Истории города Онса

– Нет, я здешний, – наконец, ответил он – голос у него был негромкий и не то чтобы мелодичный, но по интонации ласковый, под стать глазам.

– Я тоже.

– А у тебя же глаза…

– А у тебя волосы. Поэтому я подумал, что ты не местная…

– У тебя тоже волосы… – заметила я, искоса разглядывая его странную прическу. Волосы у него были удивительного, какого-то неровного русо-желтоватого цвета, и такие жесткие, что не лежали гладко вдоль головы, а приподнимались от корней сантиметра на полтора.

Он рассмеялся.

– Да, такие вот у меня волосы. А я испугался, что ты туристка.

– Это ты поэтому со мной на «ты» говоришь?

– Да не совсем… Ну, раз уж начал, – он на секунду опустил глаза. И тут только я заметила, что мы танцуем, видимо, с самого начала нашего разговора.

– Почему ты испугался, что я туристка? – улыбаясь, спросила я.

– Да потому же, что и ты испугалась, что я турист. Потому что они исчезают!

Даже закончив танцевать, мы не расцепили руки, а так и продолжили гулять вдоль границы танцплощадки. Нараск, оказывается, был приезжим из другого города, Мантилы, и я про себя удивилась своему и его везению: станция «Мантила» открывалась в метро крайне редко, а в основном на нее было нельзя попасть, так же, как в Закрытый лес. Теперь он снимал комнату в снежной части Онса и занимался изготовлением лекарств. Я тоже сбивчиво рассказывала о себе, о родителях и подругах, о том, что закончила училище и собираюсь заниматься метро – учетом и упорядочиванием станций и оборудованием поездов.

Уже начало темнеть, Закрытый лес подернулся дымкой, а мы пошли на прогулку. К морю благоразумно решили не соваться, хотя оно играло какую-то привлекательную музыку, прошлись по всему городу (я не заметила ни духоты желтой зоны, ни холода снежной), и до моего дома дошли, когда было уже совсем поздно. Глаза Нараска казались черными в темноте, но смотрели по-прежнему ласково, когда он сказал: «До завтра, Ятя» -и, наконец, с явным сожалением выпустил мою руку.

А через три дня я со скромным видом осчастливила родителей и подруг заявлением, что выхожу замуж…

Свадьбу праздновали не дома, а на берегу реки, где можно было и есть, и купаться. Хотя подобное место и исключало всякие наряды, кроме купальников, но гости от этого не страдали – каждый из них ел за пятерых и купался за десятерых.

– Ну и ну! – говорила мокрая Лоя, подойдя нас поздравить. – Надо же, какая судьба. Нам одни крючконосы видятся, а тебе вон какой красавец показался!

– Каждый видит то, чего ожидает, – неожиданно заметил Нараск со своей ласковой улыбкой.

Лоя обиженно фыркнула и отошла в сторону, а к нам, увязая босыми ногами в песке, пробралась Риган, держащая под руку того самого серьезного парня, который пригласил ее танцевать. Парень представился Олегом, и я заметила, как мои родители озабоченно переглянулись, а мать Риган вздохнула.

– Вы турист? – огорченно спросила я.

– Ну и что! – ответила за Олега Риган. – Олег тут уже два года прожил и никуда исчезать не собирается!

– Конечно! – подтвердил тот. – Я не из таких, которые чуть что – ноги в руки и ходу. Сказал останусь, значит останусь.

– А если все же исчезнете? – язвительно поинтересовалась Алла. Она тоже держала под руку кавалера – конечно же, здешнего: черноглазого и черноволосого парня по имени Буллан, с которым познакомилась на тех же танцах.

– Значит, обратно вернусь! – судя по тону, Олег начал сердиться.

– Это правда, – вдруг сказал мой муж. – Вернетесь. Мне кажется, должны…

– Ты что, вперед видеть умеешь, как крючконос? – заинтересовалась Риган.

– Просто я знаю таких туристов, которые хотели возвратиться и действительно возвращались.

– Ну? Съели? – фыркнула Риган и показала нам язык. – Алла, убери в карман свою гробовую физиономию! Пошли лучше купаться! Ятя, ты пойдешь?

Я взглянула на мужа, который, как обычно, держал меня за руку. Он улыбнулся и кивнул.

– Пойдем…

Поселились мы после свадьбы у моих родителей, но, когда зоны сдвинутся, собирались переехать в комнату к Нараску – так делают многие семьи, сказала нам мама. Нам же, честно говоря, было абсолютно все равно, где жить и что делать, лишь бы вместе. Часто мы начинали вспоминать день нашего знакомства и долго говорили, перебивая друг друга и вспоминая все больше подробностей раз от раза.

– …А я как будто знала, что что-то случится, даже не огорчалась, когда меня никто не пригласил, а чего-то ждала…

– …Я вообще на эти танцы не собирался идти. А потом как будто потянуло что-то – но я сразу узнал тебя, Ятенька.

– Ты же меня не знал…

– Это конечно… Но ощущение было такое, что мне от тебя никуда не деться. Тебе от меня тоже.

– Действительно, и у меня было такое же ощущение…

Если рядом с нами в это время сидели родители, они улыбались и переглядывались, а если подруги, то они хором кричали:

– Да знаем мы, что у вас все такое же и вообще одна голова на двоих! Иначе бы вы одно и то же миллион раз не повторяли!

Обидевшись, я смотрела на мужа и неизменно встречала ласковый взгляд его широко открытых серо-синих глаз.

– Завидовать нехорошо, – шутливо говорил Нараск.

– Очень надо завидовать, – пожимала плечами Алла. – У самой в следующем году свадьба.

– А у меня, может, и в этом! – радостно добавляла Риган. И я всякий раз замечала, что взгляд мужа делается на секунду озабоченным.

Дату своего бракосочетания Риган с Олегом назначили на следующий день после годовщины нашей с Нараском свадьбы. В этот раз теплый месяц выдался довольно прохладным – тридцать четвертого числа во всех зонах выпадали осадки. Такая же зябкая погода выдалась и тридцать пятого. Утром я проснулась от того, что неплотно закрытое окно открылось и сильно хлопнуло, будто выстрелило. Рывком вскочив с кровати и ничего не понимая спросонья, я подбежала к окну и оперлась о раму. Мне смутно послышалась какая-то дикая и жуткая мелодия, звучащая в нижних октавах.

– Ты что вскочила, Ятенька? – послышался сзади спокойный голос Нараска.

– Что это играет? – спросила я. Он прислушался.

– Это море. Видимо, там сильный шторм, если даже отсюда слышно…

– Да, не повезло Риган с погодой, – сказала я грустно.

– Оденься потеплее, – тоном, скорее, не совета, а утверждения сказал Нараск. Я кивнула и принялась скручивать непослушные, как паутина, волосы в огромный пучок…

Свадьба подруги должна была проходить в плодоносящей части, которая переместилась на ту же самую площадку возле Закрытого леса, где мы познакомились с Нараском. Наша паникерша Лоя стонала, что это плохая примета, но Риган только покрутила пальцем у виска и потом ткнула этим же пальцем в нас:

– Ты чего, Лойка? Какая еще плохая примета: вон, даже они, наша образцовая пара, там познакомились! Наоборот, счастливое место.

– Ну и что, что познакомились – еще неизвестно, хорошо ли у них все будет, – проворчала Лоя, больше насмешив нас, чем испугав. Но сейчас, когда я, одной рукой вцепившись в мужа, а другой придерживая развевающиеся полы длинного темно-синего пальто, шла по ветреной улице под завывающую музыку моря, мне вдруг вспомнились Лоины мрачные предсказания.