Истории из прошлого

– Прекрасно. Запахи родные и соседи тихие.

Беренс усмехается:

– Я рад. Жаль только, что нельзя тебе продлить аренду. Ты помнишь, как и почему здесь очутился? Как ты подрезал того парня, Салливана Мерфи.

– Помню, помню… Я был пьян. Признаю, ошибся. Я заплачу столько, сколько нужно.

– То есть, ты сразу же заплатишь пятнадцать тысяч марок?

Слова застревают у меня в горле.

– Чиво-чиво?..

Теперь самое главное – возместить Мерфи убытки. Мне говорят, что он написал заявление. Более того, меня лишат водительских прав на год. И еще: пока я лежал без сознания, механики, к которым обратился Мерфи, подсчитали убытки на пять тысяч марок. Плюс десятка в государственную казну за вождение в нетрезвом виде.

Мне под силу уплатить штраф, ведь у меня есть накопления в тридцать тысяч марок. Поэтому я даю слово сегодня же расплатиться. И меня отпускают.

У самого выхода я слышу слова Беренса:

– Вот же пьянь, а. Господи, я бы сажал таких насильно в реабилитационный центр, но, видите ли, без согласия мы не можем – демократия, черт возьми!

Мне так и хочется крикнуть ему грубое словцо в ответ, но нет, не сейчас. Не в таком положении.

В принципе, административка не помешает моей репутации в ОДБ, но как же машина?.. Целый год без нее ездить придется на трамваях и автобусах. На ровном месте устроил себе проблему, за которую расплачиваться придется год, пока снова не получу права. Ладно… сейчас нужно извиниться перед Мерфи. Что он мне плохого сделал? Ничего.

Короче, я возвращаюсь на трамвае домой, беру часть своих сбережений и смотрю на часы: двенадцать дня. К счастью, в эту субботу в ОДБ нет занятий – мы должны учить теорию к экзаменам. Скорее всего, Мерфи дома, решаю я и стучусь в квартиру напротив. Действительно, Салли открывает мне двери. Судя по мешкам под глазами, он явно не спал. Мерфи скрещивает руки на груди и спрашивает довольно-таки спокойно:

– Протрезвился?

Я киваю и тут же морщусь – головная боль дает о себе знать:

– Салли, извини. Ну, за вчерашнее. Сейчас отдам деньги.

Я вручаю ему часть заначки, а десятку кладу в карман. Мерфи пересчитывает наличные и со словами «В следующий раз обращусь прямиком в суд» захлопывает дверь перед самым носом, а я иду к себе. Прежде чем оплачивать штраф, надо хотя бы протрезвиться.

***

Вот так оно бывает в жизни: вроде бы не общаешься с человеком, а потом вас связывает судьба, и жизнь в корне меняется. Так же произошло со мной и Салливаном Мерфи.

Мы знакомы два года, с тех пор, когда он переехал сюда, на Андреплатц. До того, как я подал заявление в ОДБ, наше общение сводилось только к коротким диалогам за перекуром. Мне о Мерфи известно немногое: например, то, что он из Ирландии. Мы с ним похожи: он такой же мигрант из Соединенного Королевства, только из Белфаста, а я – из Лондона. Квартира ему досталась от покойного дяди по отцовской линии. Мерфи работает в турагентстве, а так он необщительный, мало что о себе рассказывает. В какой-то степени Мерфи по-мужски красивый: высокий, широкоплечий, темноволосый ирландец. Он был бы кумиром многих девушек, если бы не был педиком.

Мой ум не настолько извращенный, чтобы сразу об этом догадаться. Истина открылась тогда, когда он привел к себе на квартиру фитнес тренера, накаченного бородатого немца. Конечно же, это меня привело… в смятение, как минимум.

Мы стали реже общаться. Не то чтобы я ханжа, отнюдь, но все же голубизна для меня чужда. Неуютно стоять напротив человека, у которого может встать от одного вида голого мужского торса. Нет, Мерфи не настолько озабоченный, да и в целом он относится к таким вопросам спокойно. Салли не бьет себя гордо в грудь, но и не стесняется говорить: «Я голубой, и что с того?» По правде сказать, его сложно вывести из себя. Однако, как бы то ни было, мы перестали общаться даже во время перекура, я просто обходил соседа стороной.

Так мы не общались полгода, пока не встретились в здании ОДБ.

Если честно, я пошел туда от скуки. Не люблю рутину – офис, компьютер, одни и те же рожи каждый день. Вот я и записался туда. В принципе, для детектива нужны только четыре вещи. Во-первых, положительный результат медкомиссии. Во-вторых, отсутствие судимостей. В-третьих, хорошие результаты на курсах, которые включают физическую подготовку и знания в области криминалистики. И, в-четвертых, самое главное, сдать экзамен. Через это проходят все, и не важно, на кого ты пойдешь – на «клерка» или «частника».

Здание южно-окружного ОДБ расположено как раз в двух остановках от меня – десять минут на трамвае, улица Йозефа Ковалева.

Все началось двенадцатого марта девяносто девятого года. Как сейчас помню, день морозный, но солнечный, снега нет. Я прохожу в офис, где впервые знакомлюсь со своим будущим начальником, мигрантом из Ирландии, Колином Даффи. Этот худощавый мужичок в очках встречает меня как нового ученика: сдержанно, но радушно. Я говорю ему о своем желании вступить в ряды детективов, показываю все документы и свидетельствования, пишу заявление. После подписей всех бумаг Даффи говорит:

– Занятия проходят по субботам и воскресениям, с четырех до семи. Так специально сделано для тех, кто работает пятидневку. На курсах ученики проходят теорию, стрельбу и просто поддерживают физическую форму. Раз в две недели у нас будет практикум. На нем мы объезжаем полицейские участки и морги.

Я выхожу из кабинета в предвкушении насыщенной и вместе с тем нелегкой жизни, когда придется выбираться из зоны комфорта, бежать на тренировки, а еще разбираться с преступниками… Но, думаю, оно того действительно стоит. По крайней мере, работа уж точно не будет скучной.      И тут начинается самое интересное: едва я выхожу из кабинета Даффи, как вижу напротив кулера Мерфи, с таким же договором и печатью сбоку. Я вскидываю брови:

– Салли? Что ты здесь делаешь?

Он переводит взгляд сначала на меня, затем на мой лист с печатью, хмурится и уходит.

***

Пожалуй, буду краток: мне на него плевать, ему на меня плевать – и все тут.

Лучше расскажу о своей жизни за девяносто девятый год. Да, поначалу было очень тяжело: работа, затем курсы, тренировки. Каждый вечер приходишь уставший и в полном изнеможении, голова пухнет, ноги дрожат – и засыпаешь словно убитый. Более того, в перерывах на обед на работе приходилось учить теорию по криминалистике. Я чувствовал себя студентом, у которого каждая минута на счету. Много раз у меня возникало желание вот так взять и все бросить. В принципе, такая возможность была, ничего меня в ОДБ не держало. Но нет, мне совесть не позволяла этого сделать.

Я смотрел на своих коллег, особенно на тех, кто работает в офисе дольше меня: семь, десять, пятнадцать лет… Они словно зомби, их смысл жизни таков: дом, работа, телевизор, сон. И все! Да, они на выходных ходят гулять с друзьями, в кино, в театры, но чем они занимаются большую часть своей жизни? Подыхают в душном офисе, портят зрение за компьютером, пьют литрами кофе и получают максимум по десять тысяч в месяц – и то, если работать сверхурочно. Все однотипно, никакого разнообразия.

Все стабильно.

Нет, это не про меня. Я уехал из Англии в Арбайтенграунд, понимая, что там меня ждет: сложный язык, оформление документов и черная работа не по специальности. Мне повезло, я почти сразу устроился в офис, где есть удобное кресло, где можно улучшить свои знания языка.

Но сейчас я уже полноценный житель Арбайта. Так почему бы не воспользоваться свободой и не найти более веселую, хотя и рискованную работу?

Вот поэтому я не бросил курсы и старался совмещать учебу и занятия.

***

…Но вот экзамены на носу. В этот важный день мы – толпа из пятнадцати новобранцев – собираемся в актовом зале. На сцену поднимается Даффи в костюме и в наступившей тишине говорит:

– Итак, друзья мои, вот вы и прошли курс по подготовке членов ОДБ. Теперь вам пора показать себя в деле, чему вы научились. Сразу говорю: не рассчитываете на мою помощь. Вы должны научиться самостоятельно раскрывать дела. Обращаться в ОДБ или в полицию можно только по особо крупным вопросам или когда нужно что-то найти по базе. Взаимодействовать друг с другом нельзя. Бывало такое, когда дело по воле случайности приходилось раскрывать двоим. Но в девяноста девяти процентах случаев каждый сам за себя. У всех задания будут разные. Мы посмотрим, насколько быстро и успешно вы умеете раскрывать преступления, у вас на все про все есть максимум неделя. Конечно же, этот срок, если кому-то попадется дело чрезвычайной важности, может и растянуться, но это уже из ряда вон выходящая ситуация. А пока я дам каждому отдельно мелкие задания, как раз для новичков: кражи, измены, преследования… И все в таком духе. Помните, что это запросы реальных людей, они ждут от вас помощи. При успешной сдаче экзамена вас ждет не только настоящая лицензия, но и денежное вознаграждение.

Мы аплодируем. Даффи берет кипу заявлений и раздает каждому по листу. Я вытягиваю, словно лотерейный билет, заявление и читаю его:

«Меня зовут Бриджет Мэри Таузинг. Я проживаю в Южном округе, на Артиллерийской улице, дом 83. Телефон:****

Обращаюсь к Вам с жалобой: пятого января девяносто девятого года, по времени примерно с 19:00 до 20:00, были украдены из моего дома сбережения: сто тысяч марок. В указанное выше время я не находилась дома, пребывала на работе. Домой я пришла около 20:06 и увидела в спальне изменения: документы раскиданы по полу, окно открыто, подоконник в грязи, а денег нет. Проводили экспертизу, никаких биологических материалов, даже в грязи, не обнаружено. Улик также нет. Я обращалась в полицию, но прошел год, а дело так и не раскрыли.

Очень прошу Вас помочь разобраться в этой ситуации.

С уважением,

Б. М. Таузинг.

Дата: 01.03.2000 г.

Подпись…»