Огонь неукротимого сердца

– У вас есть братья или сестры?

Подул ветер, и девушка плотнее закуталась в черный кашемировый свитер.

– Сестра-близнец, чье официальное имя Саншайн, но по очевидным причинам она откликается на Санни.

Адан тут же отреагировал на знакомое имя:

– Санни Макадамс, известная журналистка?

В ее улыбке чувствовалась гордость.

– Да. Мы двуяйцовые близнецы, если вы еще не заметили по очевидным физическим различиям.

Правда, несмотря на то, что одна была блондинкой, а другая – брюнеткой, ни одна не могла похвастаться отсутствием красоты.

– Пайпер и Саншайн – достаточно необычные имена. Для ваших родителей они имеют особенное значение?

Девушка нахмурилась.

– Насколько понимаю, имя Санни дала ей мать, а отца мы не знаем – не знаем даже, кто он. Мать и сама, скорее всего, не знает. Ей слишком нравилось проводить время с мужчинами, чтобы следить за детьми, и поэтому нас вырастили бабушка с дедушкой.

Перемена настроения Пайпер казалась ему вполне объяснимой.

– Вы сказали, что мама дала имя сестре. А кто назвал вас?

– Дедушка. – К радости Адана, на лице девушки показалась улыбка. – Он обожает волынки.

– Я учился играть на волынке в школе, но быстро определился с тем, что килты не мой стиль.

Девушка остановилась и прислонилась к изгороди.

– Расскажите мне что-нибудь. Правда, что под килтами у мужчин совсем нет одежды?

– Да. Мужчине нужно напоминание о его мужской принадлежности, когда на нем юбка. – От столь близкого соседства с этой женщиной ему точно сложно было забыть о том, что он мужчина.

Пайпер мягко рассмеялась.

– Полагаю, это правда. Почему родители отослали вас в закрытую школу?

Адан неоднократно задавал этот вопрос и всегда получал один и тот же ответ, в который не очень верил.

– Говорят, я был сорвиголовой, и отец решил, что строгость армейской школы пойдет мне на пользу. Папа так и не узнал о том, кем я стал, – по правде говоря, он никогда не был слишком близок со своим младшим сыном.

– Уверена, спроси вы его сегодня, и он бы признался, что все знает. Отцы и дедушки обладают сверхъестественной способностью знать все о ваших делах.

Адан встал рядом с Пайпер, повернувшись лицом к озеру и положив руку на изгородь.

– Отец не так давно скончался, а мать умерла еще раньше.

– Мне жаль, Ай Джи. Я не хотела задеть ваши чувства.

– Не нужно извиняться, Пайпер. Вы не знали. – Как и не знала, что он принадлежит к королевской знати Среднего Востока, и это его немного беспокоило. Правда, девушка четко обозначила, что питает отвращение к состоятельным мужчинам, а он был баснословно богат. По этой причине он предпочел сохранить информацию в тайне и хотел сегодня побыть пилотом, а не принцем. – Вы учились в университете? – Пытаясь отвлечься от влечения к Пайпер, он сосредоточил внимание на менее привлекательном виде на озеро.

– Да, в Южной Каролине. Университет только для женщин – видимо, дедушка не верит в мою способность справиться с противоположным полом. Но поскольку он оплачивал счета, мне пришлось потратить на него много времени, чтобы получить высшую степень в бизнесе.

Адан повернулся, желая взглянуть на Пайпер.

– Поскольку вы явно не по своей воле занимаетесь бизнесом, что бы еще вас могло заинтересовать?

– Если бы не бизнес, я бы работала в сфере искусства. – Девушка ответила без малейшего колебания. – Рисование – моя страсть.

Для Адана страстью были самолеты.

– Тогда почему не воплотить мечту?

Пайпер вздохнула.

– Здесь несколько причин, некоторые из них связаны с некоторыми обязательствами.

– Перед дедушкой?

– Да.

– А что по поводу того, чтобы быть собой и следовать своей дорогой к счастью, Пайпер?

Пауза.

– Это сложно.

Внезапно Адан заметил, что девушка дрожит, – ну что за невнимательность с его стороны!

– Вы явно замерзли. Хотите вернуться в отель?

Она покачала головой.

– Я в порядке. Правда.

– На вас из одежды едва ли не один шикарный свитер, а за прекрасными губками зубы наверняка отбивают чечетку.

Приятный аромат парфюма и смех Пайпер создали еще большее ощущение близости.

– Если только немного. Морозно для апреля.

– Позвольте мне все исправить. – Адан начал расстегивать пуговицы своего пальто, но Пайпер в знак протеста подняла руки.

– Боже, не надо. Не хочу нести ответственность за то, что вы замерзли до смерти.

От одной ее улыбки в Адане разгоралось пламя, способное согреть половину Чикаго.