Суд над Декабрем

Ощущая на себе злобные взгляды одноклассников, я вышла к доске, зная, что они ждут моего провала?, но я не оправдаю их ожидания. В школе учусь на одни пятерки, и меня ставят в пример, я могу с гордостью сказать, что добилась этого сама, никто мне не помогал, тем более папенька с его деньгами.

Сегодня все мои мысли были заняты Лешей, так как он пригласил меня на свидание и сказал, что оно будет особенным.

– Марго, мы долго тебя будем ожидать? – Голос Светланы Аркадьевны звучал где-то вдалеке, его приглушали мои мечтания по поводу предстоящего вечера.

Когда я уже подошла к доске, учительница протянула мне листок с заданиями, сказав: «Задача десятая, никто кроме тебя не смог решить её на контрольной, поэтому напиши её со всеми объяснениями».

Решение этой задачи вспомнилось мне почти сразу, даже немного удивительно, что никто её не решил. Наверное, и не пытались. Взяв в руки мел, начинаю записывать все действия. Так, это нужно перенести за знак равно, а это подобные и они складываются. Но всё равно моя голова была забита скучанием по Алексею. Я шумно выдохнула, и сама себе приказала думать об учебе, в конце концов, я стою возле доски.

Спустя несколько минут задача была решена, и повернувшись к одноклассникам, я уставилась в пол.

– Вот смотрите, бездельники! Маргарита в отличие от вас занимается уроками, а вы лишь шляетесь где попало! – Преподавательница явно злилась на моих одноклассников, но она не понимала, что расхваливая меня, делает только хуже. Теперь после уроков мне придется выслушивать усмешки одноклассников.

– Куприна, вот и посмотри, как на тебя повлияло собирание сплетен… В одиннадцатом классе получить двойку по алгебре. Это же ни в какие ворота! Чем ты думаешь, и думаешь ли вообще, как сдавать ЕГЭ? Продолжай в том духе и никогда не попадешь на факультет журналистики, – голос учительницы звучал резко.

Между прочим, она была права. Лиля Куприна, она же первая красавица нашего класса и главная стерва, знала все сплетни школы, наверное, еще до того, как они начинали зарождаться. Она была буквально ходячим справочником, зная кто с кем, где и когда. Ожидаемо, что именно она распускала эти слухи.

– Конечно, я не попаду на Журфак, – Лиля сказала это с усмешкой.

– О, Куприна, неужели ты начала оценивать свои возможности?

– Вы правы Светлана Аркадьевна, я оценила свои возможности, и сделала вывод: кто платит тот и получает отличные оценки, поступая туда, куда хочет.

Учительница математики покраснела и стала похожа на перезрелый помидор. Лиля имела в виду меня, но Светлана Аркадьевна подумала про Женю из параллельного класса.

С Женькой мы были похожи лишь тем, что имеем богатого отца и лишились мамы в детстве, на этом наши схожести заканчивались. Он был весельчаком, и к нему тянулись люди, а меня ненавидели всем классом. Хотя Женя не похож на детей-мажоров, которые обычно встречаются мне на вечерах, куда я приглашена с отцом. Евгений никогда не хвастался своим положением. Всему лицею уже давно известно, что учителя ставят ему четверки из-за денег отца.

Каждый месяц его папа передает классной руководительнице конверт с определенной суммой. Вот она и бегает по другим учителям, приговаривая как курица наседка, что Женечка мальчик не проблемный, просто знания не ложатся в его голову из-за того, что он рано потерял маму. Мда, определенно не справедливо, но чертовски эффективно.

Это не хвастовство, но мои знания не покупные, но я учусь лишь из-за того, что делать мне больше нечего.

В этот момент учительница сорвала на крик.

– Куприна, да что ты себе позволяешь?!

– Ничего, кроме правды, – с этими словами Лиля схватила свою сумку и плавно направилась к двери, наградив меня ехидной улыбкой. Конечно, её вызовут к директору, но уверена, что эта болтливая девочка выберется из любой ситуации и наговорит с три короба, выставляя себя невиновной.

Математичка ее не остановила, а лишь проводила взглядом.

– Бурмистрова, садись на свое место, – сказала учительница устало.

Хм… Она никогда не называла меня по фамилии, наверное, Лиля знатно её довела.

Я направилась к своему месту на последней парте, снова думая об Алексее, и не заметила подножки.

Мне показалось, или мое небо действительно рухнуло в этот момент?

Злобный смех окружил меня, подгоняя к обрыву. Глаза застелили слезы, а вдалеке слышался крик учительницы.

Ко мне подошла какая-то девушка в черном платье, лица ее я не видела, потому что все расплывалось перед глазами. Девушка протянула мне руку, помогая встать с пола. Колено сначала просто саднило, а потом начало сильно болеть, но не физическая боль заставляла слезы предательски катиться по моим щекам.

– Я тебе помогу, – мягко сказала девушка.

– Нина, проводи Маргариту в туалет, а вам я устрою тест, и выставлю все ваши двойки в журнал! – Светлана Аркадьевна начала гневно ходить по рядам, раздавая какие-то листочки.

– Почему из-за поросячьей неуклюжести Ритки должны страдать все? – Ехидно спросил мой одноклассник, дальнейшего диалога я не услышала, так как мы вышли из класса.

Коридор, лестница, я шла в тумане, и меня била дрожь. Прозвенел звонок и с классов начали выходить расплывчатые фигуры. Чувствуя себя лишней в этом обществе, я наконец-то добралась до туалета, а Нина шла позади меня.

Оказавшись внутри, я дала волю слезам. Мне до такой степени всё осточертело! Абсолютно пропало желание справляться с жизненными препятствиями, да хоть сбей меня машина, я бы только обрадовалась. Девушка, которая мне помогла, просто стояла рядом и смотрела в окно. Странная она…

Вытерев кровь с коленки, я внимательно осмотрела рану. Видимо хорошо проехалась по полу, так как кровь снова начала бежать.

– Черт! – я бы сказала слова похуже, но сил не было, и скатившись по стенке, снова начала плакать.

Что мне хотелось в этот момент? Бросить всё и податься куда-нибудь далеко от всех, под новым именем, фамилией и внешностью. И лучше в какую-нибудь глухую деревеньку, где 3 дома на всю деревню и никому нет до вас дела.

– Сейчас, подожди. Я схожу в медпункт за бинтом и зеленкой, а ты никуда не уходи, – и девушка, хлопнув дверью, ушла.

Губы пересохли, слез больше не было. Я смотрела в пол, в моей голове не было мыслей.

6. Унижения: часть вторая

Дверь открылась и перед глазами, которые застилали слезы, появилась Нина. Неприметная девушка и единственная, кто решил мне помочь. Наверное, она бежала, потому что сейчас глубоко вдыхала и резко выдыхала, накрывая меня теплым воздухом. Странно, она такая не примечательная для глаз, как призрак умеющая слиться с окружающей средой и буквально исчезнуть. А так как она совсем незаметная, в классе её никто не трогал, конечно, у них есть другая «кукла для битья».

У меня возникло странное желание встать, чтобы подойти к Нине и обнять, сильно обнять эту девушку. Хотелось, чтобы через грудь, через сердце передалась её естественная отчужденность, здравое одиночество и способность быть невидимкой. Лишь бы больше никто не сделал больно.

Девушка нарушила тишину.

– Извини, не смогла выпросить у медсестры зеленку, она дала только бинт.

Я подняла свои удивленные глаза на девушку и чуть не спросила: «Ты что больная?». Какой смысл был помогать мне? Это же глупо тратиться на такого человека как я, а более того, может выйти Нине боком, если наши одноклассники разозлятся на нее.

Девушка снова подала мне руку, помогая встать. Я зацепилась с ней взглядом, и она тихо произнесла: «Рита, просто покажи свои чувства, не скрывай их, вылей наружу всё, что тебя беспокоит».

«Просто покажи свои чувства». Такое легкое предложение, его просто произнести, но неимоверно трудно сделать то, что оно несет в себе. Эти слова залетели в мою голову и крутились, пробивая всю мою сущность насквозь.

И смотря прямо в глаза Нине, я подошла и обняла эту девушку. Непонятно, что на меня подействовало сильнее, то ли моё состояние, то ли её задумчивый взгляд.

Совершенно глупо и опрометчиво я выбирала ни тех, не нужных людей для меня. Если быть точнее, они конечно были безумно важны мне… Но это работало в одностороннем порядке. Эти люди затуманили мой разум, и убивали мою душу. Нина же совсем другая, она, пожалуй, единственный человек, который не скрывался за маской, не строил из себя черти что, не придумывал лживые фразы и не указывал неверный путь. В данный момент она являлась для меня островком надежды и гаванью спокойствия. На душе становится так легко, когда обнимаешь реального человека, а не образ, который он строит.

Девушка отстранилась от меня, посмотрела прям в глаза и сказала: «Нам пора домой, занятия уже закончились».

Домой идти совсем не хотелось, лучше стоять с человеком и просто молчать, впервые в жизни эта тишина не рвала мне душу. После фразы девушки я просто кивнула, промыла холодной водой рану и замотала её бинтом.

– Рита, ты очень грустная, поэтому я тебя провожу, думаю тебе не помешает рука помощи.

Я мягко улыбнулась. Эх, если бы она знала, что мне нужна ни рука помощи, а просто настоящий человек рядом или помощь психолога. Иначе собственные мысли уничтожат меня.