Подари мне свет

Но, стоило об этом подумать, как я замечаю Анжелику. Она идет в сторону дома с огромным пакетом в руке. Тащит его, чуть наклонившись в бок. А ведь я предупреждал, что две недели поднимать не больше килограмма. После операции три дня прошло только. И как только справляется с таким грузом? Наверняка же, швы болят. И где ее Даня? Почему не помогает?

Не раздумывая больше ни минуты, выхожу из машины. Иду к ней, нет лечу со скоростью света. Пофиг, что хотел не светиться. Плевать, что решил только посмотреть. Вот только пакет помогу донести и все. Ну и мужику ее выскажу. Нельзя так девочку нагружать, особенно после операции.

Быстро ее догоняю и хватаюсь за пакет, вырывая его из рук. Она визжит на всю улицу, так, будто ее насилуют. Вот же я придурок, надо было хоть сказать что-то, поздороваться что ли вначале.

– Не надо кричать, – говорю примирительно, – я не обижу.

Глава 8

Она замолкает и поворачивается ко мне лицом. В фиалково-синих глазах удивление смешалось со смущением в тот момент, когда она узнает меня.

– Это вы? – спрашивает Лика. – Что вы здесь делаете?

Эх, я бы и сам хотел это знать. Как тебе сказать? Я приперся, потому что больше не мог тебя не видеть? Похоже на манию, еще напугаю девочку. Да уж, совсем не так я все планировал.

– Стандартная проверка после выписки, – безбожно вру. Боже, надеюсь она не знает, что никаких проверок с визитом хирурга нет и быть не может. Иначе нам бы просто некогда было оперировать.

– Да? А такие бывают? – вполне обоснованно удивляется она.

– Конечно, – продолжаю врать уверенным тоном.

Она хлопает ресницами в ответ. Я почти слышу, как в ее голове вращаются шестеренки, когда она пытается понять, как ей поступить дальше.

– А что вы будете проверять? – выдает закономерный вопрос.

Фух, кажется, пронесло. Или она не знает, что в системе здравоохранения не настолько шикарный сервис?

– Швы, конечно, – подхватываю в руку ее пакет с продуктами. – Показывай, куда идти.

Кажется, она смущается еще больше. Это видно по загоревшимся багровым румянцем щекам. Но, ничего не сказав, она показывает рукой в сторону своего подъезда. Идет вперед, я за ней. Пока мы ждем лифт, и потом, пока он поднимает нас на шестой этаж, я стараюсь не пялиться на нее. А особенно, на побагровевшие щеки, которые делают ее еще краше.

Лифт замирает, и двери открываются. Девушка проходит вперед, достает из кармана ключи. А до меня только сейчас доходит, что внутри ее может ожидать тот самый Даня, который названивал, пока она лежала в больнице. И, если Лика не в курсе процедуры, то ее мужик вполне может догадаться, что никакого планового визита хирурга после выписки из больницы не предусмотрено.

Хороший у меня вечер, однако. Все не по плану. Осталось только получить по морде от ее мужика и потом еще неделю слушать подколы коллег и вопросы, откуда фингал.

Но отступать уже поздно, поэтому смиренно жду, пока замок щелкнет, открываясь.

Лика проходит в квартиру, включает свет.

– Пожалуйста, проходите, – приглашает она.

Я захожу в квартиру. Вернее, в комнатушку, которую она считает квартирой. В небольшой комнате, площадью квадратов пятнадцать, находится кровать, шкаф и кухня. Пространства настолько мало, что кажется, я кого-то зашибу, если только позволю себе повернуться.

– Где можно помыть руки? – спрашиваю деловито.

– В ванной, – говорит она, указывая на маленькую дверь рядом со мной.

Киваю и иду в ванную. Осматриваю комнатку. Да что там осматривать? Душ, умывальник и унитаз. Места хватает только для того, чтобы повернуться вокруг своей оси. Неужели, кто-то может жить в таких условиях? И почему она выбрала себе такого мужика, который не состоянии хотя бы снять нормальное жилье, если не купить? Вот в моей ванной она бы смотрелась просто великолепно. Не то, что здесь.

Вытираю руки и возвращаюсь в комнату. Анжелика выжидающе смотрит на меня, не представляя, что я стану делать дальше. Оно и понятно, я ведь и сам не знаю.

– Оголите живот и ложитесь на кровать, – говорю ей приказным тоном.

Она задирает майку, аккуратно ложится на кровать. На животе заплатки из бинтов и пластыря. Те самые, которые во время перевязки перед выпиской поставили.

– Вы перевязку сегодня делали? – спрашиваю, отклеивая пластырь.

– Нет, еще не успела.

Какой все-таки приятный у нее голос. И на моей кровати она бы выглядела гораздо лучше, чем здесь.

– Я все нужное купила, – оправдывается Лика, – там, в пакете.

Я быстро нахожу все необходимое для перевязки. Молодец, купила то, что я написал. Возвращаюсь к девушке, обрабатываю швы и приклеиваю новую повязку.

– Вот и все, – говорю, закончив перевязку.

– Спасибо, – она натягивает майку поверх живота, прячет бинты.

А мне, пожалуй, пора уходить. Ну. Разве что, она кофе предложит. Хотя, с какой стати?

Я, наверное, и дальше было смущал девушку, не в силах перестать пялиться, если бы в дверь так не вовремя позвонили. Девушка резко подскакивает с кровати и спешит открывать. А я стою, как болван, посреди комнате, пытаясь сообразить, куда прятаться и что делать дальше. Потому что так поздно может только мужик ее заявиться. Хоть и не совсем понятно, почему он звонит, а не открывает своим ключом. А может, у них не настолько близкие отношения, если она ему даже ключи от этой халупы не доверила? Если так, то у меня есть шанс.

– Добрый вечер, Татьяна Павловна, – щебечет Лика сладким голосочком, встречая гостя.

Татьяна Павловна? Значит, это не ее мужик, да?

– Лика, деточка, я Даню привела, – говорит пожилой голос из-за двери.

Даню? А сам он не ходит что ли?

– Спасибо, что посидели с ним. Что бы я без вас делала? – говорит Лика, удивляя меня еще больше.

С ним еще и сидеть надо? Он что, сам не может? Не ходит и не сидит сам? И зачем ей такой нужен?

– Мама, смотри, какую я себе игру на телефоне установил, – раздается тоненький голосок.

Мама? Как? Вот же я болван! Почему не заглянул на страничку паспорта, где дети вписаны? Да потому, что я и представить себе не мог, что у такой юной девушки может быть ребенок уже. И не младенец, говорит он очень четко.

Лика закрывает двери. И теперь я могу хорошо рассмотреть пацана. Он вытирает рукавом нос, смешно хмурясь.

– Мама, кто это? – спрашивает он, глядя на меня. На вид ему лет пять или шесть.

– Это доктор который делал маме операцию, – объясняет Лика ребенку. – Познакомься, его зовут Игорь Сергеевич.

– Ну, привет, – отмираю я.

Протягиваю мелкому руку, он деловито ее пожимает. Смешной такой, хочет казаться старше, чем есть.