Пациентка

– Где я? Это больница? – поинтересовалась Анна.

– Ничего не помните? – уточнила девушка. – Вы в реанимации, попали в аварию.

Вольная припоминала, как собиралась на работу, потом ехала на машине и последним кадром была несущийся на неё внедорожник и попытка свернуть в сторону.

– Вспомнила, – произнесла Анна. А что с людьми во второй машине?

– Там был один парень, и он жив и здоров, – заметила медсестра. – Как вы себя чувствуете?

– Голова болит, и не понимаю, что с ногами, – пожаловалась Анна.

– Сейчас позову доктора, – сотрудница больницы вызвала дежурного хирурга. Пока он осматривал пациентку, она позвонила Сергею Алексеевичу.

– Очнулась ваша пациентка, её осматривает дежурный хирург.

– Хорошо, спасибо. Завтра спрошу у него всё и сам займусь.

Брат вопросительно посмотрел на Сергея Алексеевича.

– Ты вообще отдыхаешь?

– Конечно, просто позвонили насчёт пациентки, которую я оперировал. Она пришла в себя.

– Отлично, – собирая посуду со стола, сказала Люба.

– Мне уже пора, спасибо, что не бросили на произвол судьбы и предотвратили мою голодную смерть.

Дождь немного поутих, и Сергей Алексеевич спокойным шагом дошёл до автомобиля и поехал к себе. Его холостяцкая квартира была похожа на музей, но не потому, что он коллекционировал предметы искусства, а потому что вещи, слегка припорошенные пылью, всегда стояли на своих местах и не были наполнены энергией жизни. Хозяин дома бывал здесь редко, в основном с целью переночевать. Запущенный вариант гостиничного номера, впрочем, с хорошим ремонтом и всем технологическим оснащением, даже зачем-то были кухонные приборы, хотя кроме микроволновки и чайника, он ничем не пользовался. Не было комнатных растений, домашних животных, всяких уютных штучек, вроде вазочки с конфетами или полки с книгами.

Наступил поздний вечер, Сергей Андреевич включил новый триллер, который посоветовали знающие люди, которые составляют рейтинги лучших фильмов, чтобы отвлечься, да так и уснул под звуки орущей жертвы очередного призрака.

Не могла уснуть только мать Анны, ей постоянно звонили из-за этих чёртовых экзотических цветов. Она понятия не имела, что с ними делать. Их привезли в магазин, оборудование было налажено, поэтому физически растения находились в безопасности, но кому и когда их отгружать заведующая магазином не знала. Она просила посмотреть электронную почту Вольной и говорила про договора, платежи и сроки.

Матери сообщили, что дочь в сознании, но попросили приехать на следующий день, так как она очень слаба и с трудом выдержала осмотр хирурга. Она кляла дурацкий бизнес, поставки цветов, парня, который несся пьяный по дороге. Думала о том, что как только получится лучше отправить её в хорошую платную клинику за границу, где будет внимательный персонал и новейшее оборудование. Завтра ещё нужно было как-то узнать пароль от ноутбука дочери, чтобы сообщить информацию необходимую заведующей магазином, иначе клиенты начнут требовать неустойку и вообще всё это грозит серьёзными убытками. И почему, когда моя дочь больна, я должна переживать из-за денег, отправлю мужа, пусть он разбирается.

Отец Анны курил на кухне, вообще то он бросил лет пять назад, но сегодня сорвался. Ему о случившемся сообщили последнему, так как жена была в шоке, и мысли не возникло о звонке супругу. Он пришёл вечером с работы и только тогда узнал. Отец налил себе чашку кофе и открыл окно, он слышал, как в спальне истерично отбивалась от какого-то менеджера жена. Завтра утром он решил заняться делами дочери, потому что не хотел впадать в уныние, да и супруга не в себе, точно не справится.

Утром мать поехала в больницу, а отец в главный магазин, узнать, что у них там за проблемы.

Вольная проснулась рано и размышляла, а что ещё делать, если не можешь даже встать с постели.

Говорят, что проблемы – это новые возможности, но, когда ты лежишь, переломана и изранена, разве может быть место позитивному мышлению, скорее только в форме хорошо хоть жива. Хотя ещё непонятно к счастью ли, ведь неизвестно буду ли я когда-нибудь жить полноценно. А раньше я, на сколько процентов наслаждалась способностью ходить, бегать, готовить пищу, гулять, путешествовать? Наверно процентов на пятнадцать, остальное время я занималась бизнесом. До того, как я стала бизнес – вумен, тоже не особо много радости притягивала к себе. Моя старая лично разработанная схема запрета счастья: редко выходить из дома, смотреть сериалы, никому не доверять, витать в облаках и четко осознавать, что любовь нужно заслужить. На организацию своего цветочного дела меня подвигло далеко не веселое событие: уволили с работы, и бросил парень, так как содержать безработную ему не хотелось. И я решила защиты ждать не от кого, нужно обеспечивать себе личную финансовую безопасность. Но как свойственно женщине облекла эту опору для своей неуверенности в красивые цветочки, яркие ленточки и бантики. На первом моём магазине была надпись: «Мы дарим вам счастье!» Как сапожник без сапог.

Вошедшая в реанимацию мать прервала воспоминания Анны, смешанные с самобичеванием. Она спросила про самочувствие, долго причитала на тему – как же дочка до такого докатилась и оглядывала неказистые стены государственной больницы.

– Аня, прости, что я спрашиваю, понимаю, что сейчас не до этого, но ваша Светлана оборвала мне телефон. Какая-то у тебя сделка должна была состоятся в день аварии.

Вольная с изумлением осознала, что даже не задумывалась о работе, а всё время упивалась жалостью к себе.

– Мама, мне нужен мой ноутбук. Цветы в порядке?

– Никакой работы. Сегодня папа поехал в твой магазин, он разберется.

– Без информации с моего компьютера не разберётся никто. Набери папу, я поговорю с ним.

Отец взял трубку и сказал дочери, что Светлана просит пароль от электронной почты и доверенность на ведение дел. Анна хотела возразить, что сама займётся сделками, но увидела строгий взгляд матери и сдалась. В конце концов, что может сделать человек, который лежит в реанимации, вдруг, её состояние ухудшиться и что тогда.

– Ладно, пап, сейчас сбросим тебе сообщением пароль, и привези Свете ноутбук мой, доверенность пусть передадут маме, я подпишу. Кстати, где мой кот?

– У Марии, – успокоила Вольную мать.

Отец поехал за ноутбуком и сам завёз доверенность. Анна подписала и распорядилась, чтобы Светлане повысили заработную плату, она понимала, как много проблем на неё сейчас свалилось, но больше ничем помочь не могла.

В реанимацию зашёл высокий мужчина в белом халате, улыбнулся и попросил родителей удалиться. Это Сергей Алексеевич вернулся на работу. Он представился и рассказал, что проводил операцию. В помещение забежала медсестра Катя, та самая, которая ассистировала хирургу. Она сообщила, что обследование назначено на завтра, придёт сотрудник нейрохирургии.

– У вас всё ещё болит голова? – поинтересовалась Екатерина. Вольная утвердительно кивнула и заметила, что после прихода родителей с вестями с работы головной боли ей добавили, конечно.

– Если ваши посетители будут способствовать ухудшению состояния, то я запрещу им приходить, – угрожающе изрёк Сергей Алексеевич.

– Да, уже и пошутить нельзя. С работой разобрались.

– Вот и отлично, вам нужно думать о своем здоровье, а не о бизнесе.

– И это вас, между прочим, сейчас трудоголик учит уму-разуму, – усмехнулась Катя.

Вольная рассмеялась, но тут же поморщилась от боли.

– Что случилось? – спросил хирург.

– Правое колено болит и голова, – пожаловалась Анна.

– Давайте, я посмотрю, – Сергей Алексеевич отбросил с ноги Анны одеяло и стал ощупывать колено. Нахмурив брови, он отозвал Катю в сторону.

– Екатерина, нужно через пару дней собрать консилиум невролог, нейрохирург, чтобы все, провели осмотр и дали заключение. Со стороны хирургии проблем не вижу пока, но нужно подстраховаться.

– Может, вы мне честно расскажите, что со мной?

– Честно скажем только после обследования. А пока не переживайте и больше спите, – ответил хирург. Нам пора готовиться к операции, как только будет полная информация, лично вам всё сообщу.

Вольная поблагодарила доктора. И её оставили одну. Обычно она легко переносила одиночество и даже радовалась ему, но сейчас наедине со своими страхами оставаться не хотелось. Ещё и родители напомнили про проблемы бизнеса. Вдруг, Светлана не справиться и всё рухнет. Хотя какое это имеет значение на фоне её неизвестного будущего в самом главном – здоровье и жизни. Приходилось менять приоритеты. Она вспомнила свою медитацию, когда услышала, что если не изменит образ жизни, то будут какие-то ужасные последствия. Но ведь через день я поехала отдыхать с подругой и кататься на лошадях, но неужели этого было недостаточно. Не хватало только удариться в мистику.

«Мой организм требовал отдыха, а я не позволяла себе этого, теперь приходится отдыхать принудительно, да уж точно не с удовольствием». – подумала Вольная. Анна решила попросить у матери привезти книги, блокнот и ручку, учебник испанского языка. Раз уж она тут застряла надолго, то хотя бы позволит себе потратить время на саморазвитие: давно хотела выучить новый язык, английский она знала, и спокойно в тишине почитать книжку. Но идиллии ожидать не приходилось, начинаться обследования, процедуры, всё-таки в больнице, а не на курорте. Оставалось надеяться, что хоть состояние не ухудшится, и она будет в сознании.

К вечеру привезли пожилую женщину, тоже после аварии. Анна и не знала, что в реанимации в государственной больнице далеко не палата люкс и здесь бывает, не по одному лежат. Женщина была уже в сознании и даже решила поболтать с девушкой. Она оказалась пенсионеркой, которая поехала в поликлинику, но вместо терапевта попала к хирургам, благодаря мужчине, опаздывающему в детский сад за ребёнком. Он не притормозил перед пешеходным переходом, где, оглядываясь, стояла пострадавшая.

– Меня зовут Василиса Петровна. А ты чем занималась до аварии? – поинтересовалась старушка.

– Бизнесом цветочным, – понимая, что теперь покоя не будет, рассказывала Анна.