Сто оттенков неба

Пока препарат не начал действовать, я сидела у кровати и держала ее за руку, медленно поглаживая, массируя пальцы.

– Сашенька, через два месяца у тебя день рождения, что ты хочешь в подарок? – как только боль стала отступать, спросила она.

Скоро заснет.

«Чтобы ты была жива и здорова» – проговорила про себя, не задумываясь.

– Ничего, бабуль. Я же не маленькая.

– Восемнадцать лет, Сашенька. Я хочу, чтобы у тебя осталась память обо мне на всю жизнь.

Ну, зачем она так?! Я же сейчас разревусь!

– Я там, в кофте сиреневой, в кармашке, откладывала копеечку, чтобы купить тебе подарок хороший. Цепочку золотую или колечко. Ты сама сходи в магазин, выбери.

Стиснув зубы изо всех сил, чтобы не разрыдаться, кивнула. Просто кивнула, ответить не смогла.

– Вот и договорились. – похлопала она сверху свободной рукой наши сплетенные вместе руки. – Иди, уроки делай, а я посплю.

* * *

Бабушка до моего дня рождения не дожила. Как и боялась, вернулась домой из школы, а меня встретила тишина.

Чтобы не сойти с ума в первые дни, я села писать письма. Просто так, неизвестным людям, вдруг кому-то захочется мне ответить? Вдруг кто-то также одинок, как и я, и ему не хватает общения?..

Но мне никто так и не ответил. А я ждала.

Деньги, что бабушка откладывала, ушли на похороны и скромные поминки. В двухкомнатной квартире я осталась одна. Мама, получив похоронные деньги, дала мне половину на расходы. С них я и купила себе в церкви серебряное колечко, в память о бабушке. Теперь оно всегда на безымянном пальце левой руки.

На день рождения ко мне пришла только Рита. Моя одноклассница и единственная подруга. Когда тебе нечего обсудить с друзьями, ты спешишь домой и выпадаешь из жизни школы, вечерних тусовок – они о тебе быстро забывают.

После смерти тяжелобольного, горячо любимого, родного человека, времени свободного больше не стало. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, устроилась уборщицей в одну строительную контору. После школы бегала убирать офисы: отмывала полы, окна, двери после отделочных работ. Платили немного, но ежедневно и меня это устраивало. Получалось даже немного откладывать: в кармашек сиреневой кофточки, что так и осталась висеть в шифоньере.

Вечерами готовилась к экзаменам. Порой засиживалась до утра. Я поставила себе цель: исполнить бабушкину мечту и поступить Медакадемию.

После сорока дней мама узнала, что бабушка оформила на меня дарственную – и я являюсь владелицей квартиры.

– Тебе не жирно ли одной жить в двухкомнатной квартире? Еще и в центре города? Мы вчетвером ютимся в двушке! Не вздумай продать, Александра! Моя доля тут тоже имеется. Братья твои также имеют свою долю! Продадим или обменяем: мы переедем в трехкомнатную, а тебе однокомнатной хватит!

Я молчала, не спорила. Пусть кричит. Это от обиды. Да и жизнь у нее нелегкая. Но чем дольше за ней наблюдала, тем более чужой она мне казалась.

Неужели, не осталось на этом свете ни одного человека, которого я смогла бы назвать родным? Не потому, что у нас общие ДНК. Нет. Я должна этого человека любить: всем сердцем, всей душой и чтобы он меня любил.

Глава 1

Макс

Сука!

Нет, тварь конченная! Не стоит оскорблять животных. Суки не убивают своих не родившихся детей. На это способны только твари!

А эта дрянь убила моего ребенка!

Вдавливая педаль газа, я несся на бешеной скорости, сам не знаю куда. Подальше от города. Подальше от нее. Вернусь – и никто не сможет меня остановить. Точно убью!

Плевать, что наши отцы старые друзья! Благодаря их дружбе, мне и навязали этот сраный брак!

«Вы красивая пара. Вы из одного общества. Она хорошая, воспитанная девочка. В ней ты можешь быть уверен: она не ради твоих денег выходит за тебя замуж»

Ложь! Именно деньги стали причиной ее любви! Ведь папочка к тому времени был уже почти банкрот! Из кроткой овечки быстро превратилась в хищную тварь. А я, дурак, поддался уговорам! Тогда мне казалось, что они правы.

Хорошо играла! Молодец! Пару месяцев любовь изображала, а потом начало проявляться истинное лицо. Списывал все на неопытность, молодость. Дети в двенадцать лет разумнее, чем она в свои двадцать пять!

Но выкручиваться и лгать она хорошо научилась. Чего стоили ее вчерашние слезы!

– Макс! – рыдала она, встречая меня после работы дома. – Макс, я ребенка потеряла!

Пока выяснял у нее, из-за чего произошел выкидыш, и почему мне не позвонила, Ира строила планы на вечер.

Ребенок – это единственное, чего я хотел в нашем браке.

Пока я пытался пережить потерю, закрывшись в кабинете и куря одну сигарету за другой, Ира, утерев наигранные слезы, отправилась к подружкам на закрытую вечеринку.

Адекватностью она не отличалась. Не найдя ее в спальне, забеспокоился. Вдруг сделает что-нибудь с собой? От общих друзей узнал о вечеринке, и что Ира не собиралась ее пропускать.

«Совсем дура?! Куда она поперлась? Ей лежать надо!!!»

По дороге заехал в частную клинику, где жена наблюдалась. Мне хотелось знать все нюансы, чтобы в будущем избежать подобного риска. Как скоро мы сможем повторить попытку? И какие назначения сделал врач? То, что она не должна разгуливать в таком состоянии, я не сомневался.

Высокий крепкий мужчина в белом халате вышел мне навстречу. Мне повезло, что я его застал. Он собирался домой после сложной операции.

– Здравствуйте! – пожал крепкую, гладкую ладонь. – Я – муж Ирины Шефер.

– Здравствуйте! – устало посмотрел он на меня.

– Я хотел бы узнать, какой период нам стоит предохраняться? Может, есть превентивные меры, чтобы избежать подобного в будущем?

Скептически улыбнувшись, он насупился и ответил:

– В вашем случае, лучше предохраняться до тех пор, пока вы точно не решите стать родителями.

Тугоухостью не страдаю, да вроде и понимаю всегда все с первого раза, а тут чего-то не уловил.

– Я Ирину предупредил: прерывание беременности – это всегда риск. Любой последующий аборт может привести к бесплодию.

Аборт?!

Затылок стянуло, нарастающая боль становилась все сильнее. Внешне я старался никак не выдать своего состояния. Только глаза прикрыл. Я чувствовал, как они сузились от гнева.