Охота на фей. Книга вторая. Чужая планета

– Господин президент! Простите за беспокойство. Это разведка восточной границы. Скажите, ваша жена сейчас с вами?

– Нет, – сердце его замерло. – Она пропала. Говорите, что случилось?

– Найдена ее машина у ворот Абаскума… Это показалось нам странным. В таком месте и в такой час.

– Ищите ее в Абаскуме! – приказал Адам. – Я скоро буду!

Потом он еще раз оглядел собравшихся и произнес скороговоркой:

– Причины того, что произошло, выясняются, меры будут приняты, как только разведка добудет необходимые сведения. Мне нужен ланс, немедленно!

И, оставив в недоумении обескураженных журналистов и Якоба Кастора, Адам быстро пошел, почти побежал, к лансу, потому что понял, что не сможет ничего предпринять, пока не убедится, что Ева в безопасности.

Тогда, артистически выдержав паузу, Кастор обратился к журналистам.

– Вы были свидетелями бегства президента. Это знак того, что Адам Прэм не в состоянии справиться с ситуацией. Да, она крайне тяжелая, мы потрясены, выбиты из колеи, но пусть народ Эдема не чувствует себя брошенным на произвол судьбы. В правительстве найдутся достойные, мужественные люди, готовые защитить страну. Промедление недопустимо. Прежде чем роламбины реализуют свои мерзкие планы по отношению к пленным, наша армия нагонит инопланетян и расправится с ними. Мы объявляем войну королю Роламбы, Жвале II, нарушившему закон о гостеприимстве, учинившему насилие над гражданами Эдема и похитившему наших детей.

Якоб Кастор долго еще упивался своей речью, успокаивая людей и раскрывая неизвестные жителям Эдема сведения о планете, застрявшей в развитии в фазе феодального строя. Он убеждал их, что подчинить инопланетян будет легко. Ведь все, кто интересуется историей, знают, как маленькие европейские страны захватывали колонии на востоке с помощью пушек. А несомненное преимущество Эдема перед роламбинами – новейшее вооружение.

Люди слушали его настороженно и не хотели верить в то, что война неизбежна. Теплилась надежда, что президент этого не допустит.

После выступления Кастор развил бурную деятельность. Он вызвал доверенных лиц секретной службы Эдема, подконтрольных ему лично, и четко сформулировал важное задание.

– Надо немедленно взорвать Абаскум.

Привыкшие выполнять приказы военные все-таки выразили недоумение.

– Как взорвать? А если президент узнает?

– Все должно быть сделано быстро и без шума, – усмехнулся Кастор. – Отвечать придется роламбинам. Представим дело так, будто они перед отлетом заминировали тюрьму, чтобы заключенные там феи никому не достались. Президент отправился в Абаскум и в момент взрыва вполне может оказаться там и даже… погибнуть… случайно.

Не смея ослушаться, верные министру агенты спецслужбы взяли под козырек, они поняли, что Кастор решился на военный переворот.

Ева Прэм ушла из дворца глубокой ночью, воспользовавшись правом жены первого лица Эдема не отчитываться ни перед кем за свои действия. Она спонтанно приняла решение пробраться в Абаскум и смутно представляла, что будет там делать. Почему-то казалось, что главное, туда попасть. Одной добираться было жутковато. Ева попыталась договориться с капитаном Северьяновым, чтобы он сопровождал ее, но не смогла с ним связаться, и, после некоторых сомнений, решилась лететь одна.

Всего два часа лета на лансе перенесли ее в другой мир. В белоснежной Веге даже ночью сверкали огни, а здесь унылая и мрачная земля пугала темнотой и безлюдьем. Днем над Куритой палило злое солнце, и ветер гнал столбы пыли по растрескавшейся красной пустыне. Ева боялась нарваться на патруль, но здесь, казалось, царила вечная тишина. И когда массивная крепость Абаскума появилась на горизонте в предрассветном сумраке, Еве показалось, что грозная тюрьма только мираж, и ничего живого в этой пустыне нет. Но, увы, она существовала на самом деле. Ланс опустился у самых ворот, она вышла и нервно заколотила в металлическую дверь, не сразу заметив кнопку вызова охраны.

Начальник тюрьмы, полковник Вальпар, в молодые годы жил в Веге. После окончания военного училища он довольно успешно продвигался вверх по карьерной лестнице и дослужился до полковника. В его ведении находились новобранцы, которых он с удовольствием муштровал, обучая военной службе. Жизнь казалась удавшейся, и просматривались перспективы. Но два неприятных события, последовавшие одно за другим, поставили крест на его карьере.

Продовольственная комиссия установила, что норма хлеба у подопечных Вальпара меньше, чем положено, и началось расследование. Пока проверяющие изучали, куда уходят продукты, случилось непредвиденное происшествие: ночью загорелись казармы, и при тушении погиб молодой лейтенант. Вальпар присутствовал на пожаре и видел, как горел лейтенант, но не вмешался. А чем тут поможешь? Попробуй, сунься в пекло, когда балки вот-вот обвалятся сверху и всех прибьют. Тогда уж точно пропадешь вместе с глупым геройствующим лейтенантом, пробившим стену и спасшим несколько солдат. И вообще, это работа пожарных – вытаскивать людей из огня.

Дела о недостаче и пожаре попали к президенту, и Адам решил, что Вальпар не достоин звания полковника и ему не место в Веге – городе бескорыстных и отважных граждан.

Вальпара лишили звания и отправили в деревню Макапу заниматься сельским хозяйством. День за днем вспахивать бескрайнее поле, потом сеять, поливать, бороться с сорняками и жать, наконец, а в редкие минуты отдыха любоваться рожью на закате – все это было бесконечной пыткой для городского жителя. Но на сильных мира сего не ропщут, и Вальпар со временем смирился, обзавелся женой, а потом и сыном, Валенсо. Мальчишка рос слабым и хворым, но жизнерадостным.

Однажды в их деревню наведался генерал Саиф, им с Вальпаром доводилось когда-то встречаться в Веге. Саиф, озабоченный хилостью Валенсо, предложил бывшему полковнику испытать на сыне новый препарат, способствующий превращению хлюпика в богатыря. И пообещал взять их обоих под свою опеку. Вальпар ухватился за возможность вырваться из деревенского захолустья.

Прошел год, генерал больше не появлялся, и Вальпар долго не мог добиться правды об эксперименте, проведенном на его сыне. Наконец, он узнал страшную действительность. Препарат действительно вызвал резкое увеличение мышечной массы мальчика, но практически убил мозг паренька, превратив Валенсо в гигантского мутанта. Он не узнал ни отца, ни мать. В жизни у него осталось только две потребности: есть и убивать. Марайа, для которой жизнь была сосредоточена в этом ребенке, не выдержала горя и умерла.

Генерал Саиф предложил Вальпару работу в Абаскуме и вернул ему звание полковника. С тех пор полковник безвылазно находился в тюрьме. Здесь же, в отдельной комнате, проживал свою простую жизнь Валенсо – вечный укор отцовской совести. Страж фей называл своего отпрыска орком и, бывало, знакомил с ним заключенных. Все равно пропадать! Из ада земного один путь – в геенну огненную, где компанию ему составит редкая сволочь – генерал Саиф. Жаль, не прикончила его та девица с чайной плантации. Эх, если бы Адам не выгнал тогда его из города, все было бы иначе!

Вальпару доложили, что в Абаcкум рвется какая-то сумасшедшая. Полковник медлил, разглядывая на экране женщину, стучащую в ворота. "Какого черта ей тут надо? – недоумевал он. – Ну вот, наконец-то, догадалась позвонить". И тут он узнал Еву, но не мог поверить, что жена президента ему не померещилась. Что за провокация? Почему она здесь? Одна? Вальпар нажал кнопку на пульте и ворота раздвинулись, женщина скользнула в душный мрак его царства.

Сердце Евы екнуло, когда двери с лязгом закрылись за ней. Вспыхнул свет. И она обнаружила, что стоит в узком коридоре, а вокруг никого нет.

– Положите руки перед собой на идентификатор, – гулко прозвучал приказ.

Ева, озираясь, прижала обе ладони к бледно-зеленому экрану. Секунду спустя Вальпар получил на своем компе полную информацию о посетительнице. Он не ошибся: это действительно была Ева Прэм.

– Сообщите о цели вашего визита, – потребовал все тот же металлический голос.

– Внеплановая проверка, – сердито откликнулась Ева.

Она привыкла к тому, что все двери перед ней распахиваются незамедлительно.

"Ишь ты, проверяющая нашлась. Без сопровождения и предупреждения. Врет, конечно. Но зачем?", – не поверил Вальпар.

В голове его складывался безумный план. Еще не обдумав его до конца, он радовался, что может сделать так, что благополучию Адама скоро наступит конец. Пресса трубит о нежной любви президента к жене. Так пусть же удачливый и божественно справедливый кумир идиотов прочувствует на своей шкуре, как больно терять тех, кто тебе дорог больше всех на свете. Надо быстрее, пока Ева в его руках, свершить возмездие, а потом, будь что будет. Если все получится, и умереть не страшно.

– Войдите в лифт и поднимитесь на второй этаж, – бесцветным голосом произнес Вальпар в микрофон. – Пройдите по коридору прямо и поверните налево в кабинет двести восемь.

Ева тщетно пыталась успокоить себя. Жаль, не удалось посоветоваться с Глебом! А что было делать?! Адам даже Мандрагору велел арестовать. Похоже, ей тут не обрадовались. Она стукнула в дверь и, не дожидаясь приглашения, вошла в кабинет.

– Доброе утро, – сухо кивнул ей невзрачный мужчина в военной форме.

– Почему не встречаете? – холодно глянула на него Ева.

– Нас не предупредили, – усмехнулся Вальпар.

– Я приехала, чтобы посмотреть, в каких условиях содержатся заключенные. – Ева старалась говорить убедительно. – Хочу лично удостовериться в том, что условия эти приемлемы и соответствуют требованиям. Проведите меня в… к заключенным.

– Разумеется, – кивнул полковник.

Еве очень не нравились его водянистый взгляд и дряблые щеки. Впрочем, странно было бы увидеть в этих мрачных стенах человека с приятной и располагающей внешностью.

– С кого начнем осмотр?

– Мм, с фей. Да, в первую очередь с тех заключенных, которые проходят по делу генерала Саифа.

Вальпар снова кивнул и подумал: "Раньше надо было проверять на вшивость вашего уважаемого генерала Саифа, а теперь все равно – Валенсо уже не вернешь".

– Кофе? – вежливо предложил полковник. – Или сразу к делу?

– Сразу к делу, – потребовала Ева, и собеседник всем своим видом выразил готовность исполнить любую ее прихоть.

– Следуйте за мной.

Вальпар и Ева вернулись к лифту, и полковник нажал кнопку с номером минус три. Ева с трудом сдерживала дрожь.