По ту сторону звезд. Книга 2

Ганимед по сравнению с Юпитером казался просто крохотным, хотя это был крупнейший спутник планеты, крупнее даже, чем Меркурий (подсказала Кире дополненная реальность).

А станция «Орстед» – пункт назначения их путешествия – казалась просто пылинкой, парящей высоко над испещренной кратерами поверхностью Ганимеда. Кроме нее на орбите Ганимеда находилось еще несколько сверкающих пылинок поменьше – многочисленные пассажирские и грузовые корабли и дроны, сновавшие вокруг станции.

Кира вздрогнула. Она ничего не могла с собой поделать. Ей часто казалось, что она осознаёт необъятность пространства, но снова и снова она убеждалась, что это не так. Человеческий мозг просто неспособен воспринимать космические расстояния и масштабы. По крайней мере, мозг обычного человека. Возможно, разум корабля способен на большее. Ничто из того, что построили люди (и когда-либо построят), не сравнится с этой безмерной пустотой.

Она отвлеклась от этих мыслей и вновь перевела взгляд на станцию. Даже самые опытные космонавты могут тронуться рассудком, если будут слишком долго вглядываться в пустоту.

Кира всегда мечтала побывать в Солнечной системе, особенно на Земле, посетить эту великую сокровищницу биологических видов. Но она и представить себе не могла, что путешествие будет таким: торопливым, изматывающим, омраченным войной.

Тем не менее вид Юпитера заворожил ее, и она сожалела, что Алана нет рядом, чтобы разделить с ней эти впечатления. Они неоднократно обсуждали, как хорошо было бы накопить денег и позволить себе отпуск в Солнечной системе. Или получить грант на исследования и отправиться к Солнцу за счет компании. Впрочем, все это были просто воздушные замки, пустые рассуждения о несбывшемся будущем.

Кира заставила себя отвлечься от этих воспоминаний.

Через несколько минут в дверях появилась Нильсен.

– С кораблем все в порядке? – спросил Фалькони.

– Насколько возможно, – ответила Нильсен. – С инспекторами проблем не должно быть.

– Если не считать Итари, – заметила Кира.

Первый помощник сухо улыбнулась:

– По крайней мере, они не смогут обвинить нас в том, что мы нарушили карантин. Надлежащего биоконтроля при взаимодействии с медузами не было с первого дня.

Она подошла к столу и села в кресло напротив Вишала.

Воробей недовольно зарычала и посмотрела на Нильсен:

– Ты видела, что удумали стелларисты?

– Мм. Не хуже, чем экспансионисты или экологисты. Будь они у власти, сделали бы то же самое.

Воробей покачала головой:

– Это просто самоуговоры. Премьер пользуется тем, что объявлено чрезвычайное положение, чтобы прессовать колонии по полной программе.

– Тьфу, – сказала Кира.

Почему она не удивилась? Стелларисты всегда ставили интересы Солнечной системы превыше всего. До какой-то степени их можно было понять, но восторга их политика у нее не вызывала.

Выражение лица Нильсен было непроницаемо любезным.

– Это довольно радикальная точка зрения, Воробей.

– Поживем – увидим, – сказала Воробей, тряхнув короткостриженой головой. – Когда закончится эта заварушка (если хоть кто-то выживет), мы даже плюнуть не сможем без разрешения от Кабминземшара. Зуб даю.

– Ты переоцениваешь…

– Да кого я уговариваю? Ведь ты с Венеры. Конечно, ты всегда будешь горой за землян, как и все, кто вырос, витая в облаках.

Нильсен нахмурилась и уже открыла рот, чтобы ответить, но вмешался Фалькони:

– Больше ни слова о политике. Отложим эти споры до того момента, когда у нас будет достаточно выпивки, чтобы вы глаза друг другу не повыцарапывали.

– Да, сэр, – угрюмо отозвалась Воробей.

Кира вновь вернулась к просмотру новостей. Она никогда не могла уследить за всеми тонкостями межзвездной политики. Слишком много игроков, переплетающихся интересов. Но она совершенно точно недолюбливала стелларистов (да и большинство политиков, если уж на то пошло).

«Орстед» постепенно увеличивался в размерах и занял бо?льшую часть обзора с камер на корме. Темная, резко-угловатая станция была массивно-строгой, как исполинский готичный гироскоп. Судя по всему, защитный кольцевой модуль не был поврежден, но четверть оболочки скрепленного с ним вращающегося обитаемого модуля была разорвана, словно «Орстед» драл когтями дракон. Вокруг пробоин зубрились лепестки обшивки, образовавшиеся из-за разгерметизации при взрыве. Сквозь пробоины были видны заиндевелые белесые каюты. Верхняя часть центрального модуля «Орстеда» (иными словами, обращенная в космос, а не к Ганимеду) ощетинилась антеннами, спутниковыми тарелками, телескопами и пушками на вращающихся опорах, сейчас неподвижно устремленными в пространство. Похоже, бо?льшая часть оборудования была сломана или оплавилась. К счастью, пришельцам не удалось повредить термоядерный реактор, размещенный глубоко внутри обитаемого кольцевого модуля. Веретенообразная, поперечно закрепленная ферменная конструкция длиной несколько сотен метров, выпирающая из нижней части, выглядела целой, но множество прозрачных радиаторов, окаймлявших ее, были разломаны или продырявлены, превратились в заостренные осколки, источающие из разорванных вен раскаленный металл. Десятки сервисных ботов сновали вокруг поврежденных радиаторов, пытаясь остановить утечку охлаждающей жидкости.

Дополнительные приборы связи и орудия, закрепленные на дальнем конце ферменной конструкции, тоже были искорежены и опалены. Невероятная удача – уцелела защитная камера марковского генератора (обеспечивающего энергией сверхсветовые датчики станции). Антиматерии в генераторе было немного, но если бы защитная оболочка порвалась, бо?льшая часть ферменной конструкции просто-напросто аннигилировала бы вместе со всем оборудованием.

Четыре крейсера ОВК дежурили у левого борта станции: наглядная демонстрация военной мощи Лиги.

– Туле! – воскликнула Воробей, присаживаясь в кресло. – Из них всерьез повыбили дерьмо.

– Ты бывала на «Орстеде» раньше? – спросила Кира.

Воробей облизнула губы.

– Однажды. Когда меня вытурили из армии. Не горю желанием снова побывать в этом гадючнике.

– Лучше пристегнись, – посоветовал Фалькони.

– Да, сэр.

Все пристегнулись. Наступила невесомость. Кира скривилась. «Рогатка» совершила последний маневр (так что теперь носовая часть была обращена к станции), и Грегорович объявил:

– Расчетное время прибытия – четырнадцать минут.

Кира попыталась ни о чем не думать.

Вскоре к ним присоединилась Хва-Йунг. Она впорхнула в рубку с грацией балерины. На ее лице застыла гримаса отвращения, она выглядела мрачнее, чем обычно.

– Как там Виложка и мистер Пушистые Панталоны?

Механик поморщилась:

– С этим котом одни несчастья. Фу. Он снова все изгадил. Если я когда-нибудь куплю корабль, кота там не будет. Свиньи – это замечательно. А кошки… будь они прокляты.

– Спасибо, что прибралась.

– Угу. Я заслужила надбавку за биориск.

Некоторое время все молчали. Затем Воробей сказала:

– Знаете, если говорить о биоконтроле, зря на Руслане так разозлились на нас.