Rock`n`Love

Я уже говорила, что обожаю ее?

Глава 4.

Киллиан.

Время до вечера я коротал, читая всю информацию в Сети про Гарвард. Начиная с учебной программы на бизнес-курсе, заканчивая общественной деятельностью и успехами выпускников. Из прочитанного напрашивался только один вывод – из Гарварда мне прямая дорога в «КейКей индастриз». Я не желал продолжать семейный бизнес, не желал проводить в офисе свои лучшие годы, томиться на совещаниях и потеть на переговорах. Не потому, что боялся облажаться или разочаровать родителей, нет, строительство навевало на меня смертную тоску. Еще со времен школы внутри поселилась треклятая уверенность: я рожден для чего-то иного.

Как-то незаметно для себя переключился на фотогалерею выпускников Гарварда. Внимательно рассматривал парней, стараясь представить себя на месте одного из них… и не мог. Все это казалось совершенно чуждым и унылым.

В комнату постучались, и вскоре на пороге появилась мама. Войдя, она просканировала экран лэптопа и перевела сочувственный взгляд на меня.

– Поговорим?

Я сжал зубы, но согласно кивнул. Мама всегда меня понимала больше, чем кто-либо. И она – единственная, кто противился отцовскому решению упечь меня в Академию. В тот раз родители впервые так крепко поссорились. Слушая их гневные крики, упреки и угрозы, я не на шутку испугался, а потому вмешался в разгар ссоры и дал свое согласие. Перспектива тащиться на другой конец Америки ужасала, но в еще большее уныние меня повергла мысль, что я стану причиной размолвок и ссор между родителями.

– Если хочешь знать мое мнение, я не считаю Гарвард лучшим местом на Земле.

С этими словами она присела на край кровати и провела ладонью по моим волосам.

– Скажи это отцу, – не без иронии заметил я.

– Не забывай, мы с твоим отцом – выходцы из обычных семей. И получить место в приличном университете приравнивалось к большой удаче. Но перед тобой открыты все двери. Выбирай, что хочешь. По-настоящему меня волнует только одно, – мама скользнула по мне ласковым, но проницательным взглядом. – полное отсутствие ориентиров.

Чертовски верно подмечено, мам! Говорю же, она – лучшая.

– Я не знаю, куда двигаться дальше, – выдавил я.

– И не узнаешь, лежа на кровати, – легко пожала она плечами и улыбнулась. – Первым делом, получи профессию, которая способна тебя прокормить. Это основа и твёрдая уверенность в завтрашнем дне. А в процессе учебы у тебя будет время разобраться и понять, чего ты хочешь на самом деле. Понимаешь, о чем я?

– Думаю, да. Хватит прокрастинировать, Киллиан. Поднимай свою задницу и займись делом. Загрузи свои мозги, заставь их работать. И в нужный момент они выдадут верный ответ. Так?

Мама рассмеялась и взъерошила мои волосы. И я снова почувствовал себя маленьким мальчиком, у которого в жизни самая большая проблема – выбор мороженого. От ее рук, взгляда, улыбки всегда исходила любовь. Самая искренняя и светлая. Такая, от которой неизменно щемило сердце. Миссис Мур могла быть железной леди и несносным боссом, но для нас с Эмбер мама всегда оставалась самым теплым, понимающим и душевным человеком. Как она сама любила говорить: «Эмбер – мое сердце, а Киллиан – моя душа», чтобы это ни значило, но мы с сестрой в равной степени чувствовали себя любимыми и важными. В любой ситуации ей удавалось найти нужные слова и самые сложные задачи превратить в увлекательные головоломки. Да, иногда это попахивало хитрой манипуляцией, но это всегда срабатывало. Так произошло и сейчас.

Глядя в ее карие лучистые глаза, точь-в-точь как у меня и Эмбер, я чувствовал ком в горле и первые ростки зарождающейся уверенности.

– Я поговорю с отцом. У тебя будет время подумать до июля. А дальше ты должен принять решение, Киллиан. Договорились?

– Спасибо, мам.

– Но у меня есть условие, – хитро сверкнув глазами, сообщила она. – Если во время учебы встретишь ту-самую-девушку, прежде чем принимать скоропалительные решения, познакомь ее с нами.

– О, Боже! Ты хоть понимаешь, насколько это старомодно?

– Называй, как хочешь. Но я должна предупредить несчастную, во что она вляпывается.

И не понять, шутит или всерьез. Конечно, причины такого пожелания имели совершенно иную подоплеку. Мои родители, как и все, боялись охотниц за деньгами и дурной наследственности у своих внуков. И, как и все, они всерьез полагали, что смогут на это как-то повлиять. Я не стал ее разубеждать, вместо этого клятвенно пообещал выполнить ее просьбу. Если откровенно, я вообще сомневался, что способен влюбиться и уж тем более захотеть связать себя сраными узами брака. Почти все предки моих друзей в разводе. Папа и мама – огромное исключение. Один на миллиард.

Вскоре она ушла, а я еще долго смотрел в потолок.

Мои родители познакомились в Стэнфорде. Эту историю они рассказывали нам с Эмбер раз двадцать. Отец в те годы грезил Гарвардом, но с треском провалил вступительный экзамен. И отправился учиться в Стэнфорд, рассчитывая в ближайший год перевестись. Впрочем, все его планы полетели к чертям, стоило обнаружить среди первокурсниц неприступную красавицу Кейт Эдисон. Уж не знаю, стрела Амура, опухшие яйца или вывих судьбы стали тому причиной, но отец втрескался по самые уши. Странно, но моя мать тоже обратила на него внимание. Хотя, рассматривая их студенческие фотки, я бы не дал отцу ни единого шанса. Белобрысый, долговязый и такой худой, что мог легко спрятаться за швабру, он вызывал скорее недоумение. А вот мать выглядела круто – уверенная, бойкая шатенка с потрясающей фигурой. Но, как известно, любовь – злодейка. Эти двое начали встречаться. Последовавший роман напоминал русские горки, учитывая несносный характер матери, толпы ее ухажеров и бычье упрямство моего отца. Тем не менее, после третьего курса они поженились и с тех пор не расставались.

А вот родители Николь познакомились в баре. Не то чтобы именно это определило судьбу их брака, но все же наталкивало на определенные мысли и выводы.

Мой отец был занудливым и чересчур правильным, но в одном он был прав – к выбору спутницы жизни надо подходить как к выбору лучшего друга. Ведь в конечном итоге страсть проходит, привычка притупляет романтику, а поток накопленного взаимного недовольства может убить любой, даже самый крепкий брак. И, глядя на своих родителей – деловых партнеров, единомышленников, я верил отцу. Прежде всего, они с мамой были лучшими друзьями. Иначе не продержались бы так долго.

Очень сомневаюсь, что когда-нибудь мне повезет также.

Все мои бывшие подружки едва ли тянули на друга. Они не отличались ни умом, ни целеустремлённостью, ни пониманием. Единственное, чем они могли похвастаться – превосходными внешними данными и легкодоступностью.

Как-то незаметно мысли перескочили на Ники. Вот от кого начинали плавиться мозги, искрили нервы, а пульс мгновенно подскакивал до двухсот. Стоило признаться, шизонутая девчонка зацепила меня больше, чем я себе признавался. Ирония заключалась в том, что как раз-таки у нее имелся и ум, и понимание, и цели. При других обстоятельствах, может быть, я бы и присмотрелся. Одна проблема, Николь пробуждала во мне худшие качества: агрессию, жестокость, желание причинить боль и досадить. Неведомым образом ей удалось оживить всех моих демонов, которых я так старательно умерщвлял последние годы. И по-хорошему, нужно держаться от нее подальше. Но отступить уже не мог. Я заставлю ее гореть и мучиться. А еще заставлю навсегда запомнить: злить Киллиана Мура опасно для здоровья.

На этой чудесной ноте, я наконец-то оторвал свою задницу от кровати и направился в душ. Мысли о перчинки вызвали прилив воодушевления и адреналина.

Сегодня я рассчитывал, как следует поизмываться над стервой. И, отправляясь на вечеринку в дом Эндрюсов, мысленно предвкушал веселье. Мое хваленое безрассудство растекалось по венам пьянящей отравой, голову будоражили идеи, одна хуже другой, и настоятельно требовали воплощения. А если прибавить к этому ее дрянной характер и дерзкий язычок… ммм… вечер обещал быть весьма и весьма увлекательным.

Николь.

С Хоуп мы учились в одном классе. В кругу друзей она слыла дерзкой и непредсказуемой бунтаркой. И лишь я знала о ее впечатляющем наборе невротических расстройств, которыми она обзавелась благодаря своим родителям. Мы посещали школьного мозгоправа весь прошлый год и неплохо сблизились.

У Хоуп были кудрявые темные волосы, кожа цвета молочного шоколада и совершенно безбашенная улыбка. Словно она только что ограбила наркокартель, по дороге дунула дорожку кокса и теперь неслась на тачке без тормозов прямо на блокпост мексиканской границы. Ну, вы поняли. Девчонка – огонь!

К слову, про кокаин, не шутки. Прошлое лето ей пришлось провести в реабилитационной клинике для зависимых. Как сама утверждала Хоуп, дурные наклонности ей передались от отца, популярного рэпера девяностых. А вот яркая, запоминающаяся внешность от матери – неудавшейся старлетки Голливуда.

Особняк Эндрюсов славился не только грандиозными размерами, но и постоянными визитами копов. Родители Хоуп с переменным успехом то пытались убить друг друга, то залатывали пробоины в браке. Думаю, имя дочери они дали не просто так. Она до сих пор оставалась надеждой для их семьи, и похоже, единственной.

Подруга встретила нас в ярко-розовом неоновом платье-бюстье и своей фирменной ослепительной улыбкой.

– Девчонки! – завопила она. – Как я рада вас видеть!

– Привет, Хоуп, – ответили мы, но наши голоса тут же потонули в оглушающих звуках хита от Kanye West.

Все три этажа дома дрогнули и теперь раскачивались в унисон песни. Очевидно, сегодня тоже не обойдется без копов. Оглядевшись, я потащила Эм в сторону бассейна. Ведь там был выход к побережью, а значит, в случае облавы можно быстро покинуть вечеринку.

Народ накачивался из пластиковых стаканчиков и, судя по запаху, там было вовсе не пиво. Точно! У дальнего конца бассейна стоял паренек в обнимку с гигантской бутылкой виски и разливал всем желающим. Рядом на столике виднелось несколько ведер со льдом. Эмбер тут же рванула в его сторону, а меня задержала какая-то рыжая девица.

– Эй, что у тебя с Киллианом?

Разъяренной кошкой она вцепилась мне в руку. Чудесно! А я знать не знаю, кто она такая.

– А ты с какой целью интересуешься?

– Не твое дело.

Приглядевшись, вдруг вспомнила ее. Точно! Кажется, девушку звали Эшли. Когда она заканчивала старшую школу, мы с Эмбер как раз в нее перешли. С ней-то Килл и резвился на капоте Порше. О, ну это многое объясняет. Очевидно, глупая курица мечтала вернуть себе парня. Однако, я не собиралась ей помогать.

– Так и не лезь в мои дела! – рявкнула я и стряхнула ее лапищи.

Но не успела сделать и пары шагов, как вновь почувствовала железный хват на своей руке. Да что ж такое! Люди, личное пространство для вас пустой звук?!