World of Warcraft. По ту сторону Темного портала

– Каргат, – ответил Гром, подождав, когда вождь клана Изувеченной Длани подойдет к нему. Они пожали друг другу руки – правые, поскольку левую Каргат давным-давно отсек и заменил на устрашающего вида изогнутый клинок.

– Рад тебя видеть.

– Похоже, сегодня мы повидаемся со многими, – проговорил пожилой вождь, кивая в сторону собравшихся орков. – Нер’зул отправил гонцов во все кланы. По крайней мере, мне так сказали.

Гром кивнул и стиснул зубы так, что на его покрытых черной татуировкой челюстях заиграли желваки. По просьбе старого шамана он сам отправил нескольких гонцов от своего клана.

– Он что-то задумал. – Гром положил свой тяжелый топор на плечо, и два вождя вместе пересекли долину, проходя мимо воинов обоих кланов и направляясь к руинам Темного портала. Тут и там орки обменивались озлобленными взглядами и перебрасывались крепкими словечками, однако никто не дрался. Пока что. – Но что именно?

– Неважно, – ответил Каргат. – Все лучше, чем это! – Он задумчиво провел пальцем по лезвию своего клинка. – Два года мы сидели и ничего не делали. Ничего! И почему? Потому что Альянс нас одолел? Ну и что с того? Или потому, что портал был уничтожен? Так они, скорее всего, могут соорудить второй! Наверняка есть кто-то, с кем можно было бы сразиться, иначе мы будем сидеть и тухнуть, как какое-то гнилое мясо!

Гром кивнул. Каргат был порождением войны, чистым и простым. Он жил, чтобы сражаться и убивать. Гром ценил это, и видел в словах Каргата определенный смысл. Орки были расой воителей, а постоянная борьба отточила их умы и укрепила тела. Без сражений они слабели. Сражаясь с другими кланами, Гром поддерживал навыки своих орков, и он подозревал, что Каргат поступал так же, хотя между их кланами стычек не было. Тем не менее, слишком частые нападения на патрули и группы разведчиков могли привести к настоящей войне, а воевать с себе подобными Грому не хотелось. Когда Нер’зул создал Орду, он объединил кланы в единый многочисленный народ. И даже по прошествии всего этого времени Гром продолжал думать о них именно так. Когда его воины из клана Песни Войны сражались с Громоборцами, или с Красными Ходоками, или с кланом Ветра Клинков, они бились со своими же товарищами. Они должны были драться с этими орками бок о бок, а не друг против друга. Во время таких боев, когда Кровавый вой с визгом прорубал ему путь через толпы врагов, Гром испытывал такую же жажду крови, такую же дикую радость, как и всегда, но после чувствовал себя опустошенным и грязным.

«Что же произошло?» – думал Гром, подходя к стоявшим перед руинами существам. В какой момент все пошло наперекосяк? Ведь воинов Орды было больше, чем травы в поле или капель в океане! Когда они шли строем, грохот их шагов сотрясал горы! Как могла такая армия потерпеть поражение?

Во всем виноват Гул’дан. Гром был в этом уверен. Безжизненные равнины, на которых раньше росли трава и злаки, деревья, которые увяли и почернели, небеса, которые стали темными и кроваво-красными – все это было вызвано стремлением чернокнижников овладеть силами, которые никогда не должны были оказаться в руках орков. Но Гул’дан поспособствовал этому больше других. Они все обрекли Дренор, однако именно он стоял за каждым шагом чернокнижников. Именно по его вине Орда не смогла захватить тот другой мир и сделать его своим. В конце концов, именно этот хитрый чернокнижник во время первого сражения убедил Грома остаться на Дреноре вместо того, чтобы занять свое законное место в авангарде Орды.

– Ты нужен нам здесь, – утверждал Гул’дан. – Ты и твой клан Песни Войны – одни из самых лучших наших воинов, и нам нужно держать вас в резерве, на всякий случай. А еще нужно, чтобы кто-нибудь остался здесь, в Дреноре, и защищал наши интересы. Это должен быть кто-то сильный, кто-то, кому мы можем доверять. Кто-то вроде тебя.

Гром оказался дураком и позволил лести чернокнижника увести его с истинного пути. Он видел, как Чернорук и Оргрим Молот Рока повели Орду через портал в это загадочное место под названием Азерот. И он видел, как обратно возвращались гонцы, которые сначала докладывали о победах Орды, а затем о сокрушительных поражениях.

Гром негромко зарычал. Если бы только он был там! Адский Крик был уверен, что при его участии та последняя битва завершилась бы совсем иначе. С его помощью Молот Рока смог бы и захватить город людей на озере, и отправить достаточно войск, чтобы сокрушить предателя Гул’дана и его сторонников. Затем они заняли бы Лордерон и оттуда прошлись по всей земле, сметая все на своем пути.

Гром покачал головой. Что было, то прошло. Чернорук погиб, его старый друг Дуротан погиб, Молот Рока оказался в плену, Темный портал был уничтожен, Гул’дан – убит, а Орда стала лишь тенью своего былого величия.

Но, может быть, скоро все изменится.

Гром и Каргат наконец дошли до портала и смогли рассмотреть ожидавшего их там орка. Волосы Нер’зула окончательно поседели, но в целом вождь клана Призрачной Луны выглядел как никогда могучим. Он повернулся к Грому.

Предводитель клана Песни Войны зарычал и вздрогнул от удивления, когда увидел лицо шамана. Белая краска украшала щеки, верхнюю губу, нос, брови и лоб Нер’зула, отчего они стали цвета кости. Гром понял, что Нер’зул добивался именно такого эффекта. Старый шаман разрисовал свое лицо так, чтобы оно походило на череп.

– Гром Адский Крик и Каргат Острорук! – громко и отчетливо провозгласил Нер’зул. – Приветствую вас!

– Зачем ты нас позвал? – прямо, без лишних слов, спросил Каргат.

– Я принес вам вести, – ответил шаман. – И хочу изложить свой план.

Гром усмехнулся.

– Ты два года прятался от нас. Какие вести ты можешь нам принести? – бросил он. В его голосе слышались гнев и сомнение. Адский Крик указал рукой на раскрашенное лицо Нер’зула. – Ты позволил Гул’дану занять твое место, ты отказался пить из кубка, и ты засел в своей норе, надувшись, как сурок. А теперь ты вылез из своего укрытия и заявляешь, что у тебя есть план. Да еще и заявляешься сюда с лицом покойника… Не думаю, что мне хочется знать, что это за план такой.

Гром слышал боль в собственном голосе. Из-за того, что произошло с Гул’даном, в последние годы он не доверял ни советникам, ни шаманам, ни чернокнижникам. Однако он все же хотел, чтобы Нер’зул оставался тем шаманом, которым был во времена молодости Грома – сильным, суровым, мудрым орком, который объединил разрозненные кланы в одно несокрушимое войско. Несмотря на то что Гром бросался обидными словами, ему хотелось, чтобы он оказался неправ.

Нер’зул коснулся нарисованного на лице черепа и глубоко вздохнул.

– Я давно мечтал о смерти. Я видел ее, говорил с ней. Я смотрел, как умирает мой народ, как умирают все, кого я любил. И это… этот образ я ношу, чтобы почтить их память. Я не желал брать на себя это бремя, но теперь я верю, что должен снова повести за собой мой народ.

– Повести, как прежде вел? – воскликнул Каргат. – Повести нас к предательству? К поражению? Если ты снова попытаешься возглавить нас, Нер’зул, то я вот этой самой рукой отправлю тебя на встречу со смертью, которой ты так восторгаешься! – Вождь Изувеченной Длани наставил свою руку-клинок на шамана.

Нер’зул начал было отвечать, но замолк, когда заметил что-то за их спинами. Повернувшись, Гром увидел, как к ним направляется огромное существо. Оно возвышалось над остальными орками, и Гром понял, что это огр.

– Какие вести, Дентарг? – спросил Нер’зул, когда его помощник пересек пустое место, отделявшее развалины портала от бродивших рядом орков. – Я отправил тебя на поиски других кланов, чтобы пригласить их сюда. Вас двоих я попросил сделать то же самое, – напомнил он Грому и Каргату. – Однако я вижу в этой долине лишь кланы Призрачной Луны, Песни Войны и Изувеченной Длани. Где же остальные?

– Лезвия Молний сказали, что придут, – заверил его Гром. – Путь до них неблизкий, так что им еще понадобится день или два. – Он покачал головой. – Однако ни Громоборцы, ни клан Веселого Черепа не стали меня слушать. – Адский Крик зарычал. – Они были слишком заняты резней друг с другом.

– Именно поэтому нам нужно действовать! – воскликнул Нер’зул. – Когда мы сидим, сложа руки, то начинаем убивать себя и друг друга! – Он скривился и обнажил зубы. – Все, что мы сделали… что я сделал… чтобы создать Орду, все разваливается на части, кланы отделяются и воюют друг с другом. Если мы вскоре не начнем действовать, то снова опустимся до старых обычаев, когда кланы встречались только в бою и на ежегодных собраниях… А, может быть, у нас не останется даже этого!

– А чего ты ждал после того, как два года прятался? – рявкнул Гром. – Мы понимаем, что тебя ранило взрывом. Но потом, даже когда твои раны исцелились, ты так и не вернулся. Мы долго ждали твоего мудрого совета, но так и не дождались. Конечно же, мы разошлись кто куда! Конечно же, мы начали биться друг с другом. Ты бросил нас ради своих видений смерти, Нер’зул. И вот, к чему это привело.

– Я знаю, – с болью в голосе тихо произнес Нер’зул. Гром хотел бросить ему еще больше гневных слов, но когда увидел скорбь и стыд старого шамана, они замерли у него на устах.

– Клан Ветра Клинков присоединится к нам, – продолжил Каргат, нарушая неловкое молчание. – Но Красные Ходоки отказались. Они сказали, что от Орды остались лишь одни воспоминания, и что каждый клан теперь должен заботиться о себе сам, – он рыкнул. – Я бы убил их вождя прямо на месте, если бы ты не приказал мне сдерживаться.

– Они бы убили тебя в ответ, – заметил Нер’зул, – или ты уничтожил бы целый клан, прорываясь на свободу. Я не хотел рисковать твоей жизнью, но и не мог потерять их, ведь все еще есть шанс, что нам удастся их убедить. – Шаман поджал губы. – Впрочем, мы скоро с ними разберемся, не беспокойся. – Он огляделся. – Что же другие? – Орк прищурился. – Что слышно о Костеглодах?

Гром ощетинился, услышав это имя.

– Я отправил гонцов к Хуркану Раскалывателю Черепов, – резко сказал он. – А вместо ответа он прислал мне их оторванные конечности.

– Они могли хорошо послужить нам в битвах, – задумчиво сказал Каргат, поглаживая свой клинок. – Мало кто в состоянии выстоять против Костеглодов на поле боя. – Он мотнул головой. – Однако с тех пор, как портала не стало, они одичали еще сильнее. Мы не можем их контролировать и не можем доверять им.

Нер’зул кивнул.

– А что же клан Белого Когтя? – спросил он Дентарга.

Огр нахмурился.

– Почти все мертвы, – ответил он. – В основном их перебили представители других кланов. Это произошло еще до того, как вскрылась правда о Гул’дане и его чернокнижниках. Даже после изгнания и гибели Дуротана орки Белого Когтя не стали скрывать своей дружбы с Северными Волками, и поэтому на них стали нападать. Те, кто выжил, разбросаны по всему Дренору. – Огр покачал головой. – Честно говоря, их даже кланом теперь не назвать.

При упоминании Дуротана Нер’зул почувствовал укол вины. Когда-то он предупредил погибшего вождя Северных Волков, стараясь отчасти загладить свою вину, но в итоге Дуротану это не помогло. Совет Теней Гул’дана нашел Дуротана и сразил одного из самых благородных орков, которых когда-либо встречал Нер’зул.

Но он не мог никому помочь своим раскаянием и угрызениями совести. Шаман снова сосредоточился на словах Дентарга и дал своему гневу выплеснуться наружу.

– Клан Белого Когтя был одним из самых древних и благородных кланов! И теперь они стали дикарями без рода и племени? Так вот до чего опустилась наша раса? Больше этому не бывать! Мы должны восстановить Орду и укрепить узы между всеми орками! Только вновь став единой расой, мы обретем надежду на выживание, честь и славу!

Дентарг упал на колени.

– Ты знаешь, что я живу, чтобы служить тебе, учитель, – просто сказал он.

Гром посмотрел на пожилого орка и слегка наморщил лоб.

– Расскажи нам о своем плане, Нер’зул, – произнес он достаточно громко, чтобы его слова достигли ушей стоявших в стороне орков. – Расскажи нам, и, если он окажется достойным, мы последуем за тобой.

Каргат склонил голову.

– Я согласен с Адским Криком.

Нер’зул несколько секунд серьезно смотрел на них, а затем кивнул.