Забудь меня

Нет, ну можно наврать себе, что она вертихвостка, стрипушница, или просто тупая баба, но это не отменяет того факта, что Милана красивая девушка. Слегка оттюнигованная, но сделано все в меру и со вкусом. Тем более мужчины любят все эти манипуляции, улучшающие внешность, как бы нам, многим женщинам, не хотелось считать иначе.

Что касается моих волнений, я типичная представительница слабого пола и, конечно же, несмотря на то, что уверенна в своей внешности, все равно переживаю. Тревоги мои о своем и больше связаны с тем, что Дима может найти ту, кто ему родит и подарит потомство, нежели просто парочку силиконовых сисек для развлечения.

Татьяна Аркадьевна под его дверью меня устраивала больше и это однозначно. Она женщина замужняя, с детьми и даже внуком, сосредоточенная исключительно на работе. Плюс – мы с ней отлично общались и она реально не представляла никакой угрозы. Милана же – лошадка темная, к тому же, я как женщина вижу, что заинтересована моим супругом. Хватило одной лишь встречи с блондинкой, чтобы это понять.

– Давай свою вкусноту, быстренько позавтракаю и побегу, утром совещание, – возвращается на кухне Дима.

На нем графитовый костюм и выглядит супруг великолепно.

– Точно решил по поводу командировки? Не хотелось бы тебе проблем, – начинаю разговор по поводу Милана.

– Родная, у меня столько дел в Москве, что не до форумов. Думаю, что сегодня поговорю с Петром, призову к разуму и предложу своего подчиненного, Николая, он как раз нуждается в той информации, которая там будет освещаться, – отвечает, второпях завтракая.

– Ну, хорошо. Смотри сам, но если что – я не против. Это работа и глупо самому себе вставлять палки в колеса, нежеланием выполнять указания руководства. Вот станешь главным руководителем сам – и будешь решать, кому ехать в командировку, а кому нет, – улыбаюсь.

– И не говори, хочется уже побольше свободы в управлении.

– Послушай, – произношу задумчиво, – а ты не против, если я вернусь на службу?

Дима затихает, поднимает левую бровь и смотрит на меня с удивлением.

– К нам? – задает странный вопрос.

– Конечно, а куда? – произношу с усмешкой. – Мне возвращаться больше некуда.

– Неожиданно, – прокашливается супруг. – Еще вчера я говорил тебе о том, что хотел бы уволиться, а сегодня слышу о твоем желании вернуться в «Стройтехком».

– О твоем увольнении не может быть и речи, даже не хочу обсуждать этот абсурд, а вот о моем возвращении очень даже можно поговорить. Мне надоело сидеть дома. Я помню, что ушла, когда забеременела и постоянно чувствовала себя неважно. Тигран вошел в положение и перевел меня на удаленку, но что теперь? Я только больше себя накручиваю, просиживая штаны в нашем особняке, делаю лишь треть того, что могла бы. Дим, ты прекрасно знаешь, что в своем деле я лучшая, давай подумаем о моем возвращении, м?

– Ева, ну… я не против обсудить этот вопрос, но ты же понимаешь, Тиграна уже с нами нет, а Петр Владимирович еще не особо изученная величина. Не могу ничего обещать, но попытаться замолвить словечко, если ты реально хочешь вернуться – пожалуйста.

– Не нужно ничего за меня просить, я хочу сама с ним поговорить, предоставить свои портфолио, показать все то, что делала и делаю несколько лет дистанционно, пусть думает. Мне кажется, что Петя с удовольствием вернет в меня в офис. Будем опять ездить вместе на работу, обедать, и вообще, смогу общаться с коллегами и снова быть всегда рядом.

Перевожу взгляд на Диму и не замечаю там радости или какой-то оживленности. Ощущение, что он не очень-то доволен, что я вернусь туда, где зарождались наши отношения и процветал служебный роман.

Реакция мужа еще больше убеждает, надо возвращаться. Быть рядом – отличная тактика. Я не собираюсь ходить за ним по пятам и излишне себя навязывать, но, работая в одном коллективе – всегда буду в курсе реальных событий.

– Здорово, – отзывается Дима без энтузиазма на мою речь, отпивая из стакана сок. – Когда планируешь вернуться?

– Прямо сегодня поговорю с Петром, зачем откладывать?..

Глава 12. Милана. Поворотный момент

Три месяца назад

– Черт подери! Опять батарея бутылок и окурков, Милана, твою мать, сколько это будет продолжаться? – тараторит отец, открывший дверь своим ключом и явившийся в мою квартиру без приглашения.

Ну, как мою. Петр Владимирович позволил мне в ней жить и оформил на себя, уверяя, что жилплощадь исключительно для любимой доченьки, однако теперь периодически заявляется без предварительного уведомления как Хозяин, чтобы поучить жизни и отчитать свое нерадивое дитя.

– А Джорджио где? – оглядываюсь вокруг и не вижу своего ночного сексуального партнера. Подцепила его в клубе и всю ночь он жарил меня как отменный самец.

– Собрал свои рваные трусы с носками и был послан нахер, – рычит папа недовольно. – Ты не сбилась со счета, скольким мужикам дала? Может быть, стоит остановиться превращать свое тело в проходной двор?

– Чего ты завелся? Каждый живет как желает и имеет на это право, – отвечаю отцу.

– Я не могу смотреть, как моя единственная дочка спивается, таскает каких-то альфонсов к себе в кровать и ведет себя как проститутка, – зло отзывается на мою фразу.

Встаю с постели совершенно обнаженная и приближаюсь, нахально виляя бедрами, к папе, в голове еще гудит хмель и чувствую себя смелой и дерзкой.

– А что такое, папульчик? Ты же любишь блядей. Маме изменял именно с ними! – нагло заявляю в глаза.

Резкая пощёчина в ответ отрезвляет.

– Закрой свой рот, ты не будешь так разговаривать с отцом. Поняла меня? Если бы не я, уже в притоне бы скурвилась. Я не могу спокойно наблюдать за тем, что ты творишь со своей жизнью. Учебу бросила, шляешься по стрипушникам, вытанцовывая за жалкие гроши, чем ты думаешь? – гремит Петр Владимирович. – Прикройся уже, Господи, взрослая баба, а перед родителем щеголяешь с голыми надувными сиськами.

– Нравятся? – делаю вид, что пощечина отца меня не задевает и продолжаю его провоцировать. – Ты же мне их купил. Все рассказывал, как я должна быть лучшей везде и во всем. Помнишь? А я дура и старалась, – произношу, натягивая на себя длинную футболку. – Балет? Нет проблем. Игра на пианино? Давайте. Рисование? Теннис? Конечно. Огромные списки нереальной хуйни того, чем я никогда не хотела заниматься, но ты заставлял. Так вот, папулечка, я выросла и больше не хочу жить по твоим правилам.

– Правда? Тогда тебе придется узнать вкус работы, кто будет оплачивать твои курорты и досуг? Да даже просто литры элитного бухла? – рукой показывает на пустую бутылку виски. – Мужики однодневки? Сомневаюсь!

– Значит никто. Пойду по борделям, как ты мне предрекал будущее, авось кому-то сгожусь. – улыбаюсь папе.

– Хватит! Черт, хватит! – бьет кулаком по столу. – Я устал, Милана. Прекращай уже издеваться и мстить за мать, знаю, что поступил подло, но не мог иначе, наши отношения исчерпали себя, не заставляй меня извиняться за то, что тебя не касается.

– Серьезно? Все, что произошло с мамой, исключительно по твоей вине, – начинаю заводиться.

– Сотни раз уже обсуждали, какой смысл годами варить эти обиды?

– Никакого, – равнодушно бросаю и закуриваю сигарету. – Маму не вернуть.

– Поверь, мне тоже жаль, что так прои…

– Молчи! Закройся теперь ты. Перестань вешать лапшу. Как и меня сейчас, ты мог легко ее ударить, унизить, довести. Это твоя вина! Потому что я стерплю и смолчу до поры до времени, потому что мне посрать на тебя и твои абьюзивные выходки, но она была другой, и каждая твоя агрессия убивала ее, доводила до того момента, на который ты ее толкнул.

– Я не бил тебя, дочка, – начинает оправдываться. – Просто пытался отрезвить. Твоя манера общения переходит все границы. Эта пощечина от бессилия. Откуда это хабалистая базарная баба? Как мне с тобой справляться?

– Жизнь научила показывать зубы, папочка, а еще ты и череда твоих бестолковых баб, которых бесконечно приводил домой, когда не стало мамы.

– Отпусти обиды, Милана, хватит! Мы взрослые люди и я не обязан каждый раз спасать тебя, рано или поздно очнешься в канаве с пеной у рта, выброшенной каким-нибудь очередным Джорджем и хорошо если живая, а не просто обворованная. Я тебя очень прошу, поехали в Москву, я перевожусь на должность управляющего и не смогу больше так тщательно здесь следить за тобой.

– Вот и проваливай! Мне твой надсмотр не нужен. Наконец-то заживу без проблем, – ощетиниваюсь в ответ.

– Ты не ведаешь, что творишь, но я желаю тебе только добра. Перечеркни все дерьмо, что было и есть в твоей жизни и начни заново. Позволь искупить свою вину, устроить на работу, отмыть тебя от репутации дешевой шалашовки и устроить нормальную жизнь, – продолжает гнуть свою линию отец.

– Опять будешь приказывать с кем быть, кого любить и что делать? Нет уж, спасибо, я этого говна хлебнула сполна, – даю отрицательный ответ.

– Милана, послушай, – предпринимает еще одну попытку меня уговорить, – не отвергай моей помощи. Ты молодая красивая девушка и я обещаю, что приму любой твой выбор и решение, которые ты сделаешь, но только в правильном направлении. Хватит вести токсичное существование, пожалуйста, поехали со мной. Снимем тебе шикарную квартиру, а если захочешь, даже купим, найдем мужчину, устроим личную жизнь. Неужели тебе не хочется семьи?

Отец попадает в самое сердце, и оно сжимается. Несмотря на свой молодой возраст и праздный образ жизни, совсем непуританского содержания, я действительно хочу свою собственную семью, мужа и быт. Где-то внутри себя осознаю, что если останусь – не выберусь из этого шторма.