Продана оборотням

Он встает и ждет, когда я поднимусь на ноги следом за ним. Я снова беру его под руку, но на этот раз свободной рукой он сжимает мои пальцы.

– Сколько тебе лет? – вдруг спрашиваю я, почувствовав необходимость узнать.

Ричард бросает на меня удивленный взгляд, словно в меньшей степени ожидал услышать этот вопрос.

– Скажем так – я старше, чем все, кого ты знаешь.

– Ты не ответил.

Он смеется, и его красивый, мужественный смех снова что-то внутри меня будоражит.

– Мне почти двести лет.

Я замираю.

Ричард останавливается вместе со мной и молча ждет, что же я скажу.

У меня в голове прокручиваются все легенды об оборотнях, все слухи и перешептывания. Я слышала, что они могут жить долго, но не думала, что настолько.

– Как это возможно?

– Регенерация.

– Вы все так можете?

– Нет. Не все.

– Какие-то… особенные виды?

– Вид, – поправляет он меня. – Только семья альфы. Его… потомство.

Чем больше он говорит, тем сильнее я чувствую провалы в знаниях. А я терпеть не могу чего-то не знать, это убивает меня.

– И кем ты приходишься альфе?

– Его младший сын.

Значит Джек – старший.

Я киваю, складывая одно с другим.

«Почти двести лет» все еще звенит в моей голове, но я продолжаю путь, пытаясь не думать об этом. Очевидно, впереди у меня много открытий, которые меня шокируют. Нужно привыкать.

– Значит… Когда его не станет, кто-то из вас будет альфой?

– Его уже не стало, Джульетта. Десять лет назад.

Я ничего не понимаю. Снова поворачиваюсь к Ричарду, брови мои сами по себе сводятся на переносице.

– Как это? И кто же теперь альфа? Джек?

Он мотает головой и останавливается. Я оборачиваюсь и понимаю, что мы отошли от скамейки всего на пару метров.

– Никто.

– Но разве стая не должна всегда быть под защитой альфы?

– Отец не успел передать силу, и теперь мы оба претендуем на трон. Но достанется он только одному из нас.

– И как вы это решите? Путем голосования?

Ричард смеется. В моей голове каша. Я не понимаю его, не понимаю их системы жизни, я даже не знаю, что за воротами этого дома – насколько эта стая оборотней велика? Там поселение? Или пара домов? А, быть может, целое государство? Поэтому, наверное, мои вопросы кажутся Ричарду глупыми, но я просто хочу разобраться.

– Нет.

– А как?

– Здесь мы переходим к твоей роли в этой истории.

– К… моей?

Я не понимаю.

Не понимаю, причем тут я – простая дочь сапожника из маленькой деревеньки, которая недавно закончила школу, и даже не успела понять, чем хочет заниматься по жизни? Какое я имею ко всему этому отношение?

– Да, Джульетта. Ты – главная героиня этой истории. Ты все определишь.

Мотаю головой и выпускаю его руку, отступая на пару шагов назад.

– Нет. Как это возможно?

Ричард протягивает мне ладонь.

– Пойдем со мной.

Через десять минут он приводит меня в большую просторную комнату. По книжным стеллажам, дубовому рабочему столу и ноутбуку, стоящему на нем, я понимаю, что это кабинет.

Но мы не останавливаемся внутри – Ричард ведет меня дальше, за стеллажи, к самой дальней стене, скрытой за стопками книг.

Я сначала не придаю этому значения – стена и стена, но потом Ричард делает то, от чего я в ужасе вскрикиваю.

Он выпускает когти.

Звук похож на щелчок, громкий и неожиданный, а потом я вижу их…

Они острые, как лезвия ножа, чуть загнутые, полупрозрачные. Я подумать боюсь, что он может сделать со мной этими когтями. Наверное, одного движения ими по горлу хватит, чтобы я упала замертво.

Но Ричард не обращает внимания на мою реакцию. Он проводит ладонью по стене, и на ней появляется полукруг с выбитыми отверстиями. Я понимаю, для чего они – чтобы он смог вставить когти в каждое отверстие. Потом легонько проворачивает ими…