Стерва. Десять главных правил моей жизни

– Хоть с чего-то начните, – хлопнула я в ладоши, привлекая их внимание, – нам работать надо.

– Леди Кишмирг, – задумчиво протянула брюнетка с толстой косой, – сейчас, если верить поварихе, налегает на мучное и солёные огурцы. Поговаривают, что забеременела. Только мужа её вот уже как третий месяц нет в столице. Он командует армией на восточных рубежах. Там сейчас идёт сражение за какие-то горы. Судачат, драгоценные камни там нашли, вот и отправили его туда.

– Замечательно, – потёрла я руки, то, что надо, – только кто эта леди такая?

– Леди Кишмирг, – протянула на этот раз блондиночка с приятными детскими чертами лица, – главная модница в Империи. По словам конюха, она настолько виртуозна и грациозна, что на её конные прогулки приходит посмотреть даже Владыка. Дочь одного из бывших советников, а ныне жена лорда-воина Гастапа Кишмирг. Он не слишком красив, но решение покойного Владыки никто не посмел оспаривать, и её выдали замуж за него.

– Шикарно, – от радости я едва не подпрыгивала на постели, – уже так и вижу заголовки: «Шок! Первая красотка Империи беременна! А кто отец? Точно не рогатый муж!». Вас бы заинтересовала статья с таким названием?

– А почему он рогатый? – Девушки недоуменно смотрели на меня с интересом.

– У нас говорили, что жена мужу рога наставляет, пока того нет, – пояснила я, – а у вас как измены обрисовывают в художественном жанре?

– Хвост закручивает.

Ну да, в любом мире в каждой леди живёт базарная бабка с биноклем.

– Поменять одно слово не проблема, – отмахнулась я от них, – вы в целом рассматривайте его.

– Мне стало бы любопытно, – пожала плечами брюнеточка.

– А звать-то вас хоть как? – вспомнила, что за все два дня так и не удосужилась этим поинтересоваться и понятия не имела, как их различать-то.

– Я Лафиг, – произнесла блондинка с жёлтыми глазами и милым круглым личиком.

– Вотрим, миледи. – Брюнетка с рубиновыми глазами соскользнула в очередной поклон.

– Замечательно, – указала на себя, – Екатерина, если мы наедине, можно просто Катя и без ваших мэм, мадам, леди, миледи и прочего. С этого дня я ваш непосредственный начальник. А в офисе пока со всеми этими обращениями разберёшься, сенсация может уйти к конкурентам. Так что официально – Екатерина Ивановна или просто Катя.

– Хорошо, – на меня смотрели во все глаза.

– А теперь лист бумаги и ручку, – мысленно я уже написала статью, – пока я работаю, можете заняться вашими ежедневными делами. За пределы комнаты разрешаю не выходить.

– Спасибо, – и девушки принялись за лёгкую уборку.

Наступила уютная тишина, и я начала творить. Строки быстро и привычно ложились на чистый лист бумаги, и я просто пропала. Без остатка отдаваясь статье, и только ей. Все должно быть настолько корректно и одновременно противоречиво, чтобы местные адвокаты от досады сожрали собственные шляпы. Перед глазами уже стоял образ молоденькой красотки с пунцовым от стыда лицом. У журналистов нет чувств, это на самом деле так, за многие годы в профессии я просто перегорела и уже не воспринимала людей как людей. Для меня это были существа, которые в погоне за собственной выгодой подставляют, убивают, шантажируют и делают все и сразу.

Мир, возможно, я и сменила, а вот люди все равно остались такими же. Алчными, жадными и высокомерными. Моё время стоило денег, но и их время тоже. Работа журналиста – взять своё время, добавить к нему чужое и получить из этого коктейля статью, а значит, и деньги.

Буквы ровной вязью размещались на листе. Неизвестно, как тут дела обстоят с фотографией и каким образом её стоит выкупать или получать, но это пока неважно. Типография в процессе, а офис я все равно буду переделывать. Так что первой выйдет скандальная сенсация про меня, любимую. Уверена, тут используют какой-то шаблон для оформления статей, а я влезу с привычным мне расположением текста и визуального материала.

Статья почти была завершена, когда двери моей спальни красноречиво рухнули на пол. В проёме стояли злой, словно стадо чертей, Борвир и задумчивый Вингорд. Оба были при полном параде и с идеально уложенными волосами. Прям картину маслом с них можно рисовать.

Сняла с носа очки, отложила бумагу и ручку и приготовилась внимать очередным воплям неказистого шарика на маленьких ножках. О чем меня, собственно, сегодня просвещать собрались, интересно? Точно не о влиянии стресса на кровеносную систему.

– Вы почему ещё в постели? – Владыка удивлённо посмотрел сперва на меня, потом на забившихся в самый дальний угол комнаты девушек.

– А как вы мне прикажете собираться, – возмущённо вскрикнула я, – если мои служанки не могут работать. И надо заметить, именно по вашей вине они в таком плачевном состоянии.

– О чем вы? – Оба мужчины резко поникли и теперь смотрели на девушек, словно маньяки.

– По-вашему, как они будут работать избитыми? – скрестила я руки под грудью.

– Кто вас избил? – Взгляд синих глаз сверлил служанок насквозь.

– Девушки, не бойтесь, – назидательно покивала я головой, – этот урод должен быть наказан.

– Нас Советник Марув приказал выпороть, – тихо выдохнула сквозь сжатую челюсть Лафиг.

– За что он назначил вам наказание? – теперь и шарик с ножками стал суровым дядей.

– Ему не понравились слова госпожи Екатерины. – Блондинка из этой парочки, похоже, была смелее напарницы и нашла в себе силы высказать все Владыке.

– Борвир, разберись, – тихо выдохнул раздражённый мужчина.

– Как скажете, – поклонился главный советник, – леди, простите за этого недалёкого идиота.

– Это твои люди, и ты несёшь за них ответственность, – рыкнул повелитель.

– Исполняю, – и толстячка как ветром сдуло из моей комнаты без дверей.

– Что ещё мешает тебе прибыть к арке? – Владыка опустился в кресло около столика.

– Как ты думаешь, почему Золотой Треугольник не покорился даже тебе? – Я вскинула тёмную бровь.

– К чему этот вопрос? – Он удивлённо скосил глаза на девушек в углу.

– Дамы, – тоже перевела я взгляд на служанок, – этот же вопрос к вам.

– Леди Екатерина, – поперхнулись обе воздухом.

– Ответьте на вопрос, – подняла я руку, останавливая поток заикания, – гарантирую, вам ничего не будет за те предположения, которые вы нам скажете. И выползайте наконец-то из угла. У меня уже шея затекла на вас смотреть, а косоглазие в моем возрасте уже не лечится.

– Я тоже не прочь послушать. – Вингорд откинул с глаз мешающую чёлку.

– Ходят слухи, – по стеночке девушки перебрались к моему рабочему столу, – что Владыка бессилен против них по причине договора с Треугольником.