе правильно. Ты забыл упомянуть, что выходцы из этой группы являются идеальными правителями при Феодальной системе. Кроме того, они склонны к крайне жестким решениям, порой граничащих с жестокостью. Дальше.

– Священники или хранители. Тоже условное название. Группа людей – охранителей полученных знаний. Как правило, связаны с той или иной религией. Являются идеальными вторыми при правителях воинах. Не склонны к необдуманным решениям даже при быстрой смене ситуации. Стараются принимать решения по уже проверенным схемам. Будучи на своем месте являются прекрасным предохранителем общества от потрясений и социальных экспериментов. Что еще. Из их рядов выходят прекрасные судьи, врачи-практики, учителя, как я уже говорил советники руководителей. Все вроде бы.

– Не все. Представители этой группы часто склонны к фанатизму. При попадании на высокие руководящие посты склонны вообще не принимать решения, авось само образуется. Патологически боятся инноваций. В большинстве случаев идя по проверенному пути, не отслеживают последствий, что часто приводит к прямо противоположным результатам, чем было задумано. В периоды спокойствия и мира становятся идеальными руководителями, при которых происходит спокойный рост культуры и благосостояния общества. Но долгое пребывание у власти «священников» может привести общество к застою или даже к гибели. В моменты потрясений и кризисов руководители из их числа, становятся смертельно опасны для общества. Дальше.