По ту сторону звезд

Неровный луч света пробивался сквозь дыру, в которую она упала. Это был единственный источник освещения. Кира увидела, что находится в круглой пещере диаметром примерно десять метров…

Нет, это не пещера…

Она не сразу поняла, что видит перед собой, – настолько все было неожиданно. Пол ровный. Стены гладкие. Потолок выгнут сводом. А в самом центре высится… сталагмит? Сталагмит высотой ей по пояс, расширяющийся кверху.

Кира лихорадочно соображала, как могло сформироваться такое пространство. Здесь поработал водоворот? Воздушная воронка? Но тогда всюду были бы выступы, борозды… Пузырь лавы? Но камень не вулканического происхождения.

А потом она поняла. Истина оказалась настолько неправдоподобной, что Кира не сразу позволила себе допустить такое, хотя это и было вполне очевидным.

Пещера была не пещерой. Пещера была залом.

– Туле! – прошептала Кира.

Она не была религиозной, но в тот момент молитва казалась единственной уместной реакцией.

Инопланетяне. Разумные инопланетяне. Страх и возбуждение охватили Киру. Ей сделалось жарко, капельки пота выступили на коже, пульс загрохотал в ушах.

За всю историю космоса обнаружили только один инопланетный артефакт: Великий Маяк на Талосе VII. Кире в ту пору было четыре, но она отчетливо помнила момент, когда публично объявили об этом открытии. На улицах Хайстоуна воцарилась мертвая тишина – все таращились на картинки в дополненной реальности и пытались осмыслить грандиозную новость: человечество – не единственная разумная раса, возникшая в галактике. Судьба доктора Крайтона, ксенобиолога, участника первой экспедиции к Маяку, послужила самым ранним и самым сильным источником вдохновения для Киры, и уже тогда она решила стать ксенобиологом. Иногда, позволив разыграться воображению, она грезила наяву о столь же грандиозном открытии, но шансы были столь малы – почти нулевые.

Кира заставила себя дышать размереннее. Нужно сохранить ясную голову.

Никому не известно, что сталось со строителями Маяка: они давно умерли или исчезли, и не нашлось ничего, что позволило бы разгадать их природу, происхождение или замысел. Не они ли построили и этот зал?

Каков бы ни был ответ, эта находка имела историческое значение. Свалиться сюда – наверное, главное событие в профессиональной жизни Киры. Весть об открытии разнесется по всему освоенному космосу. Начнутся интервью, посыплются приглашения, все заговорят об этом. Черт, какие статьи она могла бы опубликовать… Карьеры делались благодаря куда менее важным находкам.

Родители будут так счастливы. Особенно отец: новое доказательство существования разумных инопланетян чрезвычайно его обрадует.

Последовательность действий. Прежде всего – убедиться, что она переживет это приключение. Почем знать, может, этот зал – автоматизированная бойня. Кира тщательно перепроверила данные скинсьюта. Он совершенно цел. Хорошо. Не придется волноваться насчет заражения инопланетными организмами.

Она включила рацию.

– Негар, ты меня слышишь?

Тишина.

Кира попробовала снова, но система не могла соединиться с шаттлом: видимо, слишком много камня над головой. Киру это не напугало: Гейгер должен был предупредить Негар, как только прервался сигнал от скинсьюта. Помощи ждать недолго.

А помощь ей понадобится. Сама она не сможет выбраться наружу в скинсьюте без присосок. Стены четыре с лишним метра высотой, ухватиться не за что. В отверстие над головой виднелся клочок неба – бледного, далекого. Кира не могла точно определить, какое расстояние она пролетела, падая, но, похоже, она оказалась довольно глубоко под землей.

Хорошо хоть не все время вертикально вниз падала. Иначе, скорее всего, убилась бы.

Кира продолжала, не трогаясь с места, изучать обстановку. Выхода из зала не было, а на самом верху пьедестала, который она сначала приняла за сталагмит, красовалась неглубокая, похожая на чашу вмятина. В этой вмятине скопился толстый слой пыли, мешавший разглядеть цвет самого камня.

Когда глаза привыкли к темноте, Кира увидела длинные иссиня-черные линии, высеченные в стенах и потолке. Линии сходились под острыми и тупыми углами, образуя узор, похожий на примитивную электронную схему, только пересечения оказывались дальше друг от друга, чем на плате.

Произведение искусства? Надпись? Какая-то технология? Зачастую трудно отличить одно от другого. Не было ли это место гробницей? Хотя, возможно, инопланетяне и не хоронили покойников. Как она могла это выяснить?

– Включи тепловизор, – пробормотала Кира.

Защитное стекло шлема моргнуло, появилось мутноватое изображение зала с одним светлым пятном там, где солнечные лучи нагревали пол. Ни лазеров, ни признаков работы каких-либо приборов.

– Выключи тепловизор.

Разумеется, зал мог быть оснащен пассивными детекторами, но если и так, реакция на появление человека не заметна. И все же ей следовало исходить из того, что за ней наблюдают.

В голову пришла еще одна мысль, и Кира поспешно выключила сканер на поясе. Почем знать, вдруг сигналы этого прибора инопланетяне воспримут как угрозу. Она проверила последние данные, полученные от сканера: уровень радиации выше нормы из-за скопления радона, а стены, потолок и пол содержат тот же состав минералов и элементов, который она уже проанализировала на поверхности.

Кира вновь глянула на клочок неба наверху. Негар не понадобится много времени, чтобы добраться сюда. Шаттл долетит за несколько минут – всего несколько минут оставалось у Киры для изучения главной в ее жизни находки. Как только ее вытащат из этой дыры, обратно залезть уже не позволят. По закону, о любых следах деятельности инопланетного разума следовало сообщать соответствующим органам Лиги Союзных миров. На острове (и, вероятно, на значительной части материка) объявят карантин и пошлют уполномоченную команду экспертов изучать местность.

Разумеется, Кира не собиралась нарушать установленный протокол. Как бы ей ни хотелось пройтись вокруг, посмотреть вблизи на все, что представляло интерес, она сознавала свой долг: не нарушать целостность зала больше, чем уже нарушила, свалившись сюда. Сохранить артефакт в его исконном состоянии гораздо важнее, чем удовлетворить личные амбиции.

И она осталась стоять на месте, борясь с почти невыносимым желанием. Хотя бы стены потрогать…

Оглянувшись на пьедестал, Кира прикинула: он высотой ей по пояс. Означает ли это, что инопланетяне были примерно одного роста с людьми?

Она переступила с ноги на ногу, ища позу поудобнее: ссадины на ноге ныли даже после приема нородона. Киру пробил озноб, и она включила подогрев скинсьюта. В зале было не так уж холодно, но руки и ноги стали мерзнуть теперь, когда снизился уровень адреналина, подскочивший в момент падения.

Внимание Киры привлекло переплетение линий на другом конце зала, размером с ее ладонь, не больше. В отличие от других мест на плавно искривляющихся стенах, здесь линии…

Трах-тарарах!

Кира обернулась на звук как раз вовремя, чтобы увидеть камень размером с арбуз, летевший прямо в нее сквозь отверстие в потолке.

Она вскрикнула и неуклюже отпрыгнула. Ноги зацепились одна за другую, и Кира упала на грудь – жестко.

Камень врезался в пол за ее спиной, облаком взметнулась пыль. Дыхание выровнялось не сразу. Пульс опять зачастил. В любой момент, думала Кира, включится сигнал тревоги и сработает какое-нибудь жутко эффективное устройство, предназначенное для того, чтобы избавляться от непрошеных гостей.

Но ничего не произошло. Не завопили сирены. Не замерцал свел. Под ее ногами не открылся люк-ловушка. Ее не изрешетили лазерные лучи.

Превозмогая боль, Кира поднялась на ноги. Мягкая пыль под ногами заглушала звуки, и ничего, кроме своего тревожного дыхания, Кира не слышала.

Она стояла теперь вплотную к пьедесталу.

Черт, подумала Кира, следовало быть осторожнее. Инструкторы содрали бы с нее шкуру заживо за падение, пусть и случайное. Она вновь сосредоточила внимание на пьедестале. Это углубление наверху было похоже на поилку. Из-под пыли проступали линии, начертанные на дне и стенках углубления. И, присмотревшись, Кира стала различать легкое голубое мерцание, исходившее от этих линий, – оно рассеивалось, смазывалось похожими на пыльцу частицами.

Любопытство терзало Киру. Что это – биолюминесценция? Или же подсветка имеет искусственное происхождение?

Снаружи донесся нарастающий грохот двигателей шаттла. У нее оставалось мало времени. Минута или две, не более.

Кира облизала губы. Заглянуть в эту чашу? Конечно, то, что она собиралась сделать, – неправильно, но Кира не могла удержаться. Надо хоть что-то выяснить об этом удивительном артефакте.

Она не была дурой и не собиралась дотрагиваться до пыли. Такие ошибки новичка приводят к тому, что человека сжирают заживо, он подхватывает заразу или его растворяет кислота. Но Кира сняла с пояса небольшой баллон со сжатым воздухом и осторожно сдула пыль с края чаши.

Пыль завитками взметнулась в воздух, и скрытые под ней линии проступили. Они переливались тем призрачным светом, что напоминал электрический разряд.

Кира снова задрожала, но не от холода. Ей казалось, она вторгается на запретную территорию.

Довольно. Она и так уже слишком далеко зашла, испытывая судьбу. Настало время для стратегического отступления.