Снежная кукла злодея

– О, а мы думали, что ты и сегодня не спустишься, – улыбнулся отец.

– Нет, как видишь, со мной все отлично! А опоздала я, потому что полночи просидела в библиотеке.

В этот момент Клим подавился бутербродом, а Ганс разлил чай.

– Где? – испуганно переспросила мама и потрогала мой лоб.

– В библиотеке, я сама поступлю в академию и докажу Рамилю, что он ошибся.

– Рокси, Рамиль-то тут причем? – округлила глаза мама.

– Он выбрал не ту, и я ему это докажу. Я поступлю!

– Рокси, зачем тебе это нужно? Знаешь, я хотел перейти к этой теме позже, но коль ты уже отошла, подожди минутку.

С этими словами отец удалился в свой кабинет, а вернулся из него спустя пару минут с набором каких-то фотографий.

– Мы с мамой подумали, чтобы ты не чувствовала себя такой обиженной, тебе, наверняка, тоже хочется объявить о помолвке. Вот, мы подобрали кандидатов, которые подходят тебе по статусу, которым все равно на твое образование и которые уже готовы жениться. О деталях мы с ними договоримся, не переживай.

Папа разложил на столе пять фотографий. С первой на меня смотрел очень упитанный юноша, такому понятно почему образование неважно, такой будет рад любой согласившейся девушке. Второй мужчина был немногим моложе моего отца, тот явно уже имеет и репутацию, и статус, ему тоже плевать об уровне моего образования. Парень на третьей фотографии был симпатичным, но я знала, что он недавно овдовел, и у него на руках осталось двое маленьких детей, к такому я была не готова. Четвертый был мне незнаком, но внешне малоприятен, а пятый был… Да просто был, я ничего не могла о нем сказать.

– Пап, скажи, что это шутка.

– Почему шутка? Выбирай любого, и на следующей неделе торжественно объявим о помолвке.

– На следующей неделе? Пап, мы с Рамилем сколько встречались, прежде чем я начала допускать мысль, что мы можем пожениться? И это при том, что мы знакомы с детства, и что он внешне и магически не обделен, а ты хочешь меня отдать незнакомому человеку? Ты издеваешься?!

– Ну Рокси…

– Папа! А что же ты Ганса так не женишь? Ему давно пора! Разложи перед ним фотографии и пусть выбирает! – я бросила злой взгляд на старшего брата. – Забудь о своей бредовой идее.

Позабыв о завтраке, я кинулась в свою комнату, краем глаза заметив, как отец садится обратно на свое место и говорит:

– Ничего, пару дней побесится и поймет, что я был прав. Каждое из этих предложений очень щедрое.

– Ага, для нашей семьи, – процедил Ганс. Он видимо думал, что я его уже не услышу, но я услышала.

Так вот оно что, папа придумал, как меня выгодно продать? Он серьезно?!

Сначала я снова взялась за книжки, чтобы все-таки поступить в академию и реализовать свой план, но к середине дня смирилась, что ничего не понимаю, что я не привыкла учиться. А почему? Может потому, что меня никогда не заставляли? Может потому, что из меня с детства растили красивую и послушную куклу?

В этот день у меня произошло полное переосмысление своей жизни, а те моральные устои, на которых держались прежние суждения рухнули. То, что я раньше считала заботой, теперь мне казалось равнодушием, то, что я раньше принимала за любовь, теперь мне виделось выгодным инвестированием. Родители вкладывали деньги в мою внешность, чтобы вовремя и выгодно выдать замуж, усилив свое положение и заручившись необходимыми связями, а образование мне не давали, чтобы я не поняла этого и не имела права на альтернативную судьбу.

Что я могу без поддержки семьи, без образования и без развитой магии? Кстати, магия-то у меня была, и не маленькая, но ее никогда никто не развивал.

Размышляя над всем этим, я чувствовала, что меня предали, а значит я должна предать в ответ. Лучшим решением я видела собрать свои вещи и уйти к врагу моей семьи, помочь ему одержать победу над моим отцом, чтобы чувствовать причастность к триумфу. Тебя предали – предай в ответ, это тот семейный урок, который я вынесла из этой ситуации.

3 глава

Где расположен дом Бастиана Гретского я знала всегда, как, наверное, и все в нашем городе. Если дома остальных жителей столицы возвышались на оживленных улицах, или, в крайнем случае, на живописных лугах окраины, дом семьи Гретских стоял на высоком холме в центре небольшого лесного массива. Мне почему-то всегда казалось, что над этим домом тучи темнее, а грозы чаще. Но, естественно, это было лишь мое воображение, основанное на слухах о владельцах данного места.

Я собрала вещи еще ночью, покидав в большую спортивную сумку все самое необходимо и относительно темное, очень не хотелось, чтобы даже цветовая гамма связывала меня с семьей. Так в моем багаже оказался минимальный набор косметики, всего один крем, несколько серых брюк, пару блузок и жакетов, два повседневных платья и даже теплая курточка на всякий случай.

Я думала, что сумка будет легкой, но обувь и бытовые мелочевки придали ей достаточный вес, чтобы я сейчас еле тащилась в гору, которая за время пути уже успела стать ненавистной. Однако радовало то, что утром все разъехались по своим делам – отец и Ганс на работу, Клим на учебу, а мама к своей подруге помогать устраивать какой-то благотворительный вечер. Поэтому я просто выкинула сумку в окно и спокойно прошла мимо слуг, не считая нужным им докладывать, куда это я собралась.

Время было раннее, поэтому экипаж пришлось ловить достаточно долго, да и проехаться я решила лишь до окраины, чтобы не вызывать лишних вопросов, а дальше пошла пешком, однако это решение мне сейчас казалось далеко не самым удачным. Но тяготы багажа ушли на второй план, когда впереди показались высокие ворота старинного особняка, в котором когда-то творил не самые лучшие дела отец Бастиана, а сейчас, видимо, их продолжает творить и сам Бастиан. И что, я действительно собираюсь помогать ему в этом?

Я повернула назад, но тут же поняла, что позади ждет семья, посчитавшая меня удачной для продажи вещью. Поэтому я лишь тряхнула головой и решительно пошла дальше. Я им всем покажу! Вот помогу Бастиану совершить что-то великое и ужасное, и тогда…

А что тогда? Чего я, собственно, жду? Тюремного наказания?

Я снова остановилась и оглянулась. Странно, но каждый раз, когда я шла к дому Гретского, мне казалось это плохой идеей, тем более впереди царил густой утренний туман, а высокие деревья не давали пробиваться лучам солнца, создавая зловещий полумрак. Но стоило мне оглянуться и сверху вниз посмотреть на светлый, окутанный нежными лучами солнца город, как идея возвращаться казалась мне еще более плохой. Создавалось впечатление, что при всем свете города, свет моей жизни погас. Да, у меня много хороших воспоминаний, но это все в прошлом, и если я вернусь, то как раньше уже не будет. Там будет еще темнее, чем здесь и сейчас.

Нет, нельзя возвращаться, нельзя позволять все решать за меня. Я человек! И я не боюсь тумана! А если папа решит меня забрать, я соглашусь? Если папа сам за мной прибежит, уговаривая вернуться и соглашаясь на все мои условия? Соглашусь, но условия у меня будут, да еще какие! Всех на место поставлю: и родителей, и Ганса, и Рамиля, и Хизер!

С этими мыслями я продолжила движение вверх.

И как зайти? Где тут звонок? Думала, разглядывая старинные ворота. В итоге я не выдержала и ударила по ним ногой, удивительно, но ворота открылись. То-то же! Я подошла к массивной входной двери, и та сразу же распахнулась, явив мне невысокого лысоватого дворецкого в черном фраке.

– Добрый день. Мне бы увидеть господина Бастиана Гретского! – запыхавшись, говорю я, ставя сумку на землю и хватаясь за дверной косяк.

– Как вас представить? – спокойно и без каких-либо эмоций спрашивает дворецкий.

– Роксана Шиатро, дочь Вейрона Шиатро, – произнося свое имя, я отпускаю косяк, делаю дыхание ровным и спокойным, и привычно приподнимаю подбородок вверх.

– Минутку, я сообщу о вас господину.

И мужчина уходит. Просто уходит, не предложив мне войти, не принеся чашечку чая, даже не взяв мою сумку. Возмутительно!

Я сама захожу, решив, что он просто забыл о манерах, ведь вряд ли у господина Гретского бывает много гостей. Пинаю ногой сумку, чтобы та оказалась внутри помещения, и усаживаюсь на небольшой красный диванчик рядом с камином.

Дворецкого нет уже минут пять, за это время я успеваю рассмотреть явно дорогую и старинную мебель, темное убранство, массивные алые шторы и огромные витражные окна под потолком. Тут хоть и мрачно, но стильно, что-то в этом определённо есть.

– Пройдемте! – дворецкий подошел так тихо, что я его даже не услышала, поэтому подпрыгнула на месте, от чего ударилась локтем о деревянный подлокотник. Нет, ну кто так делает?

Мы поднимаемся наверх по огромной деревянной винтовой лестнице, я потираю локоть и с интересом рассматриваю картины, изображающие заморские пейзажи. Пока мы идем по второму этажу, я отмечаю для себя три вещи. Первая, тут светлее, чем внизу, даже стены молочного цвета, а вазоны белые. Второе, этот замок огромен! На что наш дом отличался размерами, но тут реально можно заблудиться. И третье, тут почти нет людей. Пока кроме дворецкого мне никто не попался.

Не успела я об этом подумать, как дверь в конце коридора распахнулась, и из нее вышла молоденькая красивая девушка с высоким хвостом рыжих волос. Девушка оценивающе посмотрела на меня и прошла мимо с таким взглядом зеленых глаз, как будто я муха на ее пути, даже не поздоровалась. Хотя чего я ожидала от этого места? Светских манер?

Оказалось, что девушка вышла как раз из кабинета господина Гретского, потому что именно туда меня проводил дворецкий. Хозяин кабинета сидел в кресле перед огромным рабочим столом, положив ноги прямо на этот самый стол, и сканировал меня самодовольным взглядом.

– Что же ты хочешь, дочь Вейрона Шиатро? – усмехаясь, наконец спрашивает он.

Чем дольше он на меня смотрит, тем меньше у меня остается уверенности, поэтому голос, которым я начинаю отвечать, далек от того спокойного и сильного, который я представляла у себя в голове.

– Я бы хотела у вас работать. Точнее на вас. У вас и на вас, вот, – говорю, запинаясь.

– Надо же, а что случилось? У папочки кончились деньги на твое содержание? Неужели я пропустил какое-то грандиозное увольнение и жуткий скандал?