Разбитое зеркало

Бен Хокс изобразил задумчивость, потом глянул на часы на коммуникаторе и снова изобразил мучительные раздумья. Наконец, вновь, почесав кончик носа, выдал:

– Думаю лучше войти вовнутрь, вдруг, все уже собрались и ждут только нас. Ну, а если нет, то, в крайнем случае, будем сидеть, ждать и вспоминать о том, как мы надрали задницу чужим над Сиднеем.

– Или они нам, – хмыкнул Глеб.

– Ну, или так, – Бен пожал плечами, – Но вспоминать лучше о том, как мы им – глубокомысленно произнес он, воздев к небесам палец.

– Согласен, – кивнул Грустинин и, приложив коммуникатор к считывателю замка, толкнул дверь.

Кабинет Кирилова оказался невелик и был способен вместить максимум человек двенадцать. Сам хозяин кабинета уже был на месте и что-то набирал на планшете. Он на секунду оторвался от своего дела, глянул на вошедших, кивнул им и взмахом руки предложил располагаться. Грустинин и Хокс заняли мягкие полукресла на разных сторонах стола, переглянулись и уставились на хозяина кабинета.

– Одну минуточку, – не поднимая глаз, бросил Кирилов и продолжил что-то писать.

Минуточка несколько затянулась, но минут через пять, хозяин кабинета отложил планшет, слегка потянулся и, глянув на посетителей поверх очков, сказал:

– Пожалуй, начнем. То, что вы сегодня узнаете в этом кабинете, вплоть до особого разрешения должно оставаться тайной. Я не рекомендую вам общаться на эту тему нигде кроме как в этом кабинете и только в сегодняшнем составе. Я надеюсь это понятно?

Гости кивнули.

– Отлично, – продолжил Кирилов, – Для начала я хотел бы ознакомить вас с той частью отчета об исследовании Лунной базы, которая, пока что, не известна не только широкой общественности, но и вашим экипажам. И если честно, мы пока что не знаем, имеет ли смысл вообще обнародовать эту информацию.

Глеб с Беном переглянулись и вновь застыли в позе настороженного внимания.

– При исследовании Лунной базы, в дальней части, которую пришельцы не использовали, был обнаружен обвал породы. С чего научников понесло с ним возиться одному богу известно. Мало им было остальной базы! – зло бросил Кирилов и даже пристукнул рукой по столу, – В общем, они раскопали этот завал и обнаружили сохранившуюся комнату с оборудованием наших предков.

Гости обратились в слух и даже дышать перестали. А хозяин кабинета встал из-за стола, налил себе стакан воды, залпом выпил и, захватив из сейфа две папки, вернулся назад.

– То, что Лунную базу строили наши предки теперь можно считать доказанным. В этих папках кое-какие материалы по находке и выводы научников. В частности, по языку, – Кирилов сел в свое кресло и потерев лицо руками и пожаловался: – Не спал нормально уже пару месяцев, некогда! – он помолчал и неожиданно продолжил: – Все, что в этих папках, кроме информации с красного чипа, через несколько дней перестанет быть секретом, скорее всего, даже в новостях появится. А теперь поговорим о том, что в новостях не появится. В этой комнате найдены останки человека и дневник, который он вел много лет, после того как оказался один. Сразу скажу, среди тех, кто допущен к исследованию, нет однозначного мнения, не является ли этот дневник бредом оставшегося в одиночестве человека или, еще хлеще, милой шуткой чужих, – хозяин кабинета уставился в окно и замолчал.

– Мы сможем его прочитать? – после затянувшейся паузы спросил Грустинин.

– Большей частью да, – странно оглядев Глеба, ответил Кирилов, – Вначале я ознакомлю вас с краткой выжимкой, потом сможете более подробно ознакомиться самостоятельно. Фотографии страниц дневника и подстрочный перевод на красном чипе. Большей части страниц. С занятий я вас сегодня снимаю, так что можно будет не торопиться.

– А из-за чего, некоторые, решили, что дневник подделка? – осведомился Бен.

– Ну, во-первых, из-за языка, на котором документ написан, – хмыкнул хозяин кабинета.

– И что не так с языком? И, извините за навязчивость, как его вообще смогли прочитать? – продолжил интересоваться Хокс.

– О! Это оказалось проще простого. Немного непривычное начертание некоторых букв, большее количество символов, часть из которых прочитываются как слоги, много устаревших и вышедших из употребления слов, а в остальном совершенно обычный нам современный язык, – произнеся это, Кирилов взял паузу.

– Какой? – не удержался Бен.

– Ну, уж не английский, точно, – немного сварливо ответил Владимир Александрович, чью великолепную паузу столь варварски прервали, – Русский, причем, действительно, очень близкий к современному. До половины слов не требуют перевода или интерпретации.

– Тогда вряд ли фальшивка, – неожиданно констатировал Хокс, – Был бы какой-нибудь древнегреческий, вавилонский или шумерский, то фальшивка, однозначно. А если русский, то вряд ли, – расшифровал свою мысль американский пилот.

Кирилов как-то по-новому взглянул на командира резервного экипажа и сам себе, покивав, продолжил:

– Есть еще и, во-вторых. В дневнике, нигде нет упоминания, ни о том, кто такие чужие, ни о том, откуда они взялись. Об этом вообще нет никакой информации. Автор именует их: противник, враг, а также всевозможными нелестными эпитетами в переносном смысле. Кстати Бен, а откуда вы так хорошо знаете русский? Расскажите, а то не хочу запрашивать ваше полное личное дело, – Неожиданно сменил тему хозяин кабинета.

– А там и не найдете ничего, – хмыкнул Хокс, – Моя бабушка была русской. Маргарита Ивановна Устинова.

– Да? А почему об этом нигде нет упоминаний? – всерьез заинтересовался Кирилов.

– Время тогда было такое. Холодная война в разгаре. Иметь русские корни, значит закрыть себе многие дороги, особенно для военнослужащего. Поэтому Маргарет Хокс всегда считалась ирландкой. Так всем было проще, – пожал плечами Бен.

– Это многое объясняет, – буркнул себе под нос Грустинин и хмуро зыркнул на товарища. Тот в ответ только обезоруживающе улыбнулся и развел руками.

– На чем я остановился? – Владимир Александрович посмотрел на посетителей поверх очков, – Ах, да! Есть еще, в-третьих. Автор дневника ни разу не упоминает о том, что Чужие как-то увеличивали свой флот. Такое ощущение, что они только теряли корабли, иногда чинили их или модернизировали, но ни разу не вводили в строй новых. Вот собственно три основные причины.

– А как вы считаете Владимир Александрович, это фальшивка или подлинный документ? – спросил Грустинин.

– Я, – Кирилов сделал небольшую паузу, – В целом согласен с мистером Хоксом. Это вряд ли подделка. Но, если честно, лучше бы этот документ ей оказался, а еще лучше, чтобы его вообще не было!

– Но почему? – практически в один голос воскликнули гости.

– Из-за содержания! – рыкнул хозяин кабинета, – Давайте уже перейдем к краткому обзору, а потом будете задавать вопросы, если они у вас к тому моменту еще останутся.

Кирилов снова встал из-за стола и стал прохаживаться по свободной части кабинета, теребя в руках очки. Навернув несколько кругов, он начал краткий обзор:

– Про начальный период войны сами прочтете компиляцию аналитиков, вам это ближе. Единственно, хочу обратить ваше внимание на прекрасное согласование данных по колониям и станциям землян до войны эмпирически выведенных нашими аналитиками с показаниями автора дневника. Хотя есть и расхождение. Оно касается Венеры. Мы считали, что на ней находилась колония землян, уничтоженная чужими, а вот автор дневника говорит лишь о том, что планета подверглась, скажем так, агрессии, в результате чего биосфера на ней была полностью уничтожена. Кроме того, по косвенным данным, до этой агрессии Венера вращалась в ту же сторону, что и остальные планеты нашей системы. На основании различного воздействия, оказанного оружием противоборствующих сторон по Марсу, Земле и Луне с одной стороны и по Венере с другой, можно предположить, что Венеру вскипятили люди, а не чужие.

– Но зачем? – не удержался Глеб.

– Я уже сказал, вопросы потом, – не прекращая ходить, сказал Кирилов, – Далее. Первой, как не странно, пала Земля. После уничтожили жизнь на Венере, затем на Марсе и уже в конце чужие добивали базы на естественных и предположительно искусственных спутниках. Кроме того, есть упоминание о том, что часть человеческого флота пыталась после гибели колонии на Марсе вырваться из системы, но удалось им это или нет, автор дневника выяснить не смог. По военным действиям это все. А вот на оккупации Земли я хотел бы остановиться подробнее.

Владимир Александрович сделал паузу, вернулся за стол, сел и продолжил:

– Из материалов дневника вырисовывается примерно следующее. Стадий воздействия было три. Первая – уничтожение населения, инфраструктуры и части биосферы. Эту стадию мы с вами наблюдали своими собственными глазами и в эту войну. Судя по всему, побочным эффектом этого уничтожения, стала потеря планетой части атмосферы. В нашу войну подобного эффекта не наблюдалось или он был настолько незначительным, что мы не обратили на него внимания, приняв за локальные изменения в рамках нормы. В дневнике об этом говорится вскользь и не ясно, о каком размере потери идет речь, но по косвенным данным наши научники выводят цифры от нескольких процентов до нескольких раз. А кое-кто даже предполагает, что атмосфера Земли включала в себя и Луну.

– Ничего себе! – тихонько произнес Бен, а Грустинин только присвистнул.

Кирилов ничего на это не сказал, только глянул на них поверх очков и продолжил:

– Параллельно с первым этапом, даже точнее в начале его проведения была проведена некая акция, применено некое оружие, наш Лунный информатор, равно как и его, еще живые на тот момент спутники, и сами не смогли разобраться, что именно произошло. Главное результат. Полная потеря населением памяти, точнее личностной памяти. По косвенным данным и согласно наблюдениям автора дневника, общие знания, такие как умения: говорить, писать, читать, равно как, и профессиональные умения не были утеряны полностью, или были утеряны не у всех. Но вот все, что составляет личность человека, было стерто. Амнезия целой планеты – это ужасно.

Владимир Александрович снял очки, протер их салфеткой, водрузил обратно на нос и снова снял и протер, покусал дужку и, окончательно вернув их на место, продолжил:

– Единственное что можно утверждать практически наверняка, то оружие или устройство, с помощью которого это было проделано, находилось на гигантских тарелках, которые нам удалось уничтожить в поясе Ван Аллена. Так что подполковник Грустинин, возможно грамотные действия вас и ваших пилотов спасли Землю от очередной потери памяти.

– Там была не только моя эскадрилья. Это заслуга всех, кто принимал участие в операции и в не меньшей степени тех, кто ее разрабатывал, – сказал Глеб.

– Да, не быть тебе генералом, – прикрыв рот ладонью, тихонько хмыкнул себе под нос Хокс.

– Я с вами полностью согласен, – покивав головой, сказал Кирилов и, пристально взглянув на Бена, добавил, – И с вами тоже. Но продолжим. По окончании первого этапа, единая цивилизация была полностью стерта в пыль, в прямом смысле этого слова. Остатки населения были сосредоточены в специально оставленных анклавах разделенных практически пустыней. Этих анклавов насчитывалось, видимо, несколько тысяч. Анклавы были очень разными, расположенными и в городах, и в сельской местности и в практически дикой природе. В одних анклавах была сохранена часть промышленности и инфраструктура, в других наоборот полностью зачищена. Но в целом картина была повсеместно одной и той же. Толпы лишенных памяти полуголых дикарей на развалинах цивилизации, – Кирилов сделал паузу и немного помолчав, продолжил: – И вот в таких условиях чужие начали реализацию второй части оккупации. На втором этапе во все эти многочисленные анклавы были направленны, ну скажем миссионеры…

Владимир Александрович обвел гостей взглядом, чему-то усмехнулся и неожиданно отошел от темы: