Мой ёжик

Молодой правитель уже дошёл до трибуны, но что-то заставило его остановиться. Он обернулся. Машинально я спрятала лицо, прикрываясь краешком полупрозрачной кофты. И только сейчас поняла, что монета всё ещё у меня в руке. Спешно сунула её в карман и тогда хоть немного успокоилась. Но было слишком поздно.

Правитель решил пойти назад, к выходу. Выглядывая из-за кофты я поняла, что он направляется ко мне. Так сверлил меня взглядом, что я не выдержала, встала и ринулась к выходу. Моя попытка бегства не осталась незамеченной. За спиной послышались беспокойные шаги. Человек приближался ко мне всё быстрее и быстрее, так он торопился. И я тоже, но убежать. Дёрнула ручку – дверь не открылась, ещё раз – бесполезные усилия не оправдались. Там меня и настигло несчастье. Молодой человек поймал меня, положив свою тяжёлую руку мне на правое плечо. Пальцами он настолько сильно сжал плечо, что даже заставил меня обернуться. Сердце замерло, разум охладел. Ну что ему нужно?

– Кто ты? Кто ты?! – повторял он всё громче и громче, сотрясая моё плечо, в то время как я пыталась освободиться от его руки.

Вскоре сил бороться не осталось. Я ведь не ела и не пила со вчерашнего дня. Голова закружилась, в глазах потемнело, в ушах гул. И я вдруг ощутила себя такой тяжёлой, что ноги не выдержали, подкосились и я упала.

Помню, очнулась однажды и обнаружила себя у него на руках. Он нежно обхватил меня и нёс словно пушинку, какой я, по своим личным ощущениям не являлась. Стук его беспокойного сердца разливался по всему моему телу и перекликался с моим слабым ритмом. Теплота, уют, забота, ревность к своей добыче, все чувства перемешались в невообразимый коктейль. Он шёл по той самой мрачной аллее перед зданием и кажется я даже видела солнце… Но снова отключилась. Холод, тревога, страх потерять нечто важное окутали меня с головой. Темнота и безысходность соединили нас в одно целое. Дальше ничего не помню.

Глава 4. Я вижу солнце

Свежий ветерок обдувает моё лицо. Открыла глаза, прищурилась – солнце бьёт прямо в глаза. В чём дело? Я вернулась домой?

Вытащила руку из-под лёгкого покрывала, другую. Пощупала пальцами – мягкое, гладкое – шёлковое? Привстала на подушках, подтянулась. Где я?

Осмотрелась. Подо мной огромная высокая кровать, под потолком – роскошный синий балдахин. Напротив – панорамное окно, приоткрытая дверца, игриво раздувается прозрачный тюль. Покрывало в сторону, опустила ноги на пушистый ковёр. Где моя обувь?

Голова всё ещё кружится, руки, ноги ослабли. Мой диабет. Когда же я поем?

Неуверенными шагами покинула тёплый ковёр и ступила на прохладный мраморный пол. Это немного отрезвило мой разум и придало сил двигаться дальше. Вытянув правую руку впереди себя, я хватала воздух, пыталась понять реально ли происходящее? Подошла к окну, тюль ударилась о лицо, раз, другой, третий. Отодвинула надоедливую тряпку в сторону, потянула за стеклянную ручку, открыла дверь и вышла на балкон.

На улице ярко светит солнце, освещая прозрачные поверхности небоскрёбов, отчего те блестят и переливаются разными цветами. Волшебный город в бухте на берегу моря! Сочная растительность высоких холмов оживляет картину. Голубое небо, неторопливые пушистые облака. Внизу плещется синяя вода и вспенивается, беспокойно ударяясь о скалы.

Облокотилась на резные металлические перила. Не верю глазам. Я всё ещё сплю? Снова пришлось ущипнуть руку. Глупая, да не спишь ты! Засмотрелась вдаль, задумалась. Моё левое плечо вдруг потяжелело. Я повернула голову и увидела знакомую руку – кто-то подкрался тихо-тихо, незаметно.

– Не бойся, это я, – успокоил этот кто-то.

Бесполезно, я уже, итак, сильно волновалась. Обернулась и спросила:

– Кто ты?

– Значит ты меня совсем не помнишь? – его глаза заблестели, видно было, что слёзы пытаются вырваться наружу, но что-то им всё время мешало.

– Я тебя совсем не знаю, – буркнула я и стряхнула его руку со своего плеча. – Пару раз виделись – это не считается. А за вмятину на капоте прощения просить не буду – сам виноват, чуть не задавил меня вчера. Не пойму никак чего ты от меня хочешь? Преследуешь, затащил не пойми куда.

– Это мой дом, чувствуй себя как дома.

– Спасибо, но я хочу вернуться к себе домой. А здесь мне всё чужое!

Молодой человек нахмурился, но продолжал сверлить меня упрямым взглядом. Кивком указал на тапочки на полу, чтобы я одела их. Потом неожиданно схватил мои руки и поднёс их ладонями к своим горячим щекам.

– Это я, вспомни. Я знаю, ты сможешь. Это же ты? Точно ты… Я узнал тебя сразу, как только взглянул в твои глаза.

Я не могла отдёрнуть руки, он не отпускал и продолжал водить мои ладони по своему лицу, волосам, шее. Какое-то время я ещё сопротивлялась, крутила головой, закрывала глаза, повторяла вслух несвязные фразы, чтобы не слышать его голос, но любопытство было сильнее…

В его карих грустных глазах застыла надежда. Он спрашивал меня, просил вспомнить, хоть уже и не произносил этого вслух. Мои руки освободились, но так и остались на его лице. Кончиками больших пальцев я осторожно провела по его чёрным бровям, коснулась густых длинных ресниц, спустилась к щекам и не посмела дотронуться до полных красивых губ. Нет, не помню. Руки опустились. Бесполезно вспоминать то, чего не было, того, кого не знаешь. Нащупав за спиной кресло, я быстро плюхнулась в него и отвернулась. Не могу на него смотреть.

– Скажи, как хотя бы тебя сейчас зовут? – спросил он.

В недоумении я подняла на него голову и ответила:

– Света. А тебя?

– Александр.

Молодой человек протянул мне руку в знак приветствия, но я не решилась снова до него дотронуться и проигнорировала, опустив голову.

– Ты, наверное, совсем голодная, в обморок упала. Хоть ничего не ела, а тяжёлая. Я тебя еле дотащил до машины и потом ещё…

– Не такая уж я и тяжёлая, – огрызнулась я, хотя понимала, что он прав.

Мне захотелось встать. Резкий рывок и голова снова закружилась. Случайно я схватилась за его руку, но, опомнившись, тут же отпустила.

– Я не буду есть и пить в этом доме.

– Почему?

– Ты меня отравишь.

– Если бы хотел уже давно с тобой что-нибудь сделал, но как видишь это не так. Не сопротивляйся, пойдём, поешь немного.

Сколько бы я ни говорила ему, что не буду есть, но он и слушать не хотел. Усадил за стол в гостиной, пододвинул тарелки и даже пытался сам меня накормить, поднёс ложку к моему рту.

– Не надо, я сама.

Всё время, что я ела он сидел рядом и наблюдал, чтобы я не пропустила ни кусочка, и тарелки, одна за другой быстро опустели.

– Вот и хорошо. Теперь ты не будешь такой злой, – его лицо озарила озорная улыбка.

– Ты ошибаешься, я совсем незлая…

– А просто голодная, – смеясь, добавил он.

Мне совсем не хотелось шутить. Я решила, что раз набралась сил, посмотрела что у них здесь происходит какая-то неразбериха, пора и домой возвращаться. Отодвинула стул, отошла подальше от странного собеседника так, чтобы не смог мне помешать, и засунула руку в карман джинсов. Но неприятно удивилась, когда не нащупала там долгожданной монетки. Проверила другие карманы – пусто! И поспешила обвинить нового знакомого:

– Ты её взял! Верни!

Я подбежала к нему, он всё ещё сидел за столом, схватила его за руку и начала отчаянно трясти.

– Я знаю, это ты её украл, пока я спала! Отдай! Я хочу вернуться домой! – кричала как сумасшедшая, но мои слова не сильно действовали на него.

Александр невозмутимо ответил, глядя мне прямо в глаза:

– Да, монета у меня. В общем, там, где она и должна быть. Потому что она моя.

– Нет, она моя!

– Нет, моя.