Нарушенный кодекс моего ликвидатора
– Ты видел ее, Грей. Обычный аналитик. Почему такой страх?
– Она не обычная! Ее зовут… «живой компьютер»! Ее мозг… острее бритвы! Архитектор сказал, что она… видит не просто отсутствие улик, а саму душу тайны! Он боится, что она читает тебя, как открытую книгу!
Ричард застыл, словно громом пораженный. "Философия отсутствия" – это его слова. И она их разгадала. Она увидела его душу.
– Где он сейчас? Архитектор.
– Не знаю! Он как тень, постоянно в движении! Он сказал, что передаст заказ другим, если ты сломаешься. Но ты… ты сам ему отказал!
– Хорошо, Грей, – Ричард убрал нож.
– Ты подарил мне знание, которое стоит твоего четвертого пальца. Он отвернулся, словно обдумывая свои слова. В этот миг Грей бросился в последнюю, отчаянную атаку.
– А ты знаешь, что твой любимый аналитик… Каждую неделю встречается с тем голубоглазым блондином. С Лэндоном. Может, они не просто партнеры по работе, а?
Ричард обернулся. Лицо его, только что смягчившееся, превратилось в ледяную маску.
– Блять…Я сказал, не пачкай ее имя, – прошипел Ричард, как змея.
– Ты… ты горишь от ревности, псих? Ты влюбился в аналитика? Ты отступил от кодекса! Ты пал! На этот раз Ричард не стал точить нож. Он схватил руку Грея и, не глядя, отсек безымянный палец одним точным, убийственным движением.
– Твой мотив – месть. Мой – защита, – произнес Ричард, словно высекая слова из камня. – Я не пал. Я просто пишу свои правила.
Он ввел шприц в шею Грея. Тело киллера безвольно обмякло.
– Ты подарил мне нить, чтобы начать охоту, – прошептал Ричард, глядя на поверженного врага. – Теперь я должен найти Архитектора… и опередить тех, кому он доверил мою Эмили.
Огонь в Вечной Ночи
Ричард Блэквуд стоял в святилище своих тайн, испепеляя взглядом бездыханное тело Грея. Единственный глаз, подобно кратеру вулкана, извергал лаву яростного анализа, обжигающий коктейль ярости и расчета.
Архитектор…
Имя, брошенное в лицо, как вызов на дуэль. Тень, чьи щупальца тянутся из финансовых бастионов, нанявшая призраков смерти, чтобы погасить свет Эмили Вашингтон. Ричард пролистал галерею бывших "Заказчиков", ощущая ледяное дыхание сомнения. Ни один не подходил. Его собственная сеть – неприступная крепость. Значит, кто-то новый. Кто-то, постигший его философию исчезновения, его "отказ от отказа".
– Чёрт! – хрип сорвался с его губ, словно скрежет стали о камень.
Ни нити, ни искры логики. Мысли, загнанные в лабиринт отчаяния, бешено колотились, словно птицы в клетке. Впервые за долгие годы, его легендарный, бесстрастный разум дал трещину, содрогнулся, как земля перед извержением.
И гнев, словно прорвавшаяся плотина, затопил все вокруг. Ричард, превратившись в разъяренного хищника, обрушил свой гнев на все, что попадалось под руку. Удар ноги смял металлический ящик, превратив его в подобие жалкой консервной банки. Тактический костюм стал еще темнее, сливаясь с воплощением ярости. Хватка на тяжелом инструменте… и висящая лампа взорвалась фейерверком искр и треснувшего стекла, погружая убежище в багровую полутьму, пронизанную пульсирующим светом аварийных огней.
Дыхание клокотало в груди, как лава в жерле вулкана. Взгляд зацепился за распростертое тело Грея, окруженное багровым нимбом крови и обрубков пальцев. В глазу вспыхнул огонь, но на этот раз это был холодный, безжалостный свет профессионала. Ярость отступила, растворившись в ледяном омуте необходимости.
– Избавиться от тела… и вычистить эту мерзость, – прошептал Ричард, и голос вновь обрел стальную ровность, лишенную всякой эмоции. "Буря утихла, – сказал он себе, – безумие прошло".
Быстрыми, отточенными движениями он обернул тело Грея в саван из черного полиэтилена, заклеив его безжалостной лентой скотча. Подняв ношу, он направился к своему внедорожнику, стоявшему в утробе подземного гаража.
Ночь окутала город глубоким покровом. Ричард вел машину, следуя по знакомой артерии в индустриальную пустыню на окраине Нью-Йорка.
Словно тень, он проскользнул через закрытую зону безопасности, старые навыки всплывали из глубин памяти. Цель – огромный, утробно воющий промышленный шредер, пожиратель крупногабаритных отходов.
Остановившись, Ричард вытащил свою страшную кладь и, ухватившись за край, открыл зияющую пасть шредера. Скинул туда безжизненную ношу и, отвернувшись, захлопнул крышку, не желая быть свидетелем "конца этого ничтожества". Включил механизм. Глухой, утробный рев машины заглушил все звуки ночи.
Когда работа была завершена, Ричард принес из багажника канистру с водой и смыл возможные следы крови с места, где лежал пакет.
Обратный путь в городскую квартиру пролетел в оцепенении. Несколько часов сна. Утром – вернуться в убежище и провести тотальную дезинфекцию, стереть любые признаки недавней бури.
Глава 3. Змеиный яд.
Расколотая ЛогикаЯ очнулась, будто из-под толщи кошмарного сна, голова – наковальня, по которой куют раскаленные гвозди. Это было не просто похмелье, нет, скорее, я стала жертвой алхимического эксперимента, подопытной крысой в чьей-то грязной игре. Черная дыра в памяти поглотила целые часы. Я помнила лишь зловещий оскал переулка, а дальше – тьма, бездонная и липкая. Мой контроль, железная хватка над собственным телом, был сорван, словно ржавый болт.
Я поднялась с кровати, ощущая себя трофеем после жестокой охоты, раненой ланью, загнанной в угол. Любая попытка собраться, создать фасад благополучия, разбивалась о реальность. Обыденное действие – одеться – превратилось в полосу препятствий. Нога запуталась в джинсах, и я, как подрубленное дерево, рухнула на комод. Взрыв боли отозвался в черепе раскатами грома.
– "Чёрт бы побрал этот город, этот вечный карнавал теней!" – прошипела я, сплевывая яд бессилия.
Взгляд в зеркало – холодный, беспристрастный. Цела. Квартира – стерильный куб, где каждый предмет на своем месте, кричит об отсутствии жизни. Дверь – наглухо заперта изнутри. Все признаки нормальности выложены, как карты в пасьянсе, но в этой безупречной картине зияет брешь размером с пропасть. Провал в сознании, абсолютная пустота – зловещее алиби для чужого вмешательства.
Пальцы коснулись шеи. Легкая болезненность в районе сонной артерии. Игла. Прикосновение призрака.
– "Быстродействующий паралитик или токсин", – прошептала я, словно раскрывая страшную тайну. Яд, принесший не смерть, но забвение.
Это – вызов, брошенный не уличным воришкой, а виртуозом темных искусств. Кто-то хотел вычеркнуть из моей памяти свое лицо. Но почему я осталась жива? Почему мне позволили вернуться домой?
Гнев НаблюдателяНапротив, в роскошных апартаментах "Метрополитена", Ричард Блэквуд, как ночной хищник, замер у окна. Утренний свет вызолотил его смуглую кожу, превратив ее в бронзу, и подчеркнул неестественную белизну волос и шрама, словно молния, рассекшего его лицо. Он упивался "наградой" за ночь, когда он нарушил все свои священные принципы.
Сквозь линзы бинокля он видел, как просыпается его Изумруд, его Эмили. Видел, как она отчаянно пытается собрать осколки рассыпавшейся логики. Когда она, словно марионетка с перерезанными нитями, споткнулась и врезалась в комод, хохот, низкий и утробный, вырвался из его груди. Он умилялся ее беспомощности, ощущая тепло, незнакомое и опасное.
– "Ой, малышка неуклюжа с утра", – прошептал он, словно произнося клятву.
Внезапно взгляд его застыл, как змея перед прыжком. Эмили коснулась шеи. Ярость, как смертоносный пожар, охватила его. Он увеличил изображение. Ее палец легко надавливал на область сонной артерии. След. Метка чужого прикосновения.
– "Проклятье!", – его шепот прозвучал, как хруст льда под ногами. – "Кто-то успел".
Гнев был всепоглощающим. Он спас её от Грея, которого он стер с лица земли, но какая-то тень посмела прикоснуться к его Еве.
Руки, как два хищных ястреба, схватили планшет. Быстрый ввод данных, холодный анализ симптомов. Глубокий сон, полная амнезия, жалкие остатки "похмелья".
– "Нейропаралитик на основе синтетических опиатов", – прошипел Ричард, словно произнося смертный приговор. – "Игла тоньше, чем у меня. Работа профессионала. Он хотел, чтобы она забыла его лицо."
Кто-то посягнул на Его территорию. Переступил черту. Нарушил его кодекс.
Ричард сжал кулаки. Защита превыше всего.
Он видел, как Эмили нахмурилась. Она поняла, что ее отравили. Она начнет охоту.
Тем временем Ричард Блеквуд:
Ричард Блэквуд обрушил кулак на стол у окна, словно молот правосудия. Смуглая кожа, натянутая, как барабан, побелела от ярости. – Чёрт бы подрал этого слизняка! – прошипел он, словно змея, извиваясь от злости на Грея.
Он выдернул Грея из огня, как козырную карту из рукава, но в этой игре оказался спрятанный джокер. Знай он, что Грей – всего лишь дымовая завеса, пешка в чужой партии, не избавился бы от тела так поспешно. Теперь нить оборвалась, оставив лишь клочок информации.
Кто же этот кукловод, дёргающий за ниточки из тени? Нейропаралитик – не почерк Архитектора, чьи решения выжигают всё дотла. Это работа Коллекционера, что бальзамирует воспоминания, желая видеть Эмили живой, но без памяти о встрече.
Ричард не мог позволить себе появиться в её поле зрения, как призрак, в её офисе. Его альбиносная шевелюра и внушительный рост были бы маяком. Ему нужно было слиться с пейзажем, стать тенью, ускользающей по краям кадра.
В мгновение ока он облачился в тактический костюм. Каждая секунда, пока Эмили утопала в рутине утренних процедур – золотой песок, утекающий сквозь пальцы. Он выхватил из утренней добычи в круглосуточном магазине – алый, как кровь, мак и фарфоровую балерину, словно осколок грёз из детства. Записка, которую он планировал, растворилась в дымке надвигающейся бури.
Первым актом – маяк. Ричард, скользя по крышам, как ночной ястреб, занял позицию на соседнем здании. Эмили, одетая, колдовала над глазами, подводя роковые стрелки. Идеальный момент.
Один прыжок через переулок, мимолётное укрытие, и он оставляет у её двери невинные дары – цветок, обагрённый утренней зарёй, и хрупкую фигурку из прошлых лет. Внутри балерины, спрятанный, как секрет в шкатулке, таился миниатюрный ретранслятор с всеслышащим микрофоном.
«Сентиментальный бред, но в этом безумии есть свой метод», – промелькнуло в голове. Она воспримет это не как улику, а как причудливый жест, странный дар, чтобы он остался рядом с домом , где эхо будет чистым.
В отеле он схватил чистый, одноразовый телефон, как спичку, готовую вспыхнуть.
Анонимный звонок.Ричард набрал номер Детективного бюро «Гарднер и Сыновья». Гудок.
– Детективное бюро, Лэндон, – голос был ровным и деловым, как отточенный клинок.
– Эдриан Лэндон. Рад слышать. Говорит Тайный Поклонник, – голос Ричарда, искажённый до неузнаваемости, стал глухим, как эхо из колодца, не терпящим возражений.
– Что? Кто это? Если это шутка, то…
– Я был свидетелем нападения на Эмили Вашингтон прошлой ночью, около 00:30, в переулке Вест-Виллидж. Ей что-то вкололи. Она добралась до дома, но её сознание было отравлено.
Тишина на другом конце провода была тяжелой, словно надгробная плита.
– С чего вы взяли, что это было нападение? – Голос Лэндона закаменел. – Кто вы? Я не поверю анонимному звонку.
– Я – правда, детектив. Просто проходил мимо. Видел двух громил. Один держал её, другой всадил иглу ей в шею. Я крикнул, и они удрали. Я не хочу светиться, но проверьте её сами. И совет: не позволяйте ей копаться в деле Томпсона.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: