Узы крови

– Хех-хех-хех-хех-хех! – откликнулись его соплеменники.

А потом Тагай опустил взгляд. И прямо перед собой увидел наполненные ужасом глаза Анны Ромбо.

Глава 8. АНДАК-ВАНДА

Он сидел точно на том же месте, что и накануне ночью. Опять перед ним лежала боевая палица отца, только теперь она была побита и измочалена. Опять угли возжигали табак в честь его богов и в честь его оки – яркого, полосатого камня, который подарил ему дядя в другом времени и другом мире. Тагай опять посмотрел на свой новый мир, частью которого ему удалось стать, и изумился. Косые лучи заходящего солнца превратили реку в каскад полированных драгоценных камней. При виде этого блеска к нему пришло воспоминание. Жак Картье, знаменитый капитан, вернулся после своей последней неудачной попытки основать колонию здесь – в месте, которое он назвал Стадаконой. Капитан привез с собой тысячи камней, которые счел алмазами. Они должны были стать основой его богатства. Но эти «алмазы» оказались обычными хрупкими камнями, не имеющими никакой ценности, и Тагаю вспомнилось, как его и других заложников дразнили присловьем: «фальшивый, точно алмаз из Канады».

Сейчас Тагай смотрел вдаль, на воды мощно текущей реки, на громадные леса, освещенные заходящим солнцем, и думал о том, что настоящие алмазы Картье оставил здесь.

«Но как долго мы сможем их удерживать?» – подумал Тагай, видя, как через реку пробегает тень от облака, летящего мимо солнца. С берега на воду столкнули еще два каноэ, и двенадцать воинов быстро направились к лодкам, которые плавали на расстоянии двух корпусов от берега. Однако татуированные воины не подпустили их слишком близко – они быстро отплыли дальше. Когда тахонтенраты отказались от преследования, каноэ врагов вернулись и заняли те же позиции, чтобы продолжить наблюдение. Эта игра шла весь день – и, похоже, нравилась обеим сторонам. Однако Тагай понимал, что это не игра. Племя Большой Горы следило за тем, чтобы их добыча не попыталась вырваться из ловушки.

На Тагая снова упала тень, и он решил, что солнце спряталось за тучку, потому что не услышал шагов по прибрежной гальке. Вот почему он вздрогнул, услышав голос:

– У тебя сломана рука?

Тагай прищурил глаза и поднял голову. Анна стояла спиной к солнцу – четкий темный силуэт. Ее длинные волосы были окаймлены пламенем. Красота этого зрелища потрясла его, как и алмазы на воде.

– Нет. Это ушиб, но…

С этими словами Тагай встал, рассматривая листья, которыми крепко обмотал его предплечье Сада. Предварительно листья вымачивались в каком-то травяном настое, который охлаждал ушибленное тело. И только когда молодой человек выпрямился и притенил глаза рукой, ему стало видно ее лицо.

Анна смотрела на него тем лее взглядом, что и на рассвете, когда он стоял с сердцем побежденного врага в одной руке и его скальпом – в другой.

От этого взгляда Тагай ощутил удар, как от боевой палицы. Боль отозвалась в груди, и Тагай потянулся к Анне.

– Белый Можжевельник…

– Не надо! – Она отдернула руку и неловко подняла ее повыше. – Не прикасайся ко мне.

– Что случилось?

– Твои руки… – Анна отвела глаза, и ее взгляд устремился в недавнее прошлое. – Что они с ним сделали!

Он ощутил волну – сначала гнева, а потом какого-то другого чувства. Возможно, то была потребность объясниться.

– Мои руки помогли ему умереть.

– Они пытали его, пока он не умер.

– Помогли ему умереть такой смертью, какую он выбрал.

– У него не было выбора!

Ее глаза снова смотрели на него – их взгляд был таким же непреклонным, как и голос.

– Был! – Тагай заговорил жестко. – Он мог остаться на земле, и я перерезал бы ему горло, словно бобру в силке. Какая ему была бы от этого честь? Какие истории он рассказал бы в следующем мире? Ты же видела его: он почти не кричал, он допел свою песнь смерти до конца. – Тагай шагнул к ней. – Это было так же, как с твоим отцом.

– Моим… отцом?

Анна одарила Тагая взором, который заставил его содрогнуться, но молодой человек продолжил:

– Ты ведь рассказывала мне, как враги приковали его к стене, как они истерзали его тело. Он сам выбрал это. Это одно и то же.

– Нет! – При воспоминании о Жане Ромбо пришли слезы. – Мой отец хранил верность своей королеве, он держал слово, которое дал ей. Его пытали, чтобы получить от него сведения.

– Тогда то была их жестокость, Анна. Мы делаем это не ради… сведений. – Последнее слово было сказано с презрением. – Мы помогли человеку доказать свое мужество. Как это сделали те люди, которые убивали твоего отца. Я видел Жана Ромбо прежде – в Париже, в Сан-Мало – как он боялся! Гордый мужчина – боялся. Ему было больно от этого, больно вот здесь. – Тагай прикоснулся к своей груди. – Ты это знаешь, Анна. – Он столько страдал…

– Да! – Он горячо подался к ней. – Но я видел его в самом конце. Он больше не боялся. Он решил умереть. Как воин.

– Это совсем другое! – яростно отозвалась Анна. – Как ты можешь говорить, что это – одно и то же? Мой отец упал под дюжиной ударов мечом, в бою. И хотя мне был ненавистен Черный Змей – ненавистен, как никакой другой мужчина… – Она замолчала. – Иисусе помилуй, что вы сделали с его глазами!

– Иисус, – проговорил он. – Твой Бог Солнца. Твой Сын Бога. Он тоже выбрал такую смерть. Я слышал рассказы. Его бичевали, прибили к столбу, прокололи копьем. И он пел свою песню, чтобы вечно жить со своим Отцом на небесах. И чтобы все его люди могли жить. Иисус. Твой отец. Черный Змей. Именно такую смерть выбирают воины.

– И ты бы хотел, чтобы я наблюдала, как ты умираешь вот так?

– Нет. Но если это случится, знай: я умираю так, как захотел. Как воин моего народа.

И Тагай снова протянул к ней руки. Анна тут же отступила назад. Совершенно другим голосом, монотонным и невыразительным, она проговорила, не глядя на него:

– Твоя тетка умирает. Ты придешь? Он знал, что Гака больна, но и только.

– Да. Прямо сейчас.

– Давай я пойду вперед и подготовлю ее.

И девушка зашагала по берегу.

– Анна! – Он рванулся следом. – Подожди!

Она остановила его жестом поднятой руки.

– Не надо, – выговорила Анна, а потом быстро скользнула между валунами и исчезла.

Тагай повернулся обратно к реке, но теперь игра света на водной поверхности не доставляла ему никакой радости. Между ним и Анной возникла стена, и казалось, ежедневно один из них добавляет в эту стену еще по камню.

«Что бы я ни делал, мне нужно позаботиться о том, чтобы она была в безопасности. Чтобы, когда „Морское перо“ вернется, Жаке мог увезти ее обратно во Францию».

Внезапно мысль о разлуке с Анной глубоко опечалила его. А потом он снова услышал хруст шагов по гальке.

«Она вернулась! – обрадованно подумал Тагай. – Скажи ей те слова, которые тебе так необходимо сказать!»

Однако по берегу к нему ковылял Сада.

– Что случилось, Тагай? Ты не похож на человека, который пожрал сердце врага!

– Мне нужно кое-что сделать.

И молодой Медведь хотел обогнуть Саду, но приложенная к его груди ладонь заставила его остановиться.