Любовник

– Ай! – вырвалось у меня, когда мужчина, сжимая ягодицу, прижал меня к своему паху, давая ощутить его размер. Только голос не возмущенный, как было задумано, а хриплый, будто я только что скурила пачку сигарет.

– Я замужем, – вывалила последний довод, который, как я надеюсь, его остановит.

– Я тоже женат, – отвечает Жданов, облизывая взглядом мои губы. – И советую не питать иллюзий, разводиться не собираюсь.

Рука сама взметнулась, чтобы дать ему пощечину. Но мужчина оказался проворнее, и поймал ее за запястье.

Жданов напряжен, зол, даже в ярости. Он смотрит на меня, чуть нависая, и подавляя своей аурой. Еще секунда, и он окончательно раздавит, уничтожит. Почему же тогда губы так ждут его поцелуя, отчего так колотится сердце? Мне кажется, я чувствую его стальной взгляд каждой клеточкой своего тела. И голова начинает кружиться, как после бокала хорошего вина.

– Не сопротивляйся, Лара, – шепчет он хрипло. Черт возьми, даже в состоянии возбуждения, свидетельство которого слишком красноречиво упирается мне живот, его голос сохраняет властные нотки. – Нам будет хорошо. Очень хорошо.

От его «хорошо», немного растянутого на последнем слоге, низ живота скрутило болезненной судорогой.

– Мне не нужна должность в обмен на секс, – доводов становится все меньше, а голос совести в моей голове звучит все слабее.

Жданов наклоняется, впивается поцелуем в мою шею, ведет влажным языком к мочке уха, немного прикусывает. Так сладко, Боже! Этого мужчину нужно изолировать, и не подпускать к впечатлительным дамам.

– Лара, соглашайся, – шепчет он в ухо. – Я не обижаю своих женщин.

Такое обыденное упоминание о прошлых подвигах на мгновение отрезвляет, заставляя дернуться, освобождаясь из его объятий. Мужчина не ожидал внезапного бунта. Наверняка, уже думал, что я пала к его ногам. Поэтому мой маневр удался. Отступаю назад, глядя на хищника, готового бросится в любой момент и растерзать жертву. Пока не упираюсь задницей о поверхность стола и замираю на месте.

Жданов медленно и размеренно, демонстрируя превосходство, подходит ко мне. Подхватывает за талию и резким движением усаживает попой на стол. Отступать больше некуда. Его запах окончательно въелся мне в легкие, забрался под кожу, отравляя мозг. И во взгляде мужчины я читаю свой приговор. Он уже все решил. Побег невозможен, он только разозлит зверя.

А ведь еще сегодня утром я считала себя порядочной женщиной. Но то, что происходит сейчас, и порядочность – понятия не совместимые. Правильна девочка Лариса нашла бы силы оттолкнуть нахала. Но здравая мысль оборвалась, когда мужчина завладел моими губами.

Меня никто и никогда так не целовал. Забирая всю меня, он не целует, он имеет меня, глубоко проникая в рот. Эгоистично забирая кислород, отключая возможность сопротивляться. Наше безумие продолжается, пока инстинкты окончательно не забивают последний довод разума.

– Пиздец, детка, – выдыхает он, отрываясь от моих губ. – Какая ты сладкая. Сожру тебя!

Облизывая шею, он ловко расстегивает пуговицы на моей блузке. Обхватывает ладонью мою грудь, наклоняется и всасывает сосок сквозь кружево бюстгалтера. Тело сводит сладкой судорогой, вскрикиваю и выгибаюсь ему навстречу.

– Да! – выскакивает у меня сиплое, когда он прикусывает сосок и тянет. Боль простреливает позвоночник, оседая огнем в животе.

– У тебя классная грудь, – шепчет мужчина. – Хочу кончить на нее, когда ты будешь мне отсасывать.

– Не дождешься, Жданов, – выдыхаю сипло, подставляясь под его ласки.

– Посмотрим, – шипит, прикусывая мой сосок, вырывая из моего горла стон.

Самоуверенность мужчины зашкаливает, хочется поставить его на место. Только, чувствую, что быстрее он поставит меня в удобную для себя позицию.

Рука мужчины забирается мне под юбку, безошибочно находит нужную точку, давит и массирует через колготы.

– Почему не чулки, детка? – спрашивает немного нетерпеливо.

Он точно из параллельной реальности!

– Какие чулки в такой снегопад?! – выплевываю ему в лицо.

Не хватало еще задницу отморозить, чтобы господину «Я не обижаю своих женщин» легче жилось.

– В следующий раз хочу тебя в чулках, – шепчет мужчина, ловко оттягивая капрон и просовывая руку мне в трусики. Его пальцы скользят во влаге, которой слишком много, чтобы впредь я могла назвать себя порядочной женщиной.

– Я не твоя рабыня, – возмущаюсь, – буду ходить, в чем хочу.

Его пальцы тут же резко проникают в меня, заставляя простонать:

– Боже, еще!

– Для тебя я теперь босс, хозяин и Господь Бог! – заявляет он самоуверенно. – Будешь делать все, что я скажу. Поняла меня? – и он снова надавливает на какую-то точку, о которой я даже не знала до этого дня. Немного больно, но это сладкая боль, которой хочется больше и больше.

– Не-а, – мотаю головой. А я – кремень, вон, как Жданов стиснул челюсти, того и гляди, кости затрещат. Могу собой гордиться!

– Мне нравится твое упрямство, – улыбается он хищно. – Эту черту своего характера будешь оставлять за дверью моего кабинета, – сообщает командным тоном.

Жданов уверен в каждом слове, в каждом жесте. Он ласкает меня пальцами, заставляя стонать и извиваться в его руках. Доводит до грани, а потом останавливается в самый последний момент. И так снова и снова. Это невыносимо. Сладко. Ярко. Разве можно долго выдержать такую утонченную пытку?

Царапаю ткань его пиджака. Это слишком хорошо, это за гранью понимания, это даже не секс, а что-то запредельное. ОН ловко манипулирует моим телом, будто знает его лучше меня. Знает слишком хорошо. Боже, сколько же баб у него было?!

– Пожалуйста, – кричу, – пожалуйста… пожалуйста…, – я уже просто дрожу крупной дрожью, теряя себя. Чувствую только свое тело и его движения во мне, которые сводят с ума.

Я вижу, чувствую, что он на грани. Стальные глаза блестят, как после алкоголя. Со рта срывается рваное дыхание. Он стягивает меня со стола, рывком разворачивает к себе спиной и, надавив между лопаток, заставляет лечь грудью на стол. Задирает юбку, стягивает колготы вместе с бельем. Оглаживает мои ягодицы. Чувствую его взгляд там, пониже спины, и мне непривычно. Ни один мужчина раньше так беззастенчиво не отвешивал комплименты моей пятой точке, лаская ее то рукой, то взглядом.

– Пожалуйста, – шиплю сквозь зубы, как попрошайка, вымаливая у него удовольствие. Если он не даст мне сейчас кончить, то меня просто разорвет от напряжения.

Почти с облегчением я слышу, как он расстегивает брюки. А потом одним толчком входит сразу до упора. Его член непривычно большой, он больно растягивает меня внутри.

– Ай! – вырывается у меня, заглушенное его хриплым рычанием.

– Больно, милая? – шипит он. – Потерпи, моя хорошая. Я все равно тебя трахну, просто расслабься.

Он делает толчок, медленно, даже аккуратно. Расслабиться? Нет, мне хочется сильнее, слишком сильно возбуждение, от которого меня ломает. Тело покрылось испариной, сердце вот-вот разорвется, не выдержав эту гонку. Да, он сожрет меня, как обещал. Сломает, как куклу и выбросит, не оставляя шанса на большее. Но, Боже, как же это хорошо!

– Пожалуйста, – снова прошу его, не узнавая саму себя.

Еще немного, мне нужно совсем чуть-чуть. Но мужчина не дает мне разрядку, он тянется к листу бумаги на своем столе, кладет его у меня перед носом.

– Подписывай, – приказывает он, снова толкаясь в меня. А я с трудом понимаю, что это приказ о моем назначении. От каждого движения его члена внутри перед глазами плывет.

Интересно, он всегда убеждает такими методами, или только со мной такой? Но додумать не получается. Мужчина обхватывает волосы у меня на затылке, сжимает их в кулак и тянет на себя, заставляя прогнуться в спине. Член входит еще глубже, проникая дальше. Хотя, куда уже глубже? Меня начинает трясти, мышцы напряжены, на пределе возможного.

– Подписывай, – рычит мне в ухо, делая толчок внутри, от которого у меня внутри все свело болезненной судорогой. Мамочки, я сейчас поломаюсь, а он станцует танго на моих обломках.

Хватаю ручку и делаю, как он говорит. Подписываю чертов приказ и отбрасываю ручку в сторону.

– Умница, – шепчет он довольным тоном, – уверен, мы сработаемся.

Начинает двигаться, быстро набирая сумасшедший темп, заставляя меня орать, как припадочную. Оргазм простреливает яркой вспышкой, отдаваясь болезненным удовольствием внутри. Я чувствую, как мои мышцы сокращаются вокруг члена, до боли его сжимая.