Принцесса для волка. Моя луна

«Почему она попадается мне на глаза? Что она делает в этом поселке?»

Завтра в больнице попробую выяснить, кто она. А сейчас допив банку, убрал со стола и без сил рухнул на диван в гостиной, предварительно скинув сумку на пол.

Утром подорвался от мелодии мобильника.

– Доброе утро, Эйден, нам нужно поговорить, – выдал уже знакомый бас на том конце звонка.

– Доброе, что вам нужно? – еще сонным голосом напряженно спросил.

– Это важно, – отрезал он. – Сможешь подъехать ко мне?

– Хм, хорошо… через час буду, – нехотя согласился. – Адрес скиньте, – отключил звонок.

Продрав глаза, поплелся в душ, выудив из сумки чистую футболку, трусы и носки. В ванной нашел новый бутылек с мужским шампунем, зубную щетку в блистере, одноразовый станок в упаковке и пену для бритья. Улыбнулся. Просто приятно, что есть место, где меня всегда ждут.

Когда привел себя в порядок, надел свежую одежду, спустился на кухню. Сварил кофе покрепче и с кружкой вышел на крыльцо. Устроившись на скамейке, подкурил сигарету. Утренняя прохлада, горький вкус кофе и сигарет щекочут рецепторы, даже терпкий запах мужского шампуня бодрит не меньше последних. Внутри какое-то странное ощущение разливается, поднимая настроение.

В машине воткнул любимые песни, до дома альфы домчал за несколько минут.

– Еще раз доброе утро, – приветствовал он меня, когда открыл дверь. – Проходи, – махнул рукой. – Кофе?

– Доброе, нет спасибо, уже пил, – прошел в гостиную. – Давайте сразу к делу, нет времени, – немного резковато выдал.

– Присаживайся, – мистер Хоган указал на диван.

Выдохнул и присел.

– Эйдан, мы немного с тобой повздорили по телефону, – начал он, потирая лоб пальцами. – Я хотел бы извиниться.

– Не стоит, мы оба погорячились…Мистер Хоган, давайте договоримся, что вы просто не будете лезть в нашу с мамой жизнь, и все будет отлично, – предложил ему, опираясь локтями на колени.

– Послушай, я альфа стаи и я в ответе за всех ее членов! Твои родители – мои друзья…, – немного повысив тон начал он, но я перебил.

– Это не дает вам никакого права указывать мне, где жить, куда ехать! – вскипел.

– Ты еще слишком молод, да к тому же чересчур упрям! – альфа тоже злился.

– Пап, у тебя все хорошо? – раздался девичий голос позади меня.

Мы синхронно обернулись.

«Пап!?»

Глава 7

Ангелика

– Картер! – пискнула, прежде чем этот лось сдавил меня в своих объятиях. – Ты меня раздавишь! – деланно возмущенно ворчала я.

– Лик, мне кажется, или ты поправилась? – хохотнул он, выпуская меня из своих лапищ.

– Чего?! – от шока у меня вытянулось лицо.

Брат рассмеялся в голос.

– Ну держись, засранец! – выпалила и помчалась за ним на второй этаж.

– Бой на подушках! – взвизгнула Амелия и бросилась за нами в комнату Картера.

Наша возня, писки и крики резко прекратились, когда мы услышали в дверях заливистый смех мамы.

– Котики мои, кушать будем? – тепло улыбнулась она, а я рванула в ее объятия. – Родная, как же я соскучилась по тебе, – мама гладила меня по кудряшкам, что такие же как у нее, по спине, а у меня в душе плавилась от счастья и умиления маленькая девочка.

– Мамуль, я тоже дико по вас соскучилась, – чмокнула ее в щеку и развернулась к остальным. – Бегом мыть руки, малышня! – хохотнула и умчалась в ванную.

– Чем планируешь заниматься? – спросила мама, когда мы уже всей семьей сидели за столом. Кстати, папа вернулся без следов помады, засосов и запаха духов моей подруги. Просканировала его от входа. Конечно, это все шутки, моя подруга никогда бы не позволила себе этого, она очень уважает моих родителей.

– Хочу снова пойти волонтером в больницу, – ответила, дожевывая брокколи. – Мне нравится общаться с людьми и помогать им не за деньги, как это делают медсестры. Больно видеть, как им плевать на пациентов, как резко отвечают им… иногда капельницы ставят до синяков, – почувствовала, что к горлу подкатывает ком, поэтому замолчала.

– Принцесса, ты слишком добрая, – произнес папа, тепло улыбаясь мне и накрывая мою руку своей ладонью.

Улыбнулась ему в ответ.

– Я вас всех очень сильно люблю, – тихо проговорила, и предательская слеза все-таки скатилась по щеке.

– Ой, ну все! – закатил глаза Картер. – Ты чего тут развела? Давай доедай, пойдем зверинец свой выгуляем, – толкнул меня локтем.

– Я тебя сделаю сегодня, спорим? – протянула ему руку с азартной улыбкой на лице.

Выбежав во двор, мы по привычке рванули к забору. Там в дальнем углу у нас с братом, есть отверстие, которое всегда удачно прикрыто кустиками. Протиснувшись в дырку, мы привычно разошлись по разным сторонам, чтобы раздеться и перекинуться. Одежду тоже оставляли каждый в своем месте. Выскочив уже в обличии волков, мы рванули наперегонки вглубь леса.

Вспоминая свое первое обращение, можно краснеть и ржать до потери пульса. Мне было пятнадцать. Этот трепетный и интимный момент я проживала вместе с папой. Чуть не умерла со стыда, когда нужно было раздеться, но он попросил взять с собой простынь и обернуться в нее. Само обращение было болезненным, несмотря на все подготовки и моральные и физические, но папа держал меня за руку, гладил по голове и подбадривал. Когда перекинулась, папа тепло улыбался, глядя на белую волчицу, сильно похожую на его волка. Картер не так тесно общается с папой, он больше привязан к маме и ко мне. Поэтому его обращение, через несколько дней после его четырнадцатилетия, мы переживали вдвоем. Брат так нервничал и злился, что никого к себе не подпускал кроме меня. Конечно, к нему подход поглаживаний и утешающих слов не подошел бы, поэтому мы подкалывали друг друга и смеялись, пока он не почувствовал, что готов. Я перекинулась вместе с ним, и мы рванули в лес на пробежку. С тех пор, это почти наш ритуал.

– Ха! Я победил! – верещал Картер, когда мы вернулись из леса.

– Следующий раз за мной, – фыркнула в ответ, поднимаясь по крыльцу домой.

– Посмотрим, – хохотнул он, догоняя меня.

После уютного ужина, теплого душа, напялила розовую пижаму с котятами и блаженно растянулась в кровати. Мышцы приятно ныли от пробежки, и сон плавно утянул в свои объятия.

Утро началось с неприятности. Машина, которую мне подарили родители, не завелась. Это неудивительно, она же стоит круглый год без дела. Папа разрешает мне ездить на ней только в поселке.

«…Лучше я тебя буду отвозить и забирать, давать денег на такси, но чтобы ты не ездила за рулем по городу…»

Одна шарманка на все времена. Но меня это на удивление никак не беспокоит. Наоборот, мне импонирует его забота.

«Папочка такой миленький со своими этими закидонами! Пусть развлекается, если хочет»