Психея в зеркальном лабиринте

Долгие годы она блуждала
По осколкам своего подсознания,

Остановившись возле дверей лабиринта,

    Держала ключи там,
    Где в порезах была вся рука.

– Селфхарм стал для меня способом прочувствовать всю ту боль, которую мне причиняли «близкие» люди.

Зеркальные коридоры

Она открыла ключом

Двери своего заточения.

Лучше бы это оказалось сном,

Чем вечностью без умиротворения.

Психея сходила с ума,

Осколками белых крыльев резала вены,

Её с головой накрыла тьма,

А плач был подобен песням сирены.

    В зеркалах видела глаза

Тех самых ненавистных людей,

Из-за которых разум теперь,

Как тюрьма,

    Под неволей потайных навязчивых мыслей.

Эхо коридора повторяло то,
От чего её сердце трепетало.
Грязные слова той толпы,

«Ноги твои слишком адипозны,

    Да, и какая-то жирная ты».

– Подсознание стало для меня бесконечным заточением.

Еда из осколков

Она прислушалась к тем оскорблениям.

Начала питаться лишь глотками тяжелого воздуха,

Не смотря в глаза печальным последствиям,

Её не покидала тревога.

Так проходили многие месяцы,

В отражении она заметила истощение,

Но продолжала бродить

По краю стеклянной лестницы,

    Не задумываясь,
    Какое вскоре её ждёт бедствие.

Психее было сложно сдержаться,

Она разбила почти все зеркала

И осколками начала обжираться.

В капельках крови были

Даже стенки её хрупкого горла.

– Тогда начались мои первые приступы компульсивного переедания, чередующиеся с неделями голодовки.

Вина

Она была истощенной

И очень счастливой.

Видела свои утонченные рёбра,

Трогала их без остановки,

Поглядывая в зеркала.

    Ей было все мало скинутых килограмм,
    Ей хотелось быть все меньше и меньше,

Чтобы снова улететь к облакам.
В темных комнатах она находила таблетки,
Приближающие её к мечтам.