Мериамос 2. Медный Аспид

– Вы, как всегда, невероятно проницательны, – проводя пальцами по белоснежным скулам, отозвался он. – Так давайте поможем друг другу. Чем скорее я поймаю стрелка, тем скорее ваши друзья вылезут из-под чужих юбок, чтобы забраться под твою.

Захихикав, Моро шлёпнула его по плечу.

– Бедняжку Томсона пристрелили, когда он получал взятку от тех, о ком я отказываюсь говорить.

– Весьма разумно.

О Серых лучше не говорить вовсе, если не желаешь накликать беду.

– А мой милый Люмис, ах, бедный старый Люмис, такой старательный и нежный, – она театрально всплакнула, – умер в загородном клубе. Ты знаешь этот клуб. Они ещё любят притворяться мужским охотничьим клубом.

– Вепрь.

– Угу. И сразу на следующий день мои друзья, отменив все свидания, разбежались по загородным резиденциям, некоторые и вовсе покинули столицу, а то и страну, – трагичный вздох. – Как видишь, я осталась совсем одна, в ужасной нужде.

Достав бумажник, он театрально перелистал купюры.

– Слышно ли что-нибудь о нашем общем друге Зэване Арантийском?

– Слышно, – сцапав купюру, сунула её под лиф корсета. – Бедняжка попал в опалу. Перед самой пропажей он передал мне письмо и наказал кое-кому передать. Я поручение выполнила.

– Кому же? – он поманил ещё одной купюрой, но Моро, поджав губы, прижала руки к груди.

– Увы, это тайна, покрытая мраком. Давай не будем её трогать?

– Я думал, мы друзья, – заметил Дэймос, просовывая купюру в корсет между горячих грудей.

– Друзья, – вновь перевернувшись, она провела пальцами по его бедру, – потому не будем ссориться.

– Хорошо. Знакома ли тебе некая мисс Лисара Кайт?

– Как ты догадался! – подскочила она.

– Зэван ей оставлял записку?

Она надула губы.

– Я тебе этого не говорила.

– Конечно же нет. Так что насчёт Кайт?

– Она одно время жила в подвальчике прямо подо мной. Милая особа, я сначала приняла её за обычную лицемерку. Знаешь, эти учёные барышни не хуже имперских аристократок умеют крутить носами, считают себя лучше остальных, – закатила она глаза. – Лисонька не такая. Словно бабка-кошатница, она приютила и перелечила всех местных прачек и их детей. Ко мне частенько захаживала. Мило краснела, когда разговор касался секса. Мне нравилось её дразнить. Жаль, так и не удалось уговорить её выйти в свет. Думаю, она могла бы зарабатывать очень хорошие деньги.

– Репутационный совет Магистрата сожрал бы несчастную с потрохами, – усмехнулся Дэймос. – Я принёс слух с юга Империи.

– М-м-м, интересно, – продолжая наглаживать его бедро, Моро смещала руки всё ближе к паху.

– Каймы что-то не поделили с парочкой опальных Серых…

– Ну нет! – вмиг отпрянула она. – Я в эти дела не лезу!

– Но если случится оказия, – доставая несколько крупных купюр, Дэймос отправил их в тепло женской груди, – ты скажешь вот что…

Приуменьшив свою роль в этой истории, Дэймос выставил ситуацию как неудачную попытку заручиться покровительством могущественного Серого с Востока, по итогу которой две мелкие шавки передавили друг друга. Моро призналась, что будет молиться, чтобы это знание никогда и нигде ей не пригодилось.

Глава 20

Каждый из убитых был связан с Серыми. Они закрывали глаза на незаконные сделки, пропажу людей и получали свой процент от торговли живым товаром. Серые сумели наладить безотходное производство, подопытные, что более не могли приносить пользу, отправлялись на незаконные рудники, шахты или в бордели – кому как не повезёт. И всё это за хорошую мзду покрывали такие люди, как генерал Томсон и министр Люмис.

Имелось ещё несколько высокопоставленных личностей в этой цепочке, с них Дэймос и решил начать. Владелец сети прачечных мистер Мур помогал Серым тем, что отмывал для них деньги. Работал через посредников, а тех, кто излишне сильно настаивал на личной встрече, в подворотне встречали Заклеймённые – и хорошо, если ограничивались предупреждением.

Через Моро Дэймос выяснил, где и когда можно встретить мистера Мура. Благотворительный аукцион – отличное место, чтобы встретить словно бы случайно.

В старом здании Медного района на одной из немногих широких улочек аукцион занял весь верхний этаж некогда богатого особняка. Сейчас от былого богатства осталась лишь пожелтевшая лепнина и выгоревшие росписи.

Разодетые гости расхаживали по залам, рассматривали мандагарские картины, цокали языками на соронские статуи и шутливо грозились уронить вазы, созданные в Нонсеране.

– Прелюбопытнейшее зрелище, – рассматривая тонкую древнюю вазу, заметил Дэймос. – Её слепили и обожгли за несколько столетий до того, как асы пришли на восточное побережье Крилла, – наклонив голову, он усмехнулся, – а соседствует она с подобным ширпотребом.

– Не знал, что вы знаток искусства, мистер Арусис.

Мур не был старым и дряхлым, как Томсон или Люмис. Он сколотил первый капитал на подпольных боях, умудрившись растерять на ринге зубы, но не мозги. Мужчина чуть за тридцать, крепко сбитый, с неприятным, на грани уродства лицом и неожиданно высоким голосом.

– Просто Арус, – чуть повернувшись, Дэймос смерил взглядом собеседника.

– Интересно, в Сороне не считают вас предателем за то, что вы так просто выбросили суффикс из фамилии? Это ведь указание на благородное происхождение, разве нет?

– Мои родственники слишком заняты грызнёй друг с другом, чтобы думать о подобном, – он перевёл взгляд на малахитовую спицу для волос в виде змеи. – А что касается искусства, то меньше всего ожидаешь встретить здесь человека вроде вас.

Они переглянулись, и Мур улыбнулся. Вставные зубы, неестественно ровные и белые, совсем не соответствовали его отталкивающей внешности.

– Человек перестаёт быть разумным существом в тот миг, когда лишается возможности проникнуться искусством, – вписывая номер лота в блокнот, поделился тот. – Но что-то подсказывает мне, что вы здесь не ради красивых безделушек.

– А ради чего ещё люди ходят на аукционы? – вопреки правилам, Дэймос взял заколку в руки, чтобы рассмотреть поближе.

– В вашем случае – чтобы узнать о стрелке, я прав?

– С вашей проницательностью вам бы заниматься разведкой, а не стиркой.

Тот сухо рассмеялся.

– Столица гудит, словно потревоженный улей. Четыре магистра сгорели в собственных домах, двое высокопоставленных чиновников застрелены. А всё из-за старого волка, которого не стоило тревожить, – лицо его исказилось в жуткой ухмылке. – Люблю, когда этих надутых индюков спускают с небес на землю. Показывают, что, несмотря на все их магические фокусы, все мы дохнем одинаково.

Возвращая заколку на место, Дэймос списал номер лота в карточку.

– В своё время Серые поставили условие. Либо я работаю на них, либо отправляюсь на корм тварям подземелий. – Блёклые глаза Мура сузились. – Если волки Кайта решили отомстить, я им мешать не стану. Чёрный волк нравился мне куда больше того отребья, что сейчас управляет Серыми.

– Едва ли кому-то смерть Серых может доставить больше удовольствия, чем мне, но увы, работа есть работа, – списывая номер вазы, отозвался Дэймос.