Ох уж эти родственнички

Я не стала ее задерживать. В конце концов, рано или поздно она не выдержит и расскажет все.

Глава 2

– Пойми, нельзя бесконечно оттягивать этот момент, – мягко уговаривал меня Тарас.

– Это роды нельзя оттягивать, а знакомство с родственниками можно вообще… отменить.

– Ну и как ты себе это представляешь? Мама, папа, я женился, но жену свою я вам не покажу!

Тарас был прав. И мои оправдания звучали глупо и надуманно. Уже несколько недель прошло с тех пор, как я обрадовала его новостью о том, что нас станет больше, получила незамедлительное предложение руки, сердца и всего Тараса целиком, но по-прежнему не горела желанием расширять круг знакомств.

Тарас же был уверен в том, что семья – святое, а знакомство с родителями – непременный атрибут счастья.

А я сопротивлялась, как могла. Не то чтобы я имела что-то против его родителей… Но если уж со своей семьей я умудрилась разорвать все отношения, то к чему мне чужая?

Говорят, что семейная жизнь – постоянный компромисс. А я не была готова. По крайней мере – сейчас.

Что, если я им не понравлюсь? Что, если они решат, что я обманом затолкала наивного мальчика в ярмо супружеских отношений?

Тарас словно прочитал мои мысли и тут же выдал очередной аргумент:

– Они тебя полюбят, вот увидишь!

– А если нет?

– А если нет, то жить тебе со мной, а не с ними, – пожал плечами он. – Но попробовать стоит.

С этим я могла бы поспорить. Но не стала.

Вместо этого я собрала посуду со стола и молча принялась ее мыть. Вопрос, который он сейчас невольно зацепил, тревожил меня еще сильнее, чем знакомство с родителями.

Жить вместе.

Сейчас это были какие-то пустые слова и далекие перспективы. Тарас до сих пор не переехал ко мне, несмотря на то, что заявление мы уже подали.

У него все время находились какие-то аргументы – то сильно устал и не до переезда, то слишком много планов на выходные, то бедной Маринке некуда податься. Причем сама Маринка вполне определенно дала понять, что вовсе не против переехать в бывшую квартиру Тараса. Ее абсолютно устраивало все, даже более высокая плата за жилье – зарплата на новой должности была посолиднее, чем на старой, а в перспективе должна была вырасти еще.

Иногда мне казалось, что Тарас просто не хочет ничего менять. По крайней мере до тех пор, пока это возможно.

Порой мелькала мысль о том, что у нас будет гостевой брак. И я даже находила это удобным. Но все же на душе было тоскливо.

Тарас не проявлял инициативы, а я не хотела давить на него. И с чего бы мне гореть желанием познакомиться с его семьей, в таком случае?

Словом, меня раздирали абсолютно противоречивые мысли. К счастью, гормональная буря уже слегка утихла, и перепады настроения стали менее заметными.

Тарас воспринял мое молчание по-своему.

– У меня такое ощущение, что ты хочешь изолироваться не только от своей семьи, но и от моей. Я не знаю, что произошло у вас, но мои-то родители ничего плохого тебе не сделали!

Он снова был совершенно прав. Но я не могла так просто согласиться. Но и продолжать дальше упрямиться не имело смысла.

В последнее время наши отношения и так стали… сложнее. Не то чтобы мы постоянно ругались, но напряжение чувствовалось. То ли мы еще не успели притереться друг к другу основательно, то ли просто оказались слишком разными. Теперь об этом было поздно думать.

Решение мы приняли, и с этим надо было научиться жить.

– Может, прогуляемся? – предложила я, чтобы соскочить с опасной темы.

– Да-да, погода отличная, – радостно ухватился за идею Тарас.

Видимо, ему и самому не хотелось раздувать скандал.

На улице бушевало лето. Зелень совершенно не спасала от жары – даже в тени было не меньше тридцати градусов.

Суровая сибирская зима обычно сменяется не менее суровым сибирским летом, хоть и не надолго. И всегда находятся люди, которым это не нравится. Они перманентно ноют о том, как их достала жара, и как они скучают по морозам.

А я вот не скучаю. И искренне не понимаю, что плохого в том, что можно гулять в шортах и футболке.

Мы, не спеша, дошли до парка, стараясь избегать спорных вопросов. В основном, Тарас рассказывал о том, как прошла его рабочая неделя, и как он рад, что она наконец закончилась.

Я делилась с ним тем, что совсем отвыкла работать, и уже не знаю, чего хочу.

– Смотри, тир! – вдруг указал Тарас на яркую палатку со скучающим мужиком.

Мы подошли ближе.

– Не желаете испытать силы? – осведомился мужик. – Десять выстрелов всего сто рублей. Восемь попаданий – маленькая мягкая игрушка, девять – большая. Десять – игрушка и участие в финальном розыгрыше в воскресенье.

– А разыгрывать что будут? – заинтересовалась я.

– Пневматическую винтовку, вот такую, – он сунул винтовку в руки Тарасу. – Классная же? Попробуй, парень. Покажи своей девушке, на что ты способен!

Сладченко приосанился.

– Можно попробовать, – согласился он и стал рассматривать оружие.

По мне, смотреть там было не на что – самая простецкая “воздушка” средней паршивости. Но расстояние до мишеней было совсем детским, так что даже с таким оружием можно было побороться за главный приз. Один вопрос – что с ним потом делать?

Тарас прицелился и уточнил:

– Сколько времени дается на выстрелы?

– Мы закрываемся в десять, – успокоил его мужик. – У вас больше пяти часов, настраивайтесь, сколько вздумается.

Бах! Первый выстрел не достиг цели. Мишень даже не шелохнулась.

Что ж, главный приз отменяется. Значит, вопрос о том, куда его девать – тоже. Все к лучшему.

Бах! Второй лишь слегка зацепил мишень. Что ж, большая мягкая игрушка нам тоже без надобности.