Академония. Я – не чудовище, я только учусь!

– Что надо? – спросил ленивый, сонный и абсолютно спокойный голос.

– Шоколада! – огрызнулась я, чувствуя, что мое раздражение нарастает. Хотя я понимаю, что моя конституция тела позволяет мне только дышать около шоколада, и то не очень интенсивно, но в такие дни ведь можно? Можно?

– О! Шоколад – это неплохо! А еще бы тортик – мороженное! И апельсиновый сок с мякотью! И крабовые палочки! Мы хотим шоколада! Мы требуем шоколада! Неужели им жалко дать нам хоть плиточку? Твоему овощу лень сходить и попросить! Это же вставать надо, а куда уж ему оторвать свою задницу от кресла? Но ты не проси…Будь гордой! Пусть сам догадывается! Хватит, один раз намекнула и достаточно! А то он подумает, что ты у него канючишь! – шептали мне гости в красных костюмах, – А если он не догадается, обидься на него! Смотри на него так, словно он – пустое место! Ну и что, что он – не твой муж. Вы вместе живете!

– А еще мне нужны средства гигиены для женщин! – выпалила я, понимая, что еще немного и удушу его в качестве профилактики будущих разочарований. В нормальном мире все просто. Взяла деньги, зашла в соседний магазин и вуаля! Вопрос решен!

– Чего? – лениво поинтересовался учитель, зевая.

– Ну, средства гигиены для девушек! Блин, ну как бы Вам объяснить… – простонала я, ковыряя носком тапка задравшийся ковер.

– Не нужно ему ничего объяснять! Он все прекрасно понял! Сейчас он нарочно изображает из себя дурачка, чтобы никуда не идти! – раздался шепот множества голосов, – Он мало того, что не хочет никуда идти, так еще и издевается над тобой!

В эфире игра «Пойми меня!». Игрок должен попытаться объяснить другому игроку, то, что он хочет, напрямую не называя запрещенных слов. Итак, настало время нашей первой и единственной команды! Время пошло!

– Эм… У меня… И нужны такие штучки… Я не знаю, как они у вас называются… – промямлила я, понимая, что мне лучше сдохнуть, что объяснять это какому-то левому мужику. На меня смотрели с явным непониманием. Я обвела глазами комнату, вздохнула, и решила осуществить вторую попытку, но уже с сугубо биологической точки зрения.

– У женщин каждый месяц бывают они… – тихо начала я, сглатывая. Лунная призма, да мне силу! Интересно, где моя наглость, когда она мне так нужна?

– Да тебе проще убить его, чем объяснить! Не стесняйся! Скажи ему напрямую! Пусть стыдно будет ему, а не тебе! Пусть он сидит и стыдится своей недогадливости! – фыркнула группа поддержки, – Хотя нет, этот кадр стыдиться не будет! Ты только посмотри на его лицо! Сама невозмутимость! Разве не бесит? Еще как бесит!

– Припадки? – высказал свое предположение Лорд, зевая и поправляя волосы.

– И припадки тоже! Но речь не о них! – выпалила я, понимая, что еще более доступным способом может объяснить только учительница интерната для особо одаренных, в детстве подброшенных, но по какой-то причине не пойманных, детишек, со значительным отставанием в умственном развитии.

– Ты заболела? – лениво поинтересовался Лорд, подложив кулак под щеку, мол, расскажи мне еще что-нибудь интересное, а я, если повезет, нехотя тебя выслушаю.

– О да! Игра в «угадайку» – наша любимая! Только не подсказывай! Пусть угадывает сам! Ну и что, что он – не экстрасенс? Пусть учится! – радостно зашептали Они, – Хорошо бы смертельно обидеться, словно он разбил тебе сердце изменой среди бела дня, выгнал тебя с тремя малолетними детьми на мороз в одних трусах, а при разделе имущества ему досталась квартира в центре, а тебе – ипотечный кредит. А он, пускай, угадывает, на что ты обиделась! Давай, обидься! Тебе нужен повод? А как тебе такой повод: весь мир – говно, а он часть этого мира? О, нет! Обидься за то, что он на тебя не так посмотрел, и тебе не понравилась интонация, с которой он с тобой разговаривал!

– Я болею так каждый месяц! – озверела я, глядя на невозмутимое лицо моего учителя. Ему только консультантом в магазине бытовой химии работать, ей богу! 100% его лицо украсит «Доску Помета», как лучший сотрудник года.

– Ничего страшного, само пройдет. Такое бывает у всех женщин, – отмахнулся мой учитель. С бытовой химией я погорячилась! С такой фразой нужно стоять за прилавком аптеки!

– Ну, ты, мужик и попал! Это же надо нам такое сказать? Да как у него язык повернулся? Да чтоб он в следующей жизни женщиной был и мучился каждый месяц! Вот тогда пусть ему тоже кто-нибудь скажет «Ничего страшного! Само пройдет»! – шептали мне гости, подначивая меня сообщить ему все, что я о нем теперь думаю.

– Да я и без тебя знаю, что само пройдет! – вызверилась я, чувствуя, что еще немного и мне понадобится железное алиби и помощь хорошего адвоката, специализирующемся по убийствам с отягчающими.

– Ничего себе! Вот это непробиваемый! Может нам немного пореветь? – дали мне совет мои гости.

– Так что ты от меня хочешь? – спросил Лорд, тоскливо глядя мне в глаза. Так смотрят на назойливую муху, которую лень ловить, но которая зудит над ухом все утро.

– Нет, ну он реально не понимает, во что вляпался! Или придуривается! Скорее всего, придуривается! Да он просто издевается над тобой! Давай, выскажи ему все! Тебе же есть что высказать! Про душ не забудь, про белье, про платье! А потом добавь, что он – бесчувственная сволочь и подонок! Ты, главное, в конце дверью хлопни, с размаху, чтобы штукатурка посыпалась ему на голову! – шептали мне возмущенные голоса.

– Все! Уже ничего! Пошел ты, знаешь куда? – не сдержалась я, понимая, что сейчас разразится буря, – Ладно, хрен с ними со средствами гигиены! Ты мою комнату видел? Да у меня не комната пятизвездочный отель! Одна подушка чего стоит! Мягкость и комфорт обеспечивает замотанный в наволочку валенок! А что? Ортопедическая подушка! А матрас? Да это же просто чудо! Ей богу! Точно такой же я видела рядом с помойкой! Даже бомжи прошли мимо, брезгливо отворачиваясь. А душ? Я что? Полярник, дрейфующий на льдине? По моему столу даже тараканы брезгуют лишний раз пробежать! Как можно жить в таких условиях?

– Это все? – равнодушно спросил меня мой учитель.

– Нет! Не все! – выпалила я, – Ты видел, во что одеты другие ученики? Я одета так, словно меня на помойке нашли! Все! Надоело! Показывай, где выход, и больше ты меня не увидишь! Давай, вставай, отрывайся от своего кресла и показывай мне выход!

– Там, откуда тебя забрали, было лучше? – спросил Лорд, задумчиво.

– В сто раз! – уверенно заявила я.

– Значит, утешай себя мыслью, что тебе недолго осталось терпеть… – вздохнул мой учитель, снова укладываясь спать, – Это все? Больше вопросов ко мне нет? Если вопросов больше нет, то разговор окончен.

Я пылала словно факел, чувствуя себя ковриком, об который только что вытерли ноги.

– Не, ну мерзавец! Подлец, однозначно! Да не дай бог такого мужа! Представь себе, оно сидит на диване, а ты вокруг него бегаешь с тряпкой, с пылесосом, с кастрюлькой, тарелкой, а потом еще и с двумя детьми… – возмутились гости в красном, – Теперь самое время поплакать хорошенечко! Поводов – уйма! Пойди наверх и поплачь, как следует! Хорошо бы найти свободные уши, кому можно пожаловаться! Слушай, а, может, попытаем счастья во второй раз? А? Классная идея! Может, с первого раза он не понял? Ну, мало ли? Мы будем пилить его до тех пор, пока он не сдастся и не признает своей ошибки! Даже, если ее не было!

Кстати про уши… Пойду – ка я проведаю черепки. Вчера я к ним не заходила! Все равно от моих соплей никуда не сбегут. Так что придется слушать!

Я немного ошибалась по поводу ушей, потому как, открыв дверь, стала невольной слушательницей семейной сцены. Кора поругалась с Амосом, и теперь собирается уйти от него! Он не ценит ее, не делает ей комплименты и вообще, последнее время стал каким-то черствым, как ей показалось. И теперь она намеревается уйти от него к Эйгу, но пока дальше угроз, по вполне понятным причинам, дело не пошло.

– Он – просто перестал обращать на меня внимание! – возмущалась Кора. Урса, в знак женской солидарности поддакивала, мол, да, действительно, перестал. Эйг тут же признался ей в любви, и сказал, что готов любить ее вечно, только если она переедет к нему на верхнюю полку.

– Ха-ха! – выдал одноглазый Нельс, под обиженно сопение Фулера, чьи замечания все игнорировали.

– Люк, ну ты послушай! Я не могу каждые пять минут говорить Коре, какие у нее красивые зубы и какие у нее большие глазницы! Я был уверен, что она и так знает об этом, пока она не начала меня шантажировать! Если она хочет уйти, то пусть уходит. Я ее не держу! Пусть прямо сейчас просит переставить ее на полку к Эйгу, и дело с концом! Я переживу! – басом жаловался Амос.

– Да ладно, чувак, забей! Женщины они все такие! – утешал его Люк.

Я молча взяла тряпку и вытащила из шкафа весь «Дом 2». Протерев пыль, я поставила их на место.

– Конечно, у него Верхняя Полка! – возмущался Амос, – А ведь помнишь, когда ты нас переставлял, Кора была готова жить на нижней полке! Даже в уголке, но только чтобы рядом со мной! Ты ведь помнишь? Я прекрасно помню этот день! Я был так счастлив, что чуть не подпрыгнул! А теперь ей Верхнюю Полку подавай! Видите ли, к комфорту привыкла!

– Ника! Я требую, чтобы ты меня переставила! Он просто невыносим! Знаешь, почему я стою в нижнем углу? Амос меня постоянно ревнует! Он не хочет, чтобы кто-то стоял рядом со мной! Он меня даже к Фулеру ревновал! Ты представляешь? – заорала Кора, а у меня началась дичайшая мигрень от этого «Дома 2». У меня всегда, когда я вижу на экране заставку этой передачи, начинается головная боль. Пока участники строят из себя невесть что, попутно пытаясь построить любовь, ведущая строит всех.

– Короче так! Я – человек очень ленивый и принципиальный. Второй раз обратно я переставлять никого не буду! Так что у Вас есть возможность, попрощаться друг с другом навсегда! Больше вы никогда не увидитесь! Ясно? Прощайтесь! – ответила я, скрестив руки на груди в позе Наполеона, – Я даю вам пять минут! Время пошло.

– Кора… – смущенно прошептал Амос, – Я … Я… Я… понимаю, что здесь не самое лучшее место в шкафу… Далеко не верхняя полка и все такое… Но я был безумно счастлив, зная, что ты стояла рядом…

– Я… – ответила Кора, – Я… не знаю… Мне здесь было хорошо… Пусть и не самое лучшее место… Между тобой и стенкой… Но… Я… Короче… Я решила дать тебе еще один шанс… Смотри, не упусти его!

– Тю! – раздался разочарованный гнусавый голос с верхней полки.

– Кора, я готов ждать тебя, хоть целую вечность! – нахально заявил Эйг, пытаясь подлить масла в огонь, но никто его уже не слушал. В шкафу снова воцарился мир. Я уже хотела уйти плакать в свою каморку, но тут вспомнила, что у меня завтра типа какое-то испытание или что-то в этом роде и решила поинтересоваться у тех, кто наверняка его проходил. Может, посоветуют что-нибудь?

– Эй, я к вам вообще-то по делу. У меня завтра какое-то испытание. Что-то типа ритуала Погружения, я уже не помню… Сильно валить будут? Есть ли шансы, что меня отчислят? – с надеждой спросила я.

– Есть шансы, что ты умрешь, – мрачно заметил Эйг, очевидно расстроенный тем, что его возлюбленная осталась с Амосом.

– Да вы что? – удивилась я, – Так быстро? Ничего себе! А что там было? Надеюсь, нырять никуда не придется, а то купальник дома оставила и дайвер из меня никудышный.

– Ты пробовала учить какие-нибудь заклинания самостоятельно? – поинтересовался Люк, – Просто без заклинаний пройти его невозможно. Я, например, успел за ночь выучить три заклинания. Повезло, что сработали. Правда, с одним накосячил, но сумел выбраться живым! Рука потом еще месяц болела.

– Короче, ты перед уходом полочку протри… На всякий случай, – отозвалась Урса, – Я протерла, поэтому меня поставили на чистенькое. Знаешь, как приятно! Не то, что Фулера! Он полочку не протирал, ленился, поэтому после испытания его поставили в самую грязь.

– Я тоже самостоятельно учился, – вздохнул Эйг, вспоминая школьные годы чудесные, – Надеялся, что сумею выжить… Испытание я прошел на отлично. Так как на счет заклинаний? Ты хоть что-нибудь пыталась выучить? Как ты планируешь проходить ритуал?