Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2.

На каждой паре он тянул руку-базуку и, бесконечно смущаясь, отвечал домашнее задание. Магистреса хвалила, ставила в пример и вообще всячески поддерживала такое рвение. В эти моменты Ларс расцветал, и, казалось, не было счастливее студента на свете. Вероятно, в этой большой, внимательной и пышущей здоровьем женщине он наконец-то обрел ласковую мать.

Разумеется, его поклонение стало неиссякаемым источником шуток с нашей стороны. Но приятель не обижался. Тихонько посмеивался, да и только.

На сегодняшней лекции Большая Ингрид, как ее тут же окрестили студиозы, рассказывала о вспучках. Пустынных растениях, душащих прикорнувших путников. На лекцию она принесла опытный образец и предложила сразиться с представителем кровожадной флоры. Столь сомнительная перспектива воодушевила лишь одного студента. Конечно, им стал Ларс. С рук магистресы он не то, что в петлю готов залезть, а даже яд слопать.

Последовавшие десять минут весь курс с нескрываемым ужасом наблюдал, как растение резво оборачивается вокруг могучей шеи берсерка. Толстый гладкий стебель окольцевал несчастную жертву несколько раз и приступил к удушению. Глаза парня мгновенно полезли из орбит, щеки надулись, а вены вспучились. И стало предельно понятно, откуда произошло название растения.

– Меня сейчас стошнит, – проблеял Тимур и вытер пот с побелевшего лба.

– А магистр-то с огоньком! – протянул задумчиво Марсель.

– Угу, у Ларса уже все горит, – прыснула я от смеха.

Когда в аудитории раздались почти предсмертные хрипы, преподавательница ловко ухватила побег за кончик и смотала с шеи Ларса себе на руку.

– Запомните, самая чувствительная часть вспучек – вершинка побега. Ухватившись за нее, вы без проблем освободитесь.

Наш приятель все еще тяжело дышал и с опаской косился на растение.

– Благодарю за вашу смелость и самоотверженность, студент Качковски, – проворковала Большая Ингрид. – Место удушения необходимо смазать настоем зокры.

Пухлые пальчики преподавательницы тут же заскользили по шее Ларса, втирая лекарство. Парень блаженно щурился и казалось совершенно выпал из реальности. Даже думать не хотелось, какие именно картины в этот момент будоражат его воспаленное страстью сознание.

Лекция продолжилась. До самого колокольного набата, оповестившего о конце лекции, Ларс то и дело прикасался к шее, то ли проверяя, не осталось ли там колец вспучки, то ли припоминая прикосновения магистра. Мы с Марселем обменивались многозначительными взглядами. Он, как и я, все понимал.

– Жесть… – выдохнула Теона во время обеда, услышав подробности.

– Страшно подумать, какую гадость она притащит в следующий раз, – поежился Тим.

– Зато теперь мы знаем, как спасаться от вспучки, – заступился за преподавательницу Ларс. Что с него взять?

Впереди нас ждал Пападакес и Демонология. После лекции магистр наконец-то вручил мне все бумаги и с тяжелым вздохом благословил на поход к Аль-Касими.

Магистра я нашла в знакомой аудитории. Он как раз закончил лекцию у первогодок и пребывал в приподнятом настроении. Этим я и воспользовалась, вручив ему бумагу. Спустя минуту от благостного настроения не осталось и следа!

– Ты хочешь ЧТО?

– Доступ в темницу демонов.

Собеседник нервно теребил бороду, сверля обсидиановыми глазами. Спустя бесконечно долгую минуту мужчина все же ответил:

– Я не в праве давать студенту такой допуск. Думаю, тебе стоит обратиться к ректору.

Понятно. И ожидаемо. Так и знала, что легко не будет. Не откладывая, направилась в приемную. Лиара, новая секретарь ректора Беранже-Штарка, была куда приветливей предыдущей, но ухо держала востро и пропускать к ректору не спешила. Пришлось пояснить, что вопрос касается практики и меня направил сюда магистр Аль-Касими. Рыжеволосая просканировала взглядом-рентгеном, но все же связалась с ректором.

– Проходите, Вишневская. Ректор готов вас принять. Только не долго! – крикнула она вдогонку.

– Вы хотите ЧТО? – теперь уже выпал в осадок Беранже-Штарк, едва услышав мою просьбу. – Зачем вам допуск к демонам?

– Моя практическая работа – изучение языка Инферно, традиций, уклада, социально-политического устройства. Предварительно я согласовала тему с магистром Пападакесом. Вот его подпись.

Я выложила на стол бумагу, и ректор уставился в нее ошалелым взглядом. И чем дольше вчитывался, тем круглее становились его глаза.

– Я не в праве давать вам такой допуск, идите к Легату.

О да, представляю, куда он меня пошлет с этой бумагой. Особенно учитывая последнюю встречу.

– Вы прекрасно понимаете, никаких полномочий для прямого обращения у меня нет. Поэтому я подготовила прошение, где собрала все доводы в пользу проекта. Очень вас прошу направить официальный запрос в Военное министерство.

Ректор нервно барабанил пальцами по столу. Очевидно, лезть в пасть к черному дракону ему ой как не хотелось. Тем более по такому вопросу. Я наблюдала, как мужчина пытается договориться сам с собой. Растерянность, удивление, недоверие, подозрительность и, наконец, на лице ректора появилась обреченность.

– Хорошо, Алекса. Я направлю запрос. Как только появится официальный ответ, вызову.

– Спасибо, господин ректор. Хорошего дня.

Три дня назад Деметриус Пападакес тоже чуть не свалился с кафедры после моего заявления. Но в отличие от прочих, идея вызвала в нем чисто академический интерес. Все наши знания о демонах базировались на крохах информации, основанных исключительно на наблюдениях и предположениях. Большая часть относилась к видам демонов и способам их убить. Понятно, что иного вроде бы и не предполагалось. А меж тем это была разумная раса. Да, очень воинственная к наземным обитателям, но разумная! Никто даже не пытался понять их мотивы. Единственный, кто продвинулся в их изучении, – Овербах. Именно в его записях я обнаружила небольшой словарь демонических слов, как и данные по устройству их жизни. Это было потрясающе! Как открыть новый мир. Своим энтузиазмом я заразила и магистра. Да так, что он согласился на роль научного руководителя моего проекта и подписал все необходимые бумаги.

Разумеется, о том, что источник вдохновения – тетради безумного ученого, я умолчала. Как и о том, что изучение подземной расы не единственная моя цель. Помимо прочего, я страстно желала изучить демонический язык, чтобы разузнать о противоядии от игл Мортиферума. А также разобраться с загадочным ритуалом трансгрессии. Одержимость Фадея все же оказалась заразной. И я с радостью ухватилась за нее, только чтобы вытравить все прочие мысли их своей бедовой головы и израненного сердца. Надеюсь, это сработает, и я перестану еженощно думать о Стефане.

Стефан.

– Она хочет ЧТО?!

– Ты все правильно расслышал. Алекса просит доступ к пленным демонам. Вот проект и подпись Пападакеса.

И хотя первым порывом был категорический отказ, все же пробежался глазами по документу. Официальная версия выглядела гладко и…бесполезно. Тут что-то другое. Я слишком хорошо ее знал.

Мы сидели за привычным столом в ресторане у Ратуши. Друзья сами вытащили меня на встречу.

– Изучать язык и традиции Инферно? Серьезно? Трудно придумать более бестолковое занятие.

Аль-Касими покивал, мысленно со мной соглашаясь. Гонки, игры, котарсисы, теперь еще и демоны…она когда-нибудь угомонится?

– Зная Алексу, думаю, причина кроется в другом. Есть версии, Зафир?

– Не знаю, Стеф. Вишневская отказалась от индивидуальных занятий со мной. Так что возможности аккуратно подобраться к ее секретам у меня сейчас нет. Я тоже считаю, проект – лишь камуфляж, а что на самом деле у нее на уме, неизвестно. Но интуиция подсказывает, доступ дать нужно.

Невольно из груди вырвался протяжный вздох. Алекса…дерзкая своенравная девчонка. При воспоминаниях о последней встрече меня до сих пор душила злость.

– Хорошо, я дам допуск, – процедил сквозь зубы. – Но прежде вы должны выяснить истинные мотивы.

Друзья согласились. Это лишний раз подтверждало, замысел студентки им тоже доверия не внушал.

После встречи вернулся в министерство и работал до поздней ночи. Да, теперь это вошло в привычку. Домой совершенно не хотелось. Каждый вечер превращался в пытку. Память подсовывала картинки, которые будоражили душу и тело. Алекса у камина, она же на террасе и в саду. Это выматывало хуже работы, а потому я нагружал себя по полной.

На следующий день пришло сообщение от Себастьяна. Он писал, что выяснил настоящую причину проекта. Однако наотрез отказался озвучивать, поскольку того потребовала Вишневская. Немедля набрал его.

– Себастьян, у меня нет времени разгадывать ребусы. Либо ты озвучиваешь мне ее мотивы, либо разбирайтесь сами. Допуск не дам.