А может по-соседски?

Странно. Обычно при подобных обстоятельствах мужчины наоборот расслабляются. Хотя, с чего бы ему расслабляться? Мы ведь не встречались. Я не была для него важна. Так что…

– Не думаю, что он ещё когда-нибудь появится. ? Понятия не имею, зачем сказала это, но сказала. Неоспоримый факт. Терренс посмотрел в зеркало заднего вида, затем перестроился и спросил:

– Почему ты так в этом уверена?

– Потому что это Джордж. ? Ответила я так, словно это всё объясняло. Ну, для меня, по крайней мере, объясняло. ? Он такой. Слабохарактерный, привыкший плясать под чужую дудку. Он не умеет бороться за то, чего хочет. Поэтому никогда и не боролся. За него всегда всё делал отец. Начиная от поделок в детском саду и заканчивая поступлением в Йель. У него всегда были деньги. Точнее, у его отца они всегда были. И Джорджа это вполне устраивало. Когда у тебя есть всё, чего ты только пожелаешь ? к чему напрягаться?

– И поэтому ты думаешь, что он не стал бы бороться за тебя?

– Я не думаю, Терренс, я знаю.

– Почему?

– Потому что, если бы Джордж хотел бороться за меня, он бы сделал это в тот самый вечер. Он бы не позволил мне всё закончить и уехать. Он бы вернул меня, и заставил бы дать нашим отношениям шанс. Если бы Джордж хотел бороться за меня, он бы узнал, где я, приехал бы, а после забрал бы меня домой. И случайно встретив в клубе четыре месяца спустя не спросил бы: «ты переехала?».

Я усмехнулась, вспоминая ту сцену в клубе пару недель назад. Тогда она меня не задела, но теперь я ощущала какое-то неприятное чувство внутри. И оно грызло меня, хотя было не должно.

– Он мудак, Саманта. ? Услышала я. ? А ты не заслуживаешь мудака.

Я повернулась, чтобы посмотреть на Терренса, но его мысли было трудно прочитать. Мужское лицо оставалось таким же непроницаемым, как обычно. А это означало, что меня ожидала ещё одна бессонная ночь, до утра которой я опять буду пытаться понять этого человека. Зачем? Я не знала. Просто по-другому не получалось.

Следующие двадцать пять минут Терренс разговаривал по телефону с Оливером. Они обсуждали какие-то дела по работе, поэтому буквально через три минуты я перестала вникать. Ещё следующие минут пятнадцать он по очереди обзванивал персонал «TheCity» ? раздавал текущие задания и вносил изменения в график. Из-за «неотложных дел», как выразился Терренс, приходилось кое-что переделывать. И как я поняла, под «неотложными делами» он имел в виду меня и нашу поездку. Которую, кстати говоря, сам предложил. И зачем?

– Зачем ты создал себе проблемы? ? Спросила я, когда он закончил разговаривать с Итаном ? приятным пареньком из бара, который весь вечер пытался не дать мне напиться.

– Что?

– Ну ты предложил мне помощь, хотя это означало проблемы для тебя. ? Пояснила я. ? Тебе пришлось решать важные вопросы по телефону, менять расписание и просить людей менять свои планы, чтобы поработать сверхурочно.

– Эти люди только рады дополнительной работе, Саманта. Им нужны деньги. А сверхурочная работа хорошо оплачивается. ? Ладно. Согласна. ? А решать важные дела по телефону ? не ново для меня. Мы с Оливером делаем это постоянно. Тем более, что он остался в баре за главного. И на нём в принципе больше обязанностей, чем на мне.

Ну… вроде бы тоже логично.

Однако, что-то меня всё-таки смущало.

– Почему ты бросился мне помогать? Просто так?

– Ты настолько разочаровалась в людях?

– Что?

Терренс усмехнулся.

– Думаешь, человек не может помочь просто так?

– Нет, может, просто… ? я осеклась, но Хардинг всё равно понял мою мысль.

– Просто не такой, как я, верно?

И вот с одной стороны мне вроде бы всё ещё хотелось выкрикнуть «да», а с другой ? не поворачивался язык. И я совсем не представляла, почему. В любом случае, комментировать это мне не пришлось. Мобильный Терренса вновь зазвонил, а я принялась отвечать маме и Кэрри, сообщений от которых за прошедшие полтора часа накопилось довольно прилично. Ещё через два часа мы проголодались, поэтому остановились в придорожной забегаловке, купили кофе и сэндвичи, перекусили в машине, а затем поехали дальше. Я думала, что последний разговор поселит между нами неловкость, но ошиблась. Те два часа перед забегаловкой Терренс говорил со мной, как ни в чем не бывало. И я старалась делать то же. Вымотанная за прошедшую неделю, довольная и сытая, я даже не заметила, как задремала, удобнее устроившись на сиденье. Из задних колонок доносилась прекрасная песня Стинга «каждый твой вдох». И где-то между строк «во сне я вижу лишь твоё лицо» и «…ничто не способно тебя заменить» я окончательно провалилась в сон.

Проснулась от того, что машина резко затормозила. Точнее, сделала это какими-то не совсем обычными рывками. И мне это совсем не понравилось.

– Черт. ? Выругнулся Терренс, и это не понравилось мне ещё больше.

Но прежде, чем я успела открыть рот, он вышел из машины, нервно хлопнув водительской дверью.

Крышка капота взлетела вверх, окончательно перекрыв мне обзор. Решив, что не хочу выходить и ещё больше раздражать итак раздраженного Терренса, я просто выдохнула и, откинувшись на сиденье, стала терпеливо ждать. Когда он вернулся в машину, его лицо стало ещё более хмурым, чем до этого.

– Что случилось?

– Заглохла.

– Почему?

– Скорее всего, окисление клемм. ? Я хлопнула глазами, и Терренс объяснил. ? Неисправность электрооборудования. Нужна диагностика.

Я огляделась, замечая, что мы находимся где-то на трассе, и что поблизости нет ни одной живой души. Не говоря уже о ремонтных мастерских.

– И что делать?

– Попробую вызвать эвакуатор. ? Терренс взял мобильный и снова вылез из машины.

На этот раз я вылезла вместе с ним.

Взглянула на часы ? половина второго ночи. На улице глаз выколи ? почти ничего не было видно. Лишь ту малую часть, которую освещали автомобильные фары. Ночевать на трассе ? так себе перспектива, радовало лишь то, что, если, это всё-таки случится, я буду не одна.

Ночная прохлада приятно обдувала, но я инстинктивно запахнула кардиган, потому что, по правде говоря, была жуткой мерзлячкой. Именно поэтому перед отъездом напялила свои самые теплые джинсы и самые теплые ботинки, которые нашла. Ну и ещё потому, что погода в Рочестере была совсем не такая, как в Нью-Йорке. И потому что в январе, помимо минуса, там часто лежал снег.

Я как раз наслаждалась ночной тишиной, когда услышала:

– Да, спасибо. Я понял. Перезвоню.

– Ну что? ? Спросила я, открывая глаза и всё ещё надеясь на хорошие новости. Хотя по лицу Терренса видела, что у него для меня их нет.

– Рочестер в часе езды отсюда. ? Это ведь неплохо, да? ? Они видят наши координаты, но могут приехать не раньше, чем через два часа. Возможно, три. Впереди авария, так что…

– Так что неизвестно, как скоро они до нас доберутся. ? Закончила то, что было итак очевидно.

А вот это уже плохо.

– Они сказали, что в миле отсюда есть приличный мотель. И что мы можем остаться в нем до утра. А затем, когда пробка рассосется, они пришлют за нами эвакуатор.

Стоп, что? Мотель?

– Мотель? ? Повторила я с настороженностью в голосе и явным удивлением во взгляде.

– Мотель, Барнс. ? Усмехнулся Терренс. ? Это такое место, где останавливаются на ночь.