Плюсик в чарму

– То что нужно! – обрадовался он, затаскивая меня внутрь.

Высоченные стеллажи уходили под самый потолок. Девушка в огромных очках – стрекозках ловко раздавала книги покупателям.

Она поднимала вверх руку. И нужная книга вылетала с полки и оказывалась у нее в руке.

– Спасибо за покупку! – улыбалась она покупателям. – Приходите еще!

Я посмотрела на цены и съела еще одну таблетку валерьянки.

За одну книгу нужно было вывалить от десяти до пятидесяти золотых. Красиво оформленные издания с золотым тиснением стоили сто золотых. Почки три в эквиваленте. Я так думаю.

На обложке каждой дорогой книги было что-то похожее на зеркальце. Стоило спросить его о чем-то, как книга раскрывалась на нужной странице.

– Кому пособие по магическим ингредиентам! Женщина! Это вам? – запарилась продавщица.

Семья с двумя детьми расплачивалась за покупки. «Смотри, книги потом перейдут по наследству Авентусу!», – сообщала мать, уводя детей.

Мы смотрели в наш список. В нем было не меньше тридцати книг. От начальной алхимии до каких-то простейших заклинаний.

Мне срочно нужен магический уголовный кодекс. Как руководство на тему, как быстро и ловко разжиться деньгами!

Мой взгляд упал на далекий пыльный стеллаж: «Уценка». Я тащила Никиту за руку в сторону пауков, паутины и потрепанных обложек. У половины книг не было страниц. У другой половины не было обложек. Одна мне вообще попалась проклятая: «Кто откроет сорок девятую страницу, тот будет проклят навеки!».

Пока я рылась в книжном мусоре, а Никита краснел рядом, я подняла глаза. Сквозь хрустальную витрину с летающими книгами, я увидела знакомую парочку.

– Смотри, что я нашла! – обрадовалась я, листая книгу. – Тут уже все решения есть! Кто-то было большим  молодцом! Короче, Ник! Ищи книги отличников! Так, по этой учился двоечник. Кинь ее обратно!

Никита оживился. Книгу с решениями мы отложили. На одной книге были отчетливые следы зубов. Вторая была обожжена.

Мне точно нужно сдавать ребенка в Магическую Академию? После того, что я видела, я вот-вот передумаю!

– Теть, глянь, опять эти, – толкнул меня Никита. Я оторвалась от раскопок.

Сквозь хрустальную витрину было видно, как идет знакомая пара. Девочка ела огромное разноцветное мороженое. Дядя держал ее за руку. За ними тащились мрачноватые личности. Они напоминали траурную процессию в черных капюшонах. С одной только разницей – вместо гроба они несли тетрадки с феями, клетку с драфончиками.

– Они что? За нами по пятам ходят, – прошипела я, глядя на буржуев с ненавистью пролетариата.

Девочка разноцветными заколками запрыгала, протягивая дяде огромное мороженое. Он качнул головой. Темные волосы выбились из хвоста тонкими прядями.

У меня при виде этого мороженого слюнка капнула. Глазами Никиты на меня смотрело несчастное детство.

– С-с-сволочи, – гневно засопела я, когда пара вошла в магазин.

– Дорогие покупатели! – послышался голос продавщицы. – Напоминаю. Сегодня у нас розыгрыш! Комплект самых дорогих учебников до сих пор не выигран! Никто не желает поучаствовать.

– Тетя! Это наш шанс! – Никита тащил меня сквозь толпу.

– Напоминаю, что магией пользоваться запрещено! Только взрослые чародеи имеют право принимать участие в конкурсе!  – донеслось до меня сквозь гул толпы.

– Вот! Она хочет поучаствовать! – заорал Никита, выталкивая меня к прилавку.

– Что? Да я даже условий конкурса не знаю! Никита, прекрати! – взмолилась я. И попыталась нырнуть обратно в забвение.

Неподалеку стояла та самая пара. Им собирали заказ по списку.

– Ну, теть Вася, ну ради меня… Ну пожа-а-алуйста, – глаза Никиты стали полупрозрачными от слез трудного детства.

– А что нужно делать? – спросила я, недоверчиво глядя на присутствующих.

– Мы не говорим, что нужно сделать, пока не получаем согласия! Таковы условия конкурса. Единственное – магией пользоваться нельзя! Вы согласны? – спросила меня продавщица. Улыбалась она очень мило.

Никита рассказывал мне о своем несчастном детстве. О том, как рождаются детские комплексы. И про то, что однажды на приеме у психолога, будучи взрослым дядькой, будет рассказывать про моральные травмы детства. И этот эпизод тоже войдет в список!

– Согласна, – вздохнула я.

– Друзья мои! Продажа книг временно приостанавливается! – торжественно объявила девушка. – У нас появился смельчак-доброволец! Помним, что главный приз – комплект самых дорогих книг для будущего студента!

– Да!!! – закричал Никита на весь книжный.

– Что значит, продажа приостановлена? – послышался спокойный голос. На меня посмотрели ядовитым взглядом зеленых глазами. Ух, мамочки! Я ожидала любые глаза. Голубые, серые, черные, карие. Но не изумрудные.

– Отпустите нас, и мы пойдем, – глухо произнес маг, стряхивая с себя несуществующую пыль.

Чувство собственного достоинства у мужика было ого-го! Что-то, а свое достоинство он прекрасно ощущал!

– Увы, – мотнула головой продавщица. – Пока конкурс не окончится, я вас не смогу отпустить!

Она взмахнула рукой. Все расступились. Мне это сразу не понравилось. До легкого покалывания в районе попы.

Прямо в центре огромного книжного появился прозрачный купол. На полу купола лежали книги.  И в центре его парила эмблема магазина. Она рассыпалась золотыми искрами и снова собиралась вместе.

К эмблеме шла узкая винтовая лестница.

– Ого! – послышался голос кого-то из присутствующих.

Пока что все казалось просто до безобразия. Я даже успела выдохнуть, как вдруг книги поднялись с пола. У каждой из них были перепончатые крылья. Они летали ненасытным роем, бились об купол.

Одна из них ударилась прямо рядом со мной. Потом выставила хоботок, похожий на шприц, и полетела к своим кровожадным сородичам.

– Это презентация новой трилогии книг  «Смеркалось»,  «Свершалось» и «Сморкалось»,– продолжал голос продавщицы.

Последняя книга, видимо, очень грустненькая. И даже не факт, что в ней хэппи энд. Я проклинала автора, проклинала презентацию. И грустные глазки Никиты, которые смотрели на меня: «Тетя, давай!!!».

Тетя бы дала… Тетя готова была дать кому угодно. И даже в глаз. Особенно тому извращенцу, который придумал эту презентацию.

У меня дрогнули колени. На меня смотрела сотня глаз зрителей.

– Никита, я, между прочим, в юбке, – процедила я, глядя на племянника. – Тебя это не смущает?