Мне снится турецкая ночь. Часть вторая

– Все в порядке, – пробормотала я, сбитая с толку своей реакцией. – Я просто устала с перелета.

– Пойдем, милая, заберем твой чемодан, – Муста взял меня за руку и повел к чемодану.

Он совсем не изменился за три года, все те же глаза, только уже не представляющие опасности, все та же улыбка….Он совсем не изменился, и мне показалось, что у меня не было трех лет жизни с другим мужчиной. Я вспомнила наше прощение, когда он вышел и смотрел вслед отъезжающему автобусу. Это было очень больно для него и для меня, только познавшей, как мне казалось, истинное чувство любви. По приезду в Россию я много общалась с ним по Интернету, но вскоре общение стало тяготить меня и свелось к двум-трем сообщениям в неделю и одному разговору в месяц по Скайпу.

Я много развлекалась, чтобы залить желание сорваться в бездну неизвестности. Я очень много пила, чтобы не уехать в Турцию к нему. Тогда-то и появился Сашка. Сашка был хорош со всех сторон: обаятельный, сексуальный, душа любой компании, имеющий неплохую работу и приличный стабильный заработок… Он очень быстро понравился моим родителям, друзьям… Вскоре он понравился и мне. Я предпочла синицу в рукаве в виде Саши. Я боялась остаться одна. Я боялась поменять свою жизнь. Я боялась уехать в чужую страну и потерять все в России. Страх заставил меня поверить в мое счастье. Я закрыла глаза на все недостатки Саши, пока чашу терпения не перевесило желание развиваться морально, физически, интеллектуально.

– Мне нужно завязать тебе глаза, – сказал он. Я кивнула головой, люблю сюрпризы. Всю дорогу до дома он держал меня за руку и целовал на светофорах в шею, отчего мурашки разбегались по коже.

Машина остановилась, Муста вышел из-за руля, открыл мою дверь и взял меня за руку. Идти не пришлось слишком долго.

– Осторожно, ступенька! – предупредил он меня. Я покорно следовала его инструкциям. Минуты через две-три он развязал мне глаза.

– Ох, – вырвалось у меня. Мы находились в гостиной моей мечты: просторная с минимум мебели, камином, креслом-качалкой.

– А там твой кабинет, – он потянул меня за руку, не давая оправиться от шока. Кабинет был большой, вдоль одной из стен был расположен огромный книжный шкаф, наполненный книгами. Рядом с окном письменный стол с ноутбуком, колонки и наушники лежали рядом. Слева от двери (напротив книжного шкафа) висел мой портрет.

– Но… Откуда? – только и вымолвила я.

– Я немного рисую. У меня было три года, чтобы нарисовать тебя.

– Очень красиво, спасибо. Чей это дом?

– Твой, – улыбнулся он.

– Что? – я не поверила своим ушам.

– Ты будешь жить здесь. Ты как-то писала о том, какой хочешь дом – я построил его для тебя. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя уютно и побыстрее привыкла к моей стране. Я хочу, чтобы моя страна стала твоей.

– Но это очень дорого, – только и сумела вымолвить я.

– Милая, больше тебе не нужно беспокоиться о деньгах. Если ты хочешь, ты можешь и вовсе не работать. Я открыл три бара, пока три. Они приносят очень хороший доход. Ты вдохновила открыть меня самый первый. Он называется «Крошка Лу», в пятницу и субботу там играет живая музыка, каждая неделя тематическая, меню обновляется раз в месяц практически все. Это была твоя идея сделать бар, который будет удивлять всех. Когда я его открывал, мои друзья сказали что я – псих, что я потеряю все деньги и останусь не с чем. Но я знал, что все получится, потому что я должен осуществить твою мечту – сделать дом для тебя.

– Я не знаю, что сказать, – пробормотала я, потрясенная количеством информации.

– Скажи, что ты счастлива, – улыбнулся он.

– Я счастлива, – я взяла его лицо в свои руки и поцеловала. Сердце рухнуло в пятки. Казалось, поцелуй тянулся вечность, а вместе с ним и воспоминания трехлетней давности… А именно наше прощание на пляже, когда он почти разбил мое сердце сообщением о том, что он не сможет прийти попрощаться. На глаза накатились слезы… Наш поцелуй вновь стал соленым, как и тогда…

– Что с тобой? – Муста отпрянул от меня и недоуменно посмотрел.

– Я вспомнила, как мы прощались на пляже три года назад… Помнишь?

– Конечно, помню. Я помню каждую секунду нашего прощания. Ты спросила, приду ли я тебя проводить. Я отказал, потому что тогда бы потерял работу. Но знаешь, я боялся потерять тебя. Одно знать, что ты уедешь, другое – видеть как ты это делаешь. Я стоял за деревом и мне безумно хотелось кричать от боли, которая разрывала мое сердце на части… Но я не мог себе этого позволить – я мужчина, а мужчины должны быть…

– Мужчинами, – закончила я. – Когда ты сказал, что не придешь, я разозлилась, потому что я думала, что ты поиграл мной. Поиграл и выкинул. Я думала: «Милая, сколько у него еще всяких там русских туристочек?! Любую можно притащить на пляж, а там может и не только на него!». Я была раздавлена. А когда увидела тебя за деревом, то… стало спокойнее на душе, мысли ушли, осталась только печаль и боль.

– Я спрошу тебя о том, о чем не решался спросить все три года. Спрошу один раз и мы больше никогда не поднимем эту тему. Хорошо?

– Спрашивай, – согласилась я и взяла его за руку. Мне хотелось подарить ему немного тепла.

– Мы стали очень редко общаться, а потом у тебя появился парень. Ты сказала о том, что выйдешь за него замуж. А когда я спросил, любишь ли ты его, ты попросила не спрашивать об этом. Зачем ты хотела выйти за него, если ты его не любила?

– Мне казалось, что так будет правильнее. Он понравился моим близким, он был рядом… Ты был так далеко, и я… Я не знала, можно ли тебе верить. Я не верила и себе, я боялась решиться и уехать к тебе. Я ждала, наверное, что ты приедешь… И в то же время боялась этого…

– Почему же ты расторгла свадьбу? Что изменилось?

– Я изменилась. Я выросла. Я стала учиться слушать себя. Я поняла, что в своей жизни я должна делать только то, что я хочу. Я могла бы быть с Сашей, могла бы его воспитать, могла бы научить его быть таким, как я хочу… Но зачем? Зачем учить постороннего человека отвечать моим потребностям, когда уже такой человек есть?! Я просто проснулась однажды, купила билеты в Турцию и не выбросила их.

– Что? Ты уже покупала билеты?

– Раз пять, может шесть. Я не могла решиться бросить его. Мне было жаль его, жаль потраченного времени. Конечно, страх, что ты меня не простишь, тоже влиял на принятие решения.

– Но ты все-таки здесь, – выдохнул он и обнял меня. – Ты, наконец-то, нашла дорогу домой.

– Это верно, – улыбнулась я. Я была счастлива, но где-то глубоко внутри моя душа ехидно смеялась надо мной.

– Хочешь увидеть другие комнаты? – прошептал он мне на ухо.

– Я хочу увидеть лишь одну…

Мне не нужно было продолжать, он понял меня с полуслова. Он знал, какую комнату я хочу посмотреть. Стены спальни были выкрашены в нежно бирюзовый цвет, кровать была огромной (на ней человека четыре могло совершенно вольготно спать), напротив кровати на всю стены был изображен морской прибой. Муста подхватил меня на руки и положил на кровать. Руки его немного тряслись… Мы ждали этого момента три года… Настало наше время.

– Я так тебя люблю, – шептал он, покрывая мое тело горячими поцелуями.

– Я тоже, – на одном выдохе произнесла я, прежде чем нас охватило дыхание страсти…

Утром меня ждал турецкий кофе.

– О боже, как я мечтала о нем все это время! Я за него бы душу отдала! – вымолвила я и плюхнулась на мягкий стул.

– Ну, теперь продавать ничего не нужно, – вымолвил Муста. – Ты можешь пить его в любое время, когда только тебе заблагорассудится. Я сейчас поеду на работу, увидимся вечером.

– И что я буду делать до вечера? – вздернула я брови.

– Что захочешь, милая! А если будет скучно, вот телефон с турецкой симкой. Я вбил в его память свой номер, звони.

Он поцеловал меня и ушел. Я медленно, наслаждаясь каждым глотком, допила кофе и отправилась изучать дом моей мечты. Одно только представлять, другое – видеть уже все в готовом варианте, имея возможность пощупать все детали.

Дом был двухэтажный. На каждом из этажей располагались ванная комната и туалет. Входная дверь была стеклянной, расписанной различными линиями белой краской. Очень красивая дверь. Однако я бы поставила дверь мощную и желательно железную – но это я. А я еще тот параноик – мне бы забор повыше, людей поменьше, дверь попрочнее.

На первом этаже расположились: кухня в нежно-зеленых тонах, столовая в бежевом цвете, в которой можно собираться большими кампаниями, мой кабинет, гостиная и одна из спален.

Кухня была просторной и наполненной всеми современными удобствами, что так ценят женщины: посудомоечная машина, кухонный комбайн, пароварка, шикарная плита с не менее потрясающим духовым шкафом, микроволновая печь, огромный четырехдверный холодильник. Несмотря на обилие техники, кухня была довольно уютной благодаря оттенкам зеленого, который во всех своих проявлениях присутствовали здесь. Нежности и уюта добавляли нежно-розовые полотенца, висящие над раковиной, в тон полотенцам шторки на окнах и горшочки под цветы на подоконнике. Цветов еще не было, в одном из горшком была записка: «Я знаю, как ты любишь цветы. Мы сходим и купим те, что понравятся твоей душе, и ты их посадишь сюда. Я возвел стены, а ты дашь жизнь этому дому. Люблю тебя, твой М».

Из кухни можно было попасть в бежевый мир столовой, достаточно было пройти под огромной аркой. Муста явно не любил узкие проходы – двери и арки были действительно широкими. Столовая была наполнена теплом и светом, нежностью и любовью. Это действительно то место, где можно собраться с друзьями, выпить немного вина, перекусить турецкими сладостями, насладиться душевными разговорами, смехом… Посреди столовой стоял длинный стол, однако ножки его были очень короткими. Тут и там лежали бежевые, коричневые, бледно-желтые подушки. Муста не любил сидеть на стульях. Он всегда говорил, что из-за стульев теряется душевность, появляется официальность, которая строит стены между друзьями и любимыми.

Справа от столовой располагалась гостиная, в которую можно было плавно попасть через… да-да… огромную арку. Теперь-то я могла разглядеть ее получше: она была светлой, в нежных сиреневых тонах. Кресло-качалка рядом с камином – моя мечта детства. Здесь же журнальный столик, книжка… Гарри Поттер и дары смерти. Я засмеялась. Книжка на-турецком. Я прочитала все шесть книг на турецком, осталась только она. На книжке записка: «Читай, милая, вечерами, когда я буду пропадать на работе. Пускай Поттер подарит тебе то волшебство, которое я не смогу дарить тебе каждый день… И мне очень жаль, что ты будешь изменять мне с юным волшебником, однако я знаю, как ты любишь историю про него. Люблю тебя, твой М.». Посреди гостиной стоял невообразимых размеров диван, пара кресел, на стене большой телевизор. Больше мебели не было, на мое счастье.