Мериамос 2. Медный Аспид

– Я планирую снести старые усадьбы и выстроить там доходные дома, – поделился Кайм. – Полагаю, вас может заинтересовать данная затея. Как насчёт партнёрства? Вы сдадите мне землю в наём и будете получать процент.

– Считаете, что вам удастся их заполнить? – внезапно вмешалась в разговор Леди в красном. – Много ли народа спешит отдохнуть на этом ветреном камне? Признаться честно, если бы не уговоры друзей, я выбрала бы любой другой город на побережье.

– С каждым годом всё больше людей предпочитают провести сезон у нас! – воодушевлённо отозвался Кайм, задетый её тоном.

Даже наполовину скрытое вуалью лицо не смогло скрыть сомнений, вызванных подобным утверждением.

– Что город может предложить отдыхающим? – спросил Дэймос, отвлекая внимание от карт. Расклад ему выпал препаршивый, и, прижимая карты к столешнице, он думал сбросить карты, пока сумма ставки относительно невелика, или блефовать.

– Сейчас в это трудно поверить, но сезон у нас самый долгий и ласковый на всём южном побережье, – запел соловьём Кайм, но Дэймос почти сразу перестал его слушать.

Сложно сосредоточиться на чужом вранье, когда чувствуешь, как женская ножка скользит по голени. Леди в красном слушала речь хозяина поместья с заметной скукой. Затянутая в узкую перчатку рука придерживала карты прижатыми к столу, второй рукой она изящным жестом подпирала подбородок. Открытые миру кончик носа и губы ничего не выражали. В то же время пальчики её ноги дошли до его колена, скользнули по внутренней части бедра и настоятельно потёрлись.

Настроение – да и не только – заметно поднялось. Он чуть сжал бедра и почувствовал, что, помимо тонкой женской ступки, что-то ещё упирается в кожу. Чуть отклонившись назад, сделал вид, что достаёт часы из кармана жилета. Между пальчиков оказалась зажата бумага. Маленький квадрат плотной бумаги, что ощущался даже через ткань брюк.

Убедившись, что он заметил послание, женщина разжала пальцы и убрала ногу. Точнее, попыталась. Успев перехватить узкую голень, Дэймос провёл пальцами по подъему стопы. Леди в красном пришлось прикрыть пальцами губы, чтобы скрыть улыбку.

Тонкий шёлковый чулок ласкал кожу, а Дэймос тонкую женскую ножку. Увлекшись, он упустил момент, когда можно было безболезненно выйти из партии.

– Ответите на ставку? – спросил Корин.

Едва заметное движение пальцев Леди в красном, и хмурый Фиар занервничал ещё больше. Похоже, она опять втянула мальчишку в какую-то авантюру. Рука его то и дело дёргалась к фишкам, но, вняв тайному знаку нанимательницы, осталась лежать в стороне.

– Я пас, – вскрывая карты, буркнул он.

Карты были неплохие, но собственное тело выдавало его с головой.

– Поддержу, – рука в перчатке бросила несколько фишек в общую кучу.

– Поддержу, – вторил ей Дэймос, проводя пальцем по голени.

Чуть дрогнув, Леди в красном бросила в его сторону предостерегающий взгляд. Похоже, кто-то боится щекотки. Повторив движение, он в этом убедился, когда женщина попыталась высвободить ногу. С трудом сохраняя серьёзное выражение лица, она погрозила Дэймосу пальцем.

– Повышаю, – стреляя глазами в противников, произнёс Кайм. Его речь о доходных домах никого не вдохновила, и теперь, похоже, он хотел отыграться.

Чуть нажимая на подушечки пальцев Леди в красном, растирая и массируя их, Дэймос наблюдал за игрой. Кайм и родственник взяли по карте, Леди в красном отказалась. Сильная комбинация или блеф? Их короткое знакомство давало повод предположить, что блеф.

– Вскрываемся.

Оказалось, что блефовали остальные, самый сильный расклад оказался у Леди в красном.

– Такой женщине и проиграть не жалко, – наклонившись к ней, тихо произнёс Корин. – Час поздний, быть может, останетесь у нас ночевать?

– У нас отличные гостевые комнаты! – чуть громче, чем нужно, заявил Кайм, бросая укоризненный взгляд на родственника. – Сами убедитесь.

– Сдавайте, – обратилась она к крупье, игнорируя хозяев поместья.

– Итак, я предлагаю более не мелочиться и поднять ставки! – объявил Кайм.

Почувствовав тычок в бедро, Дэймос опустил взгляд. Пальцами она указывала на бумажку. Едва он отпустил лодыжку, как она убрала ногу.

«Питьё отравлено. Вас хотят закрыть в больнице. Ищут записи Чёрного волка».

Глава 10

На Дэймоса словно ушат ледяной воды вылили.

Ставки взлетели до небес, а голова отказывалась сосредотачиваться на игре. Перед внутренним взором тут же возникла коробка из дома Кента и ключ. Рисунки на шкатулке и на всех поверхностях в доме, если верить новым жильцам, сделаны неспроста. Он пытался оставить послание.

Обезглавленный волк – самое ужасное из посланий. Чёрный волк мёртв. Или Кент считает его мёртвым. Человек, надевший его голову, – Хозяин, Серый человек. Посчитал что просто убить столь ценного человека – пустая трата ресурсов, и решил занять его тело? Знать бы ещё: это паранойя Кента или проверенная информация.

Пробитый гвоздями змей – это уже, скорее всего, сам Дэймос, остаётся понять, будущее это или отображение его нынешней ситуации. Тот факт, что он не участвовал в сожжении семьи Кайтов, многими Серыми был воспринят как слабость и предательство. Пока претензий ему никто не предъявил, но Хозяин славился отложенными наказаниями, что обрушивались на виновника словно снег на голову.

Олень и растоптанный сокол. На Востоке произошла перестановка кадров. Ещё одним союзником меньше. Драгомир – один из самых старых союзников Чёрного волка, и тот факт, что его вывели из игры, пугает. Он куда полезнее для дела, чем кто-либо, и всё же его убили. Хотя убили ли?

Белый олень некогда приходился учителем Дэймосу, и потребовалось немало лет, чтобы избавиться от последствий такого обучения. Лучше смерть, чем попасть ему в руки. Может статься, что Драгомира заперли в очередной лаборатории и проверяют на нём новые сыворотки, ожидая, когда он сломается и расскажет что-нибудь интересное.

Помимо послания о том, что все значимые союзники Чёрного волка либо мертвы, либо более не способны быть полезными, Кент оставил указания о том, где спрятал записи. Хотя, учитывая его нынешнее положение, едва ли стоит надеяться, что записи всё ещё в тайнике. Кент ремесленник, пусть и очень талантливый, но противостоять пыткам и наркотическому опьянению не способен.

Кайм повысил ставки.

– Пожалуй, мне пора выходить из игры, – стараясь не выдавать разочарования, произнёс Фиар. – Не хотелось бы влезать в долги после одного неудачного вечера.

– Что вы, какие долги? – запел соловьём Корин. – Мы ведь все здесь друзья. Неужто вы думаете, мы не одолжим такому замечательному человеку немного денег, чтобы отыграться?

Фиар проявил удивительную для него твёрдость духа и отказался. Игра продолжилась без него. Следующей на очереди была Леди в красном, но она, словно догадавшись о тактике хозяев поместья, не смотрела карты. Едва слуга их раздавал, как женщина прижимала их к столу и не открывала, пока не приходило время вскрываться. Играть, не зная собственных карт, – не самая разумная затея.

– Что же вы карты не смотрите? – спросил её Корин во время очередного повышения ставок. – Неужели настолько доверяете интуиции? А вдруг там плохой расклад?

– Кто сказал, что я не смотрю карты? – постучав пальцами по столешнице, поинтересовалась она. – Быть может, вы будете внимательнее следить за собой?

Всего за четыре партии Каймы обнулили все прошлые выигрыши Дэймоса, и едва он выразил пожелание закончить игру, как предложили отыграться.

– Одна партия. Последняя, – заверил его Кайм.

– Пан или пропал! – поддержал его Корин.

Леди в красном смолчала. Её своеобразная тактика слепых карт приносила три победы из пяти игр. Потому среди фишек и банкнот у её рук лежали золотые часы Фиара, один из перстней Кайма и брошь в виде медной змейки.

– Если выиграете, я забуду о недоразумении с мадам Дэшвуд, – объявил Кайм, – а проиграете, дом и земля отойдут ко мне.

– Выходит в случае выигрыша я ничего не получаю. Дом и земля и без того принадлежат мне. Если вдруг кто-то ещё заявится в Бугенвиль с целью запугать живущих там женщин, в лучшем случае я обращусь в суд, и вы будете обвинены в мошенничестве, – глядя в глаза собеседнику, ответил Дэймос, наблюдая, как тот тушуется и отводит взгляд.

– Хотела бы я посмотреть, что будет в худшем случае, – задумчиво протянула Леди в красном.

– Какая вы кровожадная, – покачал головой Дэймос.

Они обменялись многозначительными улыбками.