Кража на Весенней улице

– Как много!

– Я постараюсь договориться с судом и срезать её хотя бы до 20000. Мне жалко тебя, сынок.

Впервые он обратился ко мне на «ты». Я был польщён.

– Спасибо вам большое… Может, вы подумаете, что это наглость, но… Можно я завтра выйду на работу?

– Ещё спрашивает! Конечно можно, только у вас пока «хвост». – Он перешёл на деловой тон.

– Понял, спасибо.

Я положил трубку и поехал сначала до министерства своим ходом, а на машине уже добрался до дома. Я всё рассказал Хедвиг; она лишь сидела и тихо качала головой.

– Такой большой будет штраф! Мы, конечно, в состоянии его выплатить, но это сильно ударит по карману!

– Надеюсь, у герра Леманна получится договориться.

– Ты ему не рассказывал про то, что видел у Гирша свои плёнки?

– Что ты, нет! Слишком будет рискованно.

– И то верно.

глава 7

На следующий день, когда я пришёл на работу, Фредж, Анселл и Вольф накинулись на меня с расспросами о вчерашнем. Нехотя я всё им рассказал, затем спросил:

– Никто из полиции не звонил?

– Пока нет, – сказал Фредж.

Мы с Вольфом удалились к себе – у нас было целых пятнадцать фильмов из Италии, США и СССР (с учётом «хвоста», конечно). Я смотрел фильмы, но это давалось мне с трудом. Казалось, что с Вольфом было также. Картинка плыла перед глазами, а наши мысли улетели уже прочь…

Во время перекура телефон рядом с проектором зазвонил, и я взял трубку:

– Отделение зарубежного кинематографа, Министерство пропаганды и цензуры. Говорит Гоц Кёлер.

– Ах ты скотина! – сказала какая-то женщина. – Это всё ты, я знаю!!!

Я нахмурил брови.

– Кто вы?

– Тот, кто сделает твою жизнь хуже, чем в аду!

– Вы угрожаете мне? Что ж, у меня есть основания донести до вас…

– Уже донёс до моего любимого!

– Да кто вы? – сказал я, начиная терять терпение.

– Фройляйн Ивон Ауэр.

– Та самая леди Ауэр? Светская льви…

И я понял. Это любовница Орэля.

– Да, и я вас…

– Послушайте, не я донёс до вашего любовника, понятно? Это не я.

– Да ну? А кто?

– Август Айзенбергер.

– Не глупи, сынок. Он не такой дурак, чтобы оставить плёнку.

– Ну, похоже, вы его плохо знаете. С чего вы взяли, что это я сделал?

– Да потому что тебе выгодно было!

– А вот и нет, моя дорогая! Мне придётся платить штраф…

– Бедненький! А мой Орэль будет сидеть! Сидеть! Да это же позор! Теперь и меня будут обвинять: мол, встречалась с уголовником. Ещё и я под следствием.

– Почему?

– Подозревают, что я скрывала информацию.

– Буду надеяться, что всё подтвердится.

– Взаимно, сукин сын!

– Тогда почему вы не обращаетесь в полицию, если знаете, что я тоже не без греха?

Она ответила не сразу:

– Ну нет, это слишком просто, – к тому же нет доказательств, как, впрочем, и в моём случае. Но я тебе, поверь на слово, устроят взбучку, да такую… Ой-ой-ой! У меня есть связи, очень обширные связи.

– Напугали ежа!

– Да как ты смеешь разговаривать так с заслуженной актрисой…

– А как вы смеете так разговаривать с помощником министра, дамочка? Знаете, у меня тоже есть связи, причём посерьёзнее ваших!

Я повесил трубку и повернулся к Вольфу. Я тяжело дышал, лицо покраснело. Вольф удивлённо смотрел на меня, но не произнёс ни слова.

глава 8