Вампир туманов

Джандер прикусил губу. Если служитель Латандера попытается снять заклинание, из-за которого все эти годы она остается жива, тем самым он вполне может убить ее. Похоже, что священник подумал о том же.

– Я могу попробовать, но все же опасаюсь. Стражник хрипло рассмеялся:

– Что за жизнь у нее сейчас? Смерть, пожалуй, будет даже лучше.

Глаза Джандера сузились от ярости.

– Может быть, – раздался вновь голос священника, на этот раз сухой и жесткий, – если ты будешь лучше выполнять свой долг, это место перестанет быть хлевом. Я поговорю с твоим начальником.

Вампир услышал, как отворяется дверь камеры, и вновь обратился в тень. Он смотрел, как служитель Латандера вышел на улицу, полной грудью вдохнул свежий воздух. Человек был молод, лет тридцати с небольшим, и двигался с уверенным, спокойным изяществом. Длинные каштановые волосы, одежды, красиво раскрашенные оттенками золотого и розового, были просты. Его манеры и то, что он сказал в приюте, возвысили священника в глазах Джандера. Кроме того, эльф всегда благосклонно относился к учению о Латандере – Повелителе Зари, златокожем боге Рассвета и Начала – по крайней мере, до тех пор, пока великий мрак не опустился на него и он больше уже никогда не мог встретить рассвет.

Когда стражник вернулся на свой пост перед женской камерой, Джандер превратился в туман и проник внутрь. Он сразу же бросился к Анне, обнял ее, крепко прижал к себе.

– Колдовство. Это колдовство, ох, Анна…

Внезапно потеряв голову от ее близости, он взял ее за виски обеими ладонями и глубоко поцеловал – и отдернулся назад, пораженный, дотронулся золотым пальцем до своей прокушенной губы.

Анна, вновь охваченная приступом помешательства, вскрикивала и билась головой о стену. Как всегда, Джандер был позади нее, пытаясь успокоить. Когда припадок прошел, она обернулась к нему и глаза ее были полны сожаления. Джандер порывисто обнял ее, облегченно вздохнул, позабыв о нанесенной ею ране.

Он больше не пытался поцеловать ее. Его поцелуй неожиданно вызвал какой-то ужасный образ в ее памяти.

– Кто сделал это с тобой, любимая? – прошептал он, крепко обнимая ее и не надеясь услышать ответ.

Она совершенно отчетливо произнесла:

– Баровия.

И больше ничего.

Баровия. Слово показалось вампиру угрожающим, когда он несколько раз произнес его. Это было чье-то имя или название местности – слово на ее странном наречии. Быть может, оно означало действие или стремление? Он знал лишь, что кто-то или что-то, связанное со словом «Баровия», повинно в том, что Анна безумна.

Он должен узнать – кто или что.

Глава 2

Дни и ночи проходили в Уотердипе своим чередом. Прошел год, потом еще один, но время ничего не значило для бессмертного существования заколдованной женщины. Были некоторые перемены к лучшему, но совсем небольшие. Джандер, однако, обладал нечеловеческим терпением. Он радовался всякой одержанной победе, сколь бы мала она не была.

Но в середине зимы примерно через тридцать лет после того, как эльф впервые увидел Анну, время пошло по-другому.

Он возник в приюте, как только ночная тень пала на землю, нагруженный едой и одеялами. Она лежала в углу у стены и не приветствовала его своей обычной теплой улыбкой.

– Анна?

Она не повернулась на звук его голоса. Внезапно испугавшись, Джандер бросился к ней, осторожно провел ладонью по темным волосам:

– Анна, дорогая, что случилось? Он осторожно перевернул ее, и сердце его упало.

– О боги, – выдохнул он.

Лицо Анны, обычно бледное из-за пребывания взаперти без солнца, теперь раскраснелось. Он потрогал ее лоб – кожа была горячей и сухой. Она быстро и мелко дышала, глаза ее неестественно ярко горели.

Джандер ощутил ледяную хватку страха. Он так давно не сталкивался с болезнями, что почти забыл, что нужно делать в таких случаях. Жар. Что делать, если наступает жар? Вампир задрожал, но, разозлившись, быстро взял себя в руки. Потом вампир аккуратно завернул любимую в одеяло и всю ночь держал ее на руках, она же продолжала дрожать и стонала.

Последующие четыре дня он так же просидел с ней, вливая воду между сухих губ и разговаривая с ней до тех пор, пока у него самого не пересыхало в горле. Весь вес, который она набрала за то время, когда он ухаживал за ней, вновь сошел, но жар не кончался. Джандер принял решение.

Всей его любви не хватает, чтобы излечить ее. Он должен найти кого-то, кто знает медицину. Понятно, что смотрителям этого приюта нет никакого дела до заболевшей сумасшедшей. Джандер решил, что знает того, кто сможет попытаться вылечить ее.

Он спешил по пустынным улицам Уотердипа, уже не стараясь держаться в тени в этот поздний час. Он миновал грязные припортовые кварталы и шел уже по более богатым улицам вблизи замка. Людское население увеличивалось, город существенно разросся с тех пор, как Джандер в последний раз бывал в этом районе. Некоторые новые здания ненадолго привели его в замешательство, но наконец он отыскал нужный дом.

Купол Утра по-прежнему оставался красивым зданием. Дом был совсем новым, Джандер впервые побывал в нем лет сто назад, и с тех пор вполне благополучно сохранился. Здание было построено из камня, деревянную дверь украшала богатая резьба, изображавшая Латандера Повелителя Зари. Бог представал прекрасным юношей в летящих одеждах, и за его спиной восходило солнце. Джандер поколебался и настойчиво постучал. Никто не ответил. Он нетерпеливо ударил в дверь снова. Над ним кто-то открыл ставень и, высунувшись из окна, посмотрел на него. Джандер не мог видеть говорившего, но раздавшийся голос был полон сонного спокойствия:

– Не нужно выламывать дверь, друг мой. Она открыта всем входящим. Заходи!

Джандер никоим образом не мог войти в святой дом, даже если его приглашали.

– Я не могу, – задрав голову, ответил он, – у меня слишком срочное дело. В приюте больные. Ты придешь?

Священник, не задумываясь, отвечал:

– Конечно. Подожди всего…

Джандер уже исчез, он мчался обратно к сумасшедшему дому. Священник явился через полчаса с разными травами и святыми символами. Джандер узнал в нем того молодого человека, разговор которого со стражником он подслушал тридцать лет назад. Теперь тому было за шестьдесят, но он по-прежнему был приятным мужчиной. Голова его побелела, но волосы были столь же густыми и длинными, как запомнил эльф, лицо, хотя и осунулось, так же было исполнено участия и доброты.

Джандер впустил его внутрь.

– Здесь, – сказал он священнику в розовых одеждах. – В углу. У нее жар.

Седовласый священник опустился на колени рядом с девушкой и принялся осторожно осматривать ее. Его карие глаза смотрели очень озабоченно.

– Сколько времени она в таком состоянии?

– Четыре дня.

– Почему меня не позвали раньше?

– Я не знаю.

Священник свирепо взглянул на него:

– Ты один из стражников – ты был должен…

– Нет, я не стражник. Я просто…, друг. Ты можешь помочь ей?

Священник, похоже, хотел сказать что-то еще, но, приглядевшись к выражению лица Джандера, сказал лишь:

– Я попробую.

Часы ползли еле-еле. Священник молился и пел псалмы, давал травы и кропил девушку святой водой – ничего не помогало. Наконец, уставший и разочарованный, он покачал головой и принялся складывать свои вещи.