Феерическая Академия

– Не отпущу… Ты не отнимешь ее у меня, – прошептал голос из темноты, а у меня по телу побежали мурашки. Такое невозможно передать двумя словами цензурными словами. И даже тремя нецензурными сложно. – Ты больше никого не отнимешь у меня…

Сердце сжалось в тот момент, когда меня дернули во тьму, а сверкающий огненный наездник и его молчаливая призрачная свита, рассекали в странном танце с мечом черные ленты.

– У тебя не хватит сил, – прошептала тьма, обволакивая нас со всех сторон. Мне на горло легла черная лента клубящейся тьмы, заставляя сделать инстинктивный, судорожный вздох. – Ты давно не …

Продолжение я не услышала, чувствуя, как меня пытаются вырвать из цепких и липких лап осязаемой темноты, буквально вырезая из тьмы и отсекая ту самую удушающую ленту.

– Ты почти, как они, Альбераунт… Ты почти мертв… Недолго тебе осталось… Жизнь угасает, – злорадно шептала тьма, не желая отдавать свою добычу. Она устремлялась все новыми щупальцами ко мне, пока я прикидывала, куда бежать и где прятаться.

Сверкающий меч прорезал тьму, огненные волосы стелились по ветру, яростно сражаясь за мою жизнь. Лицо его становилось бледнее с каждой секундой, а меня пугали молниеносные движения, от которых рябило в глазах. Мгновенье он был передо мной, а стоило мне моргнуть, его меч мелькнул слева, рассекая черные щупальца тьмы, которые тянулись ко мне.

В какой-то момент тьма обволокла нас, поглощая полностью и заслоняя собой весь мир, а я почувствовала, как меня схватили, прижимая к себе одной рукой. Я уткнулась в жесткий доспех, напоминающий миру о том, что есть диеты, на которые не только садятся, но и ложатся.

Меня сжали так, что у меня перехватило дыхание, а я подняла глаза, видя такую бледность лица, от которой стало не по себе. Полупрозрачные губы, заостренные черты лица, запавшие, как от ряда бессонных ночей.

– Ты потратил слишком много сил, Альбераунт, – шептала тьма, а мне чудилась дикая пляска под какой-то первобытный мотив. Словно меня захватил какой-то страшный хоровод, вращая и не отпуская. – Тебе конец…

Я с ужасом смотрела на то, как бледное лицо становилось похожим на застывшую маску. Казалось, вся жизнь, все краски покинули его. Черные нити, как след ожогов ползли по белоснежной коже, а я попыталась отшатнуться, оттолкнуть его, чувствуя могильный холод, от которого накатывал первобытный страх. Вишневые глаза смотрели на меня так пристально, а рука в перчатке поймала меня за подбородок. Сверкающий клинок в другой руке померк, оставляя нас в кромешной темноте, от которой накатывал дикий ужас.

– Альбераунт, – отовсюду шептала тьма, а я зажмурилась, не желая верить в то, что происходит, дабы сберечь очень нервную систему. – Ты слабеешь и угасаешь… И твоя Дикая Охота тебя не сможет защитить…

Он словно раздумывал, тяжело дыша и глаза мне в глаза, а я не понимала, почему он склонился ко мне. Его слабое дыхание, словно угасало, и я едва чувствовала ветерок на своих губах. Мир превратился в безумный хоровод, который кружился в пламени чужих волос.

Стиснув зубы, он сжал меня, чтобы через мгновенье склониться надо мной в жадном, страстном и каком-то диком поцелуе. Животный, алчный, ледяной поцелуй впивался в меня, заставив покачнуться. Мои руки уперлись в холодный металл доспеха, а я изо всех попыталась оттолкнуть его, но чужие губы начинали теплеть, наполняя тело сладкой, терпкой, приторной и обволакивающей негой, от которой руки ослабели. Я уже трепетно ловила каждые вздох, каждое, даже едва ощутимое прикосновение губ. Ноги подкашивались, мир крутился бешенным калейдоскопом. Его губы снова и снова, с яростью и необузданной страстью раздвигали мои, даря необъяснимый, пьянящий восторг, блаженство и дрожь, пробегающую волнами по всему телу. Мне казалось, что я едва стою на ногах, и что если он отпустит меня, я упаду на землю. Он, словно высасывал из меня жизнь, сжимая изо всех сил, и вместо сил с каждый жадным порывом приходила сладкая пьянящая теплота.

– Яд поцелуя так легко, – шептала тьма, пока меня держали на одной руке. – Сердца сбивает с толку. Как жаль, что ты теперь его… Как жаль, что ненадолго…

Глава пятая. Мечты накрылись холмиком

Меня потянули за руку, забрасывая на того самого плотоядного коня, который яростно рассекал копытами тьму. Не смотря на то, что предложение казалось очень заманчивым, и можно будет когда-нибудь рассказать о нем внукам, причмокивая вставной челюстью, я категорически упиралась, подозревая, что после пяти минут в седле рассказывать будет уже некому.

– Пусти! – из последних сил выкручивалась я, яростно награждая пинками спасителя. – А лучше скажи адрес! Я туда пешком доберусь! Да что ты творишь! Позу наездницы я практикую только там, где есть подушки!

– Трогай! – послышался глухой голос, а хозяин с нежным именем Альбераунт, лихо ударил коня ногами и тот встал на дыбы. Черный дым стелился, наползая вокруг нас и обволакивая нас со всех сторон… Грозный конь ударил копытами, а я сжалась и завизжала в тот момент, когда кавалькада стала набирать высоту. Раскаты грома сотрясали небо, сверкающие молнии прорезали черно-серую дымку облаков, окутывающих нас.

– Ааааа! – заорала я, видя, как наш конь рассекает хмурые тучи. Меня прижимали к себе, а я чувствовала, как ветер застилает глаза и вырывает волосы.

– Аааа! Дикая Охота! – верещали откуда-то снизу, а я сквозь пелену клубящихся туч видела разбегающихся людишек.

– Помогите! – пищала я, чувствуя, как меня сдувает с седла, а я вцепилась в Альбераунта, как в родного. Его улыбка напоминала опьяненный азартом оскал. Его глаза сверкали, а конь ускорялся.

– Помогите! – орали снизу, а ветер доносил перепуганные голоса.

– Помогите! – пищала я, пытаясь зажмуриться и сплюнуть собственные волосы, набившиеся в рот, когда конь полетел на такой скорости, что у меня в зобу дыханье сперло.

– Опять кого-то похитили! Дикая Охота снова похищает людей! – кричали люди снизу, а до моих ушей донесся тревожный набат. Вы-то чего орете? У вас там есть земля!

Кони взяли курс куда-то вниз, а мы пошли в крутое пике. Я чувствовала себя котенком, который мечтает стать чьей-то шипящей шапкой. Впервые Дикая Охота сопровождалась дикими визгами!

– Тормози!!! – визжала я, а земля неумолимо приближалась, а я мысленно представила мужиков с лопатами, которые отскребают поутру последствия моего «Я же предупреждала!». Все! Мы сейчас в оладушек! А потом какая-то сволочь обязательно скажет: «Смотри, какая кобыла была с крыльями!».

Земля разверзлась в последнюю минуту, кони нырнули в изумрудную зелень холма, проносясь сквозь сгустки сизой дымки, а я так и застыла с открытым ртом, чувствуя, как сердце все еще колотиться в груди. Меня сняли с коня, поставили на странную траву, а я неловкой покачнулась и упала, целуя каждую травинку, цветочек и так далее. Еще ни одна фея так не любила природу, как та, которая прокатилась вместе с дикой охотой. Да – да, и ты – самая замечательная травинка на свете…

– Адрес укажите, пожалуйста, – спросила я, немного отойдя и сумев наконец-таки подняться на ноги.

– Графство Голуэй, Холм Кнок Ма, – послышался голос, а надо мной склонились, вежливо подавая руку.

– Нет, спасибо, вы можете ехать. Сколько я вам должна за спасение и поездку? – вежливо улыбнулась я, всем видом давая понять, что предпочитаю любить природу в одиночестве. После такой скачки мне не терпелось выразить всю любовь вон в тех кустиках. Черные всадники улетучились, конь растворился в воздухе, а меня подмывало уточнить места его возможного пастбища, чтобы на всякий случай любить природу как можно дальше.

Альбераунт, протянул мне руку в перчатке. Над нами простиралось странное небо, на котором не было видно ни солнца, ни звезд, ни луны. Казалось, что здесь, внутри холма мир застыл в вечных фиолетовых сумерках. Из-за этого все вокруг: кусты, деревья, трава приобретало уныло-загадочный оттенок.

Я смотрела на огромную руку, прикидывая, что туда можно положить, кроме вежливости. Я пошарила по карманам, вытаскивая сломанную волшебную палочку и сосредоточенно влезая в такие недра, что путешествие к центру земли показалось прогулкой за хлебушком в соседний магазин.

– Одну минутку! – авторитетно заметила я, азартно шаря под подкладкой кармана шорт и нащупав там резиночку для волос с розовым бантиком, несколько семечек, видимо, уже стиранных, и пять рублей с какой-то сдачи.

– Вот! – удовлетворенно вздохнула я, ссыпая в руку все, что было найдено по карманам. Штук пять семечек, пушистая от регулярного использования резиночка, один леденец, который я не помню, пять рублей и большое спасибо. – Собственно, все, что есть.. Ладно, до свидания! Удачного дня!

– Это что? – вишневые глаза расширились до неимоверных пределов, глядя на мои сокровища.

– Это маленькое спасибо от меня, – пожала плечами я, пока с меня не сводили удивленного взгляда. – Или вы рассчитываете на что-то большее?

– И куда же пойдешь? – глухо произнес рыцарь с огненными волосами, пока я осматривала окрестности.

– Предположительно туда! – ткнула я пальцем в красивую арку из цветов. Огромные, яркие, душистые цветы оплетали роскошную кованую арку, а среди лепестков прятались маленькие светлячки.

– Пойдем, – почему-то грустно произнес Альбераунт, отворачиваясь. – Я поклялся, что каждая, кого постигнет эта участь, будет самой счастливой женщиной на свете.

Я осмотрелась по сторонам, в надежде, что мимо будет идти хоть какая-нибудь сердобольная женщина, которая подберет влюбчивого рыцаря. Но никого не было, поэтому я тяжко вздохнула, закатывая глаза.

– Послушай, – терпеливо заметила я, глядя на мужика с сочувствием. – Как бы тебе так объяснить… Я не готова по вечерам играть с тобой в шахматы… Но как только почувствую свою готовность к шахматному турниру, я тебя обязательно найду!

– Если тебе все равно, куда идти, почему бы тебе не пойти со мной, – настойчиво предлагали мне, пока я мысленно представляла долгие совместные вечера. «Шах!», – говорили мне, пока я мысленно представляла опахала вокруг нескромной огненноволосой персоны. «Мат!», – мрачно отзывалась я, с грустью понимая, что гарем мой шах собирать не будет. Смысл ему лишний раз расстраиваться? Но если шутки в сторону, то он красив, умен и так далее, но я здесь не для того, чтобы заводить отношения.

– Знаешь! – тут же взбодрилась я, вспоминая старые сказки и заводя отношения в глухой угол. – Я, как любая приличная девушка, всегда мечтала о принце! Меня интересует исключительно обладатели короны, трона и замка! Понимаешь, я очень амбициозная девушка, поэтому на тех, кто «не принц», размениваться не собираюсь! Но ты не расстраивайся! Ты обязательно встретишь хорошую, добрую, замечательную, красивую девушку…

– Ты уверена? – послышался голос, а брови Альбераунта нахмурились. Странно, вот, сколько здесь сижу, ни дуновения ветерка. Ничего. Небо, как было подернуто фиолетовой сумрачной дымкой, так и оставалось, однако сквозь волшебные облака проступали мириады чего-то светящегося, похожего на звезды.

– Ну конечно! – закивала я, пытаясь придать голосу хоть немного убедительности. – Я же – крестная фея? Почему бы мне не взять себе вместо крестницы – крестника?

– Это же замечательно! Мне, добрая крестная, пожалуйста, карету из тыквы, но подвеску я проверю лично, платье и хрустальные сапоги сорок седьмого размера! – Альбераунт смотрел на меня в упор, а его губы дрогнули в улыбке.

– А может, ты просто поспишь в заколдованном замке? – предложила я самый простой вариант. – Чем не вариант? Все, иди, выбирай себе замок, я его заколдую, и все у тебя будет замечательно.

– Сомневаюсь, что красавицы побегут меня расколдовывать, – надменно заметил рыцарь, а меня что-то кольнуло в груди, когда я скользнула взглядом по его широким плечам и могучему торсу, закованному в зловещие доспехи.

– Ты во мне сомневаешься? Я – маркетолог! Сначала распространю легенду, потом расскажу, что женится, как миленький, потом шепну кому-нибудь на ушко нескромную цифру и вуаля! Но для того, чтобы ты встретил свое счастье как можно скорее, я устрою акцию! Первой, кто расколдует принца – дворец в подарок! Просто мы сразу о дворце говорить не будем, скажем, что ты в чужом дворце решил поспать! – расписывала я свой гениальный план. – И в самом конце «Скидки для красавиц. Только сегодня! Последний день, когда вы можете устроить свои личное счастье! Один принц по цене двух!».

– А может, два по цене одного? – поинтересовался Альбераунт, пока я разглядывала изумительно красивые цветы на кустике.