Ночь с убийцей

Соседняя дверь привела меня в комнату к дочери. Я подошла к кровати и присела на колени, всмотрелась в бледное личико малышки. Мое темноглазое счастье спало спокойно. Дочь была укрыта мягким одеялом, с одной стороны кто-то подложил подушки, чтобы она не упала во сне.

В груди екнуло. Этот изверг укрыл дочь и ничего не сделал ей. Но почему он так ее рассматривал? Что хотел?

Я снова прислушалась. Тихо. Даже слишком. Неужели мой враг уснул?

Я бросилась к сумке. Вывернула содержимое на другую сторону широкой кровати. Делала все тихо и быстро. Нашла черные штаны из плотной ткани, белоснежную майку и прихватила курту из коричневой кожи. Все подошло идеально, будто на меня шито. От одежды приятно пахло, но не мной. Дорогими изысканными духами, а еще чистотой и почему-то остротой. Будто привкус имбиря оставался легкой щекоткой на языке после вдоха.

Я встала к зеркалу, что в темноте ночи показывал только силуэт, приподняла волосы и повернулась немного.

Другая. Чужая жизнь. Я словно ее примерила.

Снимать вещи не буду, даже если они не мои, а той, что была на меня похожа. Лучше поищу отсюда выход. Этот урод меня не удержит. Осталось найти свою сумку с деньгами и ключи от джипа.

Но сначала бы попасть в туалет.

Я проверила еще раз, что дочь спит очень крепко – устала моя кроха – и выскользнула снова в коридор. Он вывел меня в гостиную. Здесь была старая кухня, а рядом я нашла уборную, совмещенную с ванной. Внутри все еще стоял пар и прохладный мятный аромат геля для душа – мой враг смыл с себя грязь, а меня бросил грязную в комнате, будто животное. Хорошо хоть не в хлеву оставил.

Я закрылась изнутри на щеколду и, быстро умываясь, ломала голову, где сейчас мерзавец. Спит?

От напряжения и постоянного ожидания нападения у меня подрагивали пальцы рук и дергалась нижняя губа, но ноги крепко стояли на полу. Если нужно, я даже убежать смогу, сил хватит на марафон. Только вот боялась, что дочь будет сильно плакать и не выдержит длительной погони.

Значит, нужно быть хитрее.

Выбравшись из ванной комнаты, как вор, я тихо прошла по всему дому и никого не нашла. Он меня оставил? Уехал?

Сначала я испытала облегчение, а потом, машинально засунув руки в карманы куртки, наткнулась на что-то круглое, и мне стало жутко страшно, ведь я осталась одна неизвестно где. Выберусь ли из этой глуши?

Я вытащила предмет и посмотрела на находку. Это была пуговица. Пуговица от моей мотанки!

Когда мне исполнилось шестнадцать, родители рассказали, что они меня удочерили. В нашей семье было заведено говорить правду, а эта тайна сильно их угнетала и мучила много лет.

Тогда они и отдали куклу. И сейчас я в руках держала ее второй глаз. Темно-коричневую, пузатую пуговицу с ножкой.

Когда родителей не стало, я бросила мотанку в ящик комода и до рождения дочери не вспоминала о ней. А когда случайно наткнулась через несколько лет, тряпичное создание было уже без глазика. Всегда считала, что пуговица просто потерялась, оторвалась, да мало ли. Такую же найти в магазине не смогла, потому пришила похожую.

Но готова поклясться, что это та самая недостающая деталь из моего прошлого.

Глава 12. Кунай

Я подошёл к машине и положил руки на холодное железо. Открывать багажник не спешил, прислушивался. Не к тому, что внутри, а к ветру, который доносил звуки с трассы. Протяжный вой спешащих машин. Он нарастал, а потом начал стихать. Мимо…

Это место знаю лишь я, да старик, у которого пришлось прятаться после одной неприятной истории. Дед был благодарен, потому и приютил. Хотя я бы на его месте так не поступил. Ведь мне не удалось спасти ту девушку с короткими рыжими волосами. Никогда не забуду, как убивался старик над её растерзанным телом. Оказалась не в то время не в том месте… Дед решил, что я отомстил её обидчикам, а я лишь, исполняя приказ Ингота, ликвидировал опасного конкурента.

Ну и всех, кто измывался над девчонкой.

Старика больше нет, и дом теперь принадлежит мне. Единственное убежище, которое удалось утаить от Ингота. Потому что я ждал Тэкэру, искал её и планировал привезти сюда. Спрятать. И вместе решить, как нам спасти очаровательную попку от мести босса.

Но эта чертовка не желает сдаваться. Словно маленькая птичка, Тэкэра рвётся на свободу, не подозревая, что за прутьями клетки её поджидает ястреб.

Но кто же удерживал мою любимую полтора года? Кто был рядом, ласкал и трахал её? Ногти мои заскребли по железу, раздался противный режущий слух звук, которому вторило тоненькое подвывание.

Я рывком раскрыл багажник и скорчился от ударившего в нос запаха страха. Его ни с чем не перепутаешь. Кислая соль, что разъедает ноздри. Наверное это ощущает хищник, когда натыкается на падаль.

Преодолев секундное омерзение, я схватил что-то бормочущего мужика за грудки и вытащил из багажника. Вжав в бок машины одной рукой, другой вытащил кунай и медленно провёл по худой шее. Кадык пленника задёргался, глаза выпучились.

– Давай-ка познакомимся, – выдохнул в его бледное лицо. – Я тот, у кого ты увёл женщину. А ты – падаль! Ясно?

Он быстро закивал, снова попытался что-то сказать, но челюсть его дрожала так, будто трус вот-вот себе язык прокусит.

– Его боишься? – выгнул я брось и погладил лезвием его щетину. – Рассказывай, падаль, что ты сделал с Тэкэрой?!

– П-п-рос-с-тите, – с трудом выдавил мужик.

– Не мечтай, – осадил я. – Никакого прощения. Ты посмел коснуться её совершенного тела своими грязными ручищами. Сколько раз ты имел мою жену, тварь?

Я слегка надавил на кунай. Совсем чуточку, чтобы острие лишь кольнуло пористую кожу, и выступила одна маленькая капля крови.

– Я не делал этого! – взвизгнул он. И затараторил: – Я не знаю, кто вы. И вашу жену. Да, признаю, я трахался на стороне, некоторые были замужние бабы, но я лично знал их мужей. Чтобы, так сказать, избежать ненужных проблем.

– Не удалось, – царапнул я его щёку лезвием, – избежать их, падаль!

– Не понимаю, – глазки его забегали, – вы муж Риты? Она говорила, что у неё бывший какой-то уголовник… Ой, простите! Что я несу? Э… В смысле, человек необычной профессии.

Я ухмыльнулся от трусливой формулировки, но улыбка тут же растаяла. Хватит предварительных ласк! Тряхнул его так, что голова дрыща покачнулась, а зубы лязгнули.

– Женщина, к которой ты приполз пьяный. Тэкэра. Моя жена!

– Влада?! – застыл он и тут же обмяк, будто половая тряпка. – Вот сучка! Я знал, что она мне изменяет. И Дара наверняка не от меня… Мама говорила, что у девочки странный разрез глаз, но я не верил. – Он встрепенулся, словно очнувшись, и заблеял: – Пожалуйста… Мы уже развелись. Берите её… трахайте, сколько хотите. Она мне не нужна! И ребёнка забирайте. Это же ваша дочь? И деньги, что эту тварь у меня отобрала. Только меня отпустите, умоляю-ю…

По щеке его сползла слеза, и стало так противно, что захотелось бросить и отряхнуть руки. Мне не впервой видеть мужские слёзы. Ингот умело выжимал их из жертв, ему нравилось опровергать знаменитое «мужчины не плачут». Рыдают, и ещё как. Гадко было от того, что Тэкэра предпочла вот это мне. В груди заныло, будто сердце обернули колючей проволокой.

Кунай дрогнул в моей руке, надавил на хлипкую шею. Мужик задрожал всем телом и принялся болтать, уже не затыкаясь:

– Если бы я знал, что вам она тоже нравится, я бы и не женился. Чокнутая! Всё о балете грезила, сутками пропадала в своей студии, ногами дрыгала на сцене. А секса от неё не допросишься. Пользы только, что красивая. Но вечно уставшая и в постели, как бревно…

– Су-у-ука, – прошипел я, едва сдерживаясь, чтобы не отрезать эту никчемную голову от тела. – Да как ты смеешь, падаль, так говорить о ней?!

Характерный звук умерил мой гнев. Я замер и медленно отстранился, опустил взгляд. На брюках мужика расползалось тёмное пятно. Мерзость! Я оттолкнул жертву так, что тот кувыркнулся, едва не свалившись обратно в багажник.

В голове скакали мячиками для пинг-понга услышанные слова. Балет. Студия. Сцена. Всё этот никак не относилось к моей Тэкэре. Она танцевала на ринге и была тигрицей в постели. Ей всегда было мало. И боли, и удовольствия. Она просила еще. Больше. Сильнее. Жестче.

Я шагнул вперёд и быстро освободил карманы сжавшегося в страхе человека. Кошелек, ключи и телефон. Включив последний, быстро просмотрел фотографии. И с каждой новой моя уверенность в собственной правоте таяла. Финальной точкой стало видео трёхлетней давности, где тоненькая девушка в балетной пачке профессионально крутила фуэте.

Ее лицо, ее тело. Тэкэра… Но это не она! Злые духи наказали меня, столкнув с женщиной, как две капли воды, похожей на мою любимую.

От раздирающей сердце боли и разочарования хотелось выть в голос. Чтобы хоть как-то выплеснуть эту боль, я со всей силы метнул кунай, и он вошёл в дерево до самого кольца.

Мужик глянул исподлобья и часто-часто задышал. В предрассветных сумерках глаза его казались чёрными. Миг, и муж Влады набросился на меня загнанной в угол крысой. В руке его что-то мелькнуло. Не отвлекись я, заметил бы раньше и увернулся, но бок пронзила холодная сталь. Я опустил взгляд и увидел рукоять отвертки, торчащую из моего тела.