Принц по ГОСТу

«Пирожки с мозгами!» – прочитала я чужой почерк, опасливо поглядывая на очередной рецепт. Вот где были эти чудесные рецепты в тот момент, когда мои далекие географически и недалекие юридически родственники подавали на очередные апелляции, пытаясь завести на меня десяток уголовных дел по сфабрикованным статьям?

«Неблагодарная недоросль! Я пас эту квартиру три года! А ты палец о палец не ударила!» – гласило сообщение сэра Дмитрия, который не просто доскакался по инстанциям, а полноценно допрыгался, лишившись трех пальцев на руке ради вожделенной справки.

«Шоб ты сдохла, тварь проклятая! Можешь в гости к нам не приходить!» – пришло мне очередное поздравление с новосельем от сэра Михаила и его дражайшей супруги Александры, присмотревших квартиру для будущего юного «светильника» науки.

«Подавись, гадина!» – поздравили меня ее вдовствующее величество Людмила и ее дочь, достопочтенная принцесса Анна, чей принц-консорт честно высиживал яйца в родовом двухкомнатном гнезде своей тещи, дабы обеспечить себя наследниками в количестве, которое не в состоянии прокормить мизерная пенсия счастливой бабушки.

«Совести у тебя нет!» – прилетело вместо приглашения на скромную свадьбу сообщение от принца Виталия Решительного, Неразборчивого и Скоропалительного.

«Змея ты подколодная! Воспользовалась несчастной сумасшедшей родственницей, чтобы заграбастать себе квартиру! Иди ты на…» – прочитала я скромную путевку в новую жизнь от двоюродной сестры Натальи, которая пошла дальше всех сначала в юридическом, а потом и в анатомическом направлении.

Итак! Все отписались и отзвонились! Это хорошо! Значит, все добрались в пункт назначения, куда я их послала с «беременностями», «инвалидностью», поддельными документами, скандалами, абитуриентами, свадьбами вполне благополучно! Понимаю, что там, видимо, очень славно и мило, раз меня туда активно звали в гости, но зачем мне «в гости», если я у себя дома?

На экране высветился знакомый номер, который я удалила четыре месяца назад после громкого скандала с хлопаньем глазами и дверьми. А вот, собственно, и принимающая сторона в лице настоящего принца на деревянном коне с воздушными замками и короной, которую в детстве ему соорудила на голове заботливая мама.

– Зайка, – голос в трубке был глух и трагичен, – привет, чем занимаешься? Я тут подумал, почему бы нам не встретиться у тебя, не попить кофе… Мне кажется, что нам стоит начать все сначала. Я погорячился, зайка… Ты простишь меня? Каждый человек заслуживает второй шанс…

Сердце стоически держалось, чтобы не броситься в омут иллюзий. «Бланки на второй шанс кончились!» – вздохнул здравый смысл, разводя фактами и пожимая аргументами.

– Уже пронюхал? – скупо поинтересовалась я, перебирая на тумбочке старые красочные пыльные брошюрки «Жизнь после смерти» и «Обретение вечного рая», которые щедро раздают одиноким пенсионерам улыбчивые понятые очередного божества. Приятно заботиться о душе, но заботиться о душе, за которой есть жилплощадь, вдвойне приятней!

– Да как ты могла такое подумать! Я люблю тебя! Мне плевать на твою однушку! Ты думаешь что? Я ради твоей квартиры по улице Строителей тебе звоню? Нельзя быть такой меркантильной! – доказывали мне в трубку всю силу великой любви. Да как я могла подумать, что этот внезапный душевный порыв продиктован большой зеленой жабой по кличке Халява, которая душит горячо любящего меня мужчину, недавно указавшего на сайте знакомств, что у соискательницы его «большой и чистой» должна быть «большая и просторная с ремонтом»!

«Закрываем дело!» – постановил Шерлок Холмс, играя на скрипке грустную мелодию прощания. «Согласна! Нет дела – нет доступа к телу!» – кивнула мисс Марпл, подозрительно щурясь, ведь количество комнат и адрес мы в разговоре не упоминали.

Вот теперь я как туроператор могу спать спокойно. Все долетели, доехали и докатились нормально.

Я бросила сумки на пол, глядя на некогда красную ковровую дорожку сомнительной чистоты, алым языком вывалившуюся из коридора в комнату. В комнате затаился ветхий скрипучий диван и куча хлама, бережно засунутого в пакетики, свертки и мотки. В старом серванте за стеклом стояли выцветшие фотографии, статуэтки и набор посуды. Вот такая королевская опочивальня! Ух ты! На стене есть даже старинный гобелен с волками в лесу! Моль, судя по дыркам, уже наладила экскурсионно-гастрономические туры в неведомые чащи, но на этом не остановилась, занявшись браконьерством и поставив лишайных, по вине непомерного аппетита, волков на грань «вышивания».

Это был самый лучший день в моей жизни! Даже запах старой половой тряпки, витавший в воздухе, создавал атмосферу уюта, не говоря уже о пробегающих тараканах.

Я решила начать с лоджии. Стоило открыть дверь, как на меня завалилась целая груда вещей, бережно собранных в качестве «наследия» для потомков. Дырявый чайник больно ударил по макушке, слетая с самой верхней полки рассохшегося стеллажа. «Вот помру я, – вздыхала бабушка в моем детстве. – Все тебе оставлю! Это будет твоим приданым!»

Посмотрим, что может заинтересовать потенциального соискателя моего безымянного пальца! Кис-кис-кис, любитель консервации! С таким приданым в виде баночек я удивляюсь, как ты еще не здесь! Пятьдесят первая, пятьдесят вторая… Ой! Где-то по мою душу спешит навстречу консервации, стуча деревянным протезом, одноногий одноглазый Капитан Крюк Флинтович вместе с попугаем. Иначе как объяснить одну лыжу, одну палку, очки с одним стеклышком и ржавую клетку для попугая? Мне кажется, или он должен быть лысым? Из кулечка была извлечена дубовая меховая шапка, завернутая в полиэтилен, застрявшая где-то между «очень лишайный кот» и «наш любимый директор». В скором времени она будет неотличима от моей небритой ноги в холодное время года, поэтому моей судьбе стоит поспешить!

Я прислушалась, не бухтит ли уже под моим окном старенький допотопный «Москвич», который вез любовь всей моей жизни на встречу с невестой? В противном случае, для чего мне завернутые в тряпку зеркала дальнего вида для вышеупомянутой модели?

Вот зря мы над ним смеемся! Наш герой, между прочим, пусть и обладатель одной руки, зато из правильного места! Он должен уметь шить на швейной машинке, забивать погнутые гвозди молотком без ручки, пилить ржавой беззубой пилой. Ну, и где ты, мой умелец на всю руку?

Наличие старого холодильника с обрезанным шнуром свидетельствует о том, что мой будущий муж должен быть страстным и горячим мужчиной. Каждое утро он ест овсянку! Прямо из мешка! Есть хорошая новость! Он не брезгливый, и плесень его не пугает! Есть и плохая! Брак продлится, по моим подсчетам, около трех месяцев до момента окончания мешка!

Где же он? Где же мой пират? Пусть бросает свои острова, сходит с корабля, пересаживается на автобус номер семнадцать, едет до остановки Рабочая, потом пешком два квартала! У меня на балконе есть настоящее сокровище! Могу даже карту нарисовать! Путь активирует свой внутренний GPS и спешит сюда, иначе будет поздно и придется менять маршрут в сторону ближайшей помойки! Я смело могу утверждать, что являюсь наследницей многомиллионного состояния, которое лежит в банке! Миллион стареньких рублей, покрытых плесенью, были бережно сложены в трехлитровую банку, спрятанную в дальний угол. В банке болтался маленький старинный ключик на темной цепочке. Я поставила крестик на карте сокровищ, прикидывая, что где-то лежат старые облигации или билеты банка, чей поезд давным-давно ушел!

Прикинув, что такого женского счастья просто недостойна, я скрепя сердце вытащила груду хлама в коридор, попутно заглянув в сервант. Может, из серванта что-то захватить? В моей душе поднял голову великий завоеватель, берущий если не целые города, то, по крайней мере, штук восемь досок и один мусорный пакет за один подход.

Среди потрепанных книг стоял полупустой флакон одеколона «Ландыш», рядом с которым лежал дохлый предположительно самец мыши. Я между мышиных лап не заглядывала, поверив на слово производителям парфюма: «Мужчины падают к ногам!» В картонной папке лежали дипломы «Заслуженному педагогу», грамоты «Лучшему учителю» и благодарственные письма за прочие заслуги на педагогическом поприще, датированные такими годами, от которых задумчиво чесались летописцы.

С лоджии в комнату пробежала еще одна мышь, а по полке пополз усатый таракан, прячась за одноименную детскую книгу. На полке рядком стояли детские сказки, которые читала мне бабушка по вечерам. В этот момент холодным липким потом покрывались именитые режиссеры фильмов ужасов, тряслись под одеялом любители пощекотать себе нервишки и вздрагивали впечатлительные и слабонервные зрители, пытаясь подать в суд за авторские трактовки старинных сюжетов.

«Принц бежал за красавицей, обронившей туфельку, упал на лестнице, сломал шею. На похороны принца съехалось все королевство. Золушка тоже была на похоронах и нажаловалась королю на мачеху! Бедной сиротке вернули ее дом и состояние! Все жили долго и счастливо!» – улыбалась бабушка, доставая следующую сказку. «Принц, едва завидев красавицу в башне, тут же бросился ее спасать. Он почти забрался на башню, а потом не удержался, упал и сломал себе шею в трех местах! Смерть наступила мгновенно. Падение Рапунцель смягчили кусты. Она отряхнулась и пошла к своим родителям, королю и королеве…». «Принц не умел плавать, поэтому, зажимая кровавую рану, нанесенную Русалочкой, молча шел ко дну. Русалочка вернулась к своим сестрам, и жили они долго и счастливо!» Вы еще про Белоснежку не слышали! О том, как семь гномов запинали принца ногами и сбросили в шурф! Это, между прочим, была моя любимая сказка!

После того как я с детским восторгом поделилась этими сказками в детском саду, вызывая оглушительный успех у заинтересовавшихся одногруппников и животный ужас у воспитательницы, начался семейный скандал. Мне запретили общаться с бабушкой, а бабушке сообщили, чтобы она не приближалась ко мне и к моей неокрепшей детской психике. Холодное молчание длилось долгие годы, пока меня накачивали оригинальными сюжетами со слащавыми хеппи-эндами!

– Дорогие тараканы, мыши и прочие обитатели дома! – с усмешкой заметила я, представляя себя героиней мультика. – А давайте-ка вместе разгребем весь этот хлам! Все сюда! Я вам даже песенку спою!

Но тараканы бросились врассыпную, мышь шмыгнула за диван, а одинокий воробей, сидящий на подоконнике, резко упорхнул, не дав мне возможности продемонстрировать вокальные способности. А как же «И-о-ло-ле-ли! Быстро мусор вынесли!»? Разбалованные тараканы не планировали переклеивать обои, ленивые мыши не впряглись в гору мусора, а птички не собрались всей стаей и не вынесли старый холодильник на улицу!

За книгами лежали платежки и черная шкатулка, закрытая на замок. Я потрясла ее и услышала, как в ней что-то дребезжит и шуршит. Как интересно! Выломать крышку не удалось, поэтому я перерыла мусорные пакеты в поисках того самого ключика, который чуть не отправился открывать новые горизонты. Странно, но ключ подошел. Замок щелкнул, крышка откинулась, а я плюхнулась на диван, вытряхивая на пыльное покрывало все содержимое. Пока что я разочарованно разворачивала какую-то записку, в которой лежал потускневший от времени медальон – сердце с едва различимым рисунком.

«Все могут короли, все могут короли! И судьбы всей земли вершат они порой…»

Отлично! Жениться по любви не может ни один король! Это мы знаем, так что не удивили! Я подержала в руке медальон, попыталась открыть его ногтем, но он не открывался, поэтому я раздосадованно швырнула его на диван вместе с другой дребеденью.

Десять ходок с мусором превратили меня из веселой и бодрой наследницы в старую каргу с прогрессирующим ревматизмом. За мной уже следили из окон. Пока что крестик на карте сокровищ вел к ближайшей помойке, совпадая с моим маршрутом. Стоило мне отвернуться, как куча таяла на глазах. Где-то хлопали железные двери гаражного кооператива, а при мне какой-то солидный мужик пытался запихнуть мою бывшую тумбочку в свой заваленный хламом гараж, паркуя под моими окнами свою иномарку. Новые соседи даже умудрились подраться за старый телевизор с обрезанным шнуром и разбитым экраном. И пока победитель грузил его в багажник представительного авто, побежденный проклинал его на чем свет стоит. Только сегодня! И только у нас! Новые поступления барахла на лоджии, балконы и в гаражи! Акция «Не пропадать же добру!» делала меня самой доброй и щедрой соседкой на свете!

Что-то в лесу сдохло! Мне показалось, что хлама стало немного меньше.

Волки на гобелене смотрели на меня обреченными взглядами. «Ты первый!» – как бы намекал правый волк, поглядывая на своего лишайного по вине моли сородича. «Ща-а-а-с! Пусть этот, плешивый!» – выл средний волк, поднимая морду вверх. «Я что? Самый лысый?» – жалобно смотрел на меня почти съеденный волк. И пока я выбирала, кто из них должен сдохнуть первым, в комнату влетело что-то огромное, черное! Ворона! Огромная ворона или ворон! Птица подлетела к дивану, схватила что-то и хотела было вылететь обратно, но я бросилась за ней, увидев, что в клюве ворон держит медальон. Я ухватилась за цепочку, выбежала на лоджию, споткнулась о старую швейную машинку, упала на пол, сжимая в руках цепочку и кулон. Птица бросилась на меня, пытаясь выклевать мне глаз, но я прикрывалась рукой.

– Так, орнитозный петух! Успокойся! – заорала я в надежде, что птичка окажется из пугливых, но нет.

Порыв сквозняка захлопнул балконную дверь. Я сжала покрепче медальон, попыталась выгнать птицу и закрыть окно. В моих руках очутилась старая швабра. Ворон получил по голове, но вместо того чтобы позорно дезертировать с поля боя, яростно бросился на меня. Я замахнулась, ударила, промахнулась. Швабра сломалась, слегка обезоружив меня. Сейчас буду звонить в общество по защите прав человека, чтобы они срочно прислали того, кто будет меня защищать сначала от ворона, потом от любителей животных, с радостью занося ворона в Красную книгу, а меня в черные списки. Под рукой оказалась банка, которую я швырнула в сторону пернатого противника, пытаясь нащупать что-нибудь подходящее для самообороны. Банка ударилась о край какой-то доски, разлетелась, обрызгав нас с вороном белой вонючей краской.

Ворон, яростно каркая, бросился на меня, выхватил медальон, но я была проворнее, намотав цепочку на руку. Мы тянули его в разные стороны, а потом цепочка порвалась, меня отбросило в сторону ветхого шкафа, а ворона ударило об стекло. Медальон остался у меня в руке, мне в глаза ударил яркий свет, а сверху упало что-то тяжелое, тут же заставив его померкнуть.

Глава вторая

Принципиальный вопрос

Женой быть хорошо,

а куртизанкой  – интересней!

Я лежала, постепенно приходя в сознание. Перед глазами все расплывалось, в ушах звенело, а тело было ватным. Мне удалось поднять непослушные руки, посмотреть на них, прикинуть, что с четырьмя руками меня возьмут с радостью не только на любую работу, но и замуж, правда, я попрошу платить мне два оклада и потребую сразу два обручальных кольца. Звон в ушах постепенно стихал, уступая место монотонному противному гулу. В комнате было темно и прохладно.

– …нет! – раздался взволнованный мужской голос неподалеку. Казалось, что он доносился через стенку. – Нет-нет-нет! Даже не упрашивайте! Это слишком большая честь для меня! Я – всего лишь скромный преподаватель. И заметьте, не амбициозный! У меня вообще нет никаких амбиций! У меня даже потенциал маленький!

– Не такой уж и маленький, – ядовито проскрипел старушечий голос. – Поверь моему опыту, видала и поменьше. Помнится, смотрю, присматриваюсь: «Ты где?» А мужик нервничает: «Да здесь он, здесь! Поищи получше!» Так что у меня глаз наметан!

– Прекратить! – послышался хрипловатый мужской голос. Что-то гулко ударило об пол. – Рты свои закрыли. Мы решаем проблему, а не ударяемся в воспоминания! Это тебя в первую очередь касается, мадемуазель Шарман!

– После того что между нами было, ты просто обязан на мне жениться! – проскрипел ядовитый старушечий голос, приобретая нотки подозрительного кокетства.

Кто-то подавился, послышался стон, переходящий в гаденькие смешки: «Совет да любовь! Совет – беги!»

– Единственное, что между нами было, – это стул! Я еще никогда не женился из-за стула! – рявкнул хриплый голос, но его тут же перебили.

– Господа и дама! Не нужно ссориться! Помните, к нам приходил… – произнес язвительный мужской голос. – Внешность у него что надо! К тому же он немой!