Избранник

Молодой человек тепло улыбнулся, всё больше проникаясь смутной симпатией к местной аномалии, и в этот момент услышал тяжёлое дыхание прямо над ухом. Вскочил он раньше, чем осознал наличие угрозы, круто развернулся на опорной ноге, стремясь полностью оценить ситуацию, и разжал кулаки, только когда увидел округлившиеся, но по-прежнему страдальческие глаза Зубовой.

– Я подумала, ты ко мне, – извиняющимся тоном сказала она, и Даниил понял, что пришёл по адресу: сейчас она в красках распишет не только свои муки, но и возможные прегрешения каждого из опрометчиво попавших к ней в немилость односельчан.

Женщина опиралась на низкий облезлый штакетник, и он под её напором заметно качался, поскрипывал и грозил сдаться в любую минуту.

– Так и есть, – тихо подтвердил молодой человек, старательно навешивая на себя образ несчастной жертвы тёмных сил, которую ещё можно спасти. – Вы сказали, что я буду следующим…

– Так ты не знаешь! – до невозможности обрадовалась Зубова.

Около десяти минут он выслушивал уже известные, но дополненные живыми описаниями трагичные истории, из которых ничего нового не вынес, а потом вкрадчиво спросил:

– Значит, ваш муж тоже по ведьме сох?

– Приворожила, – уверенно заявила женщина. – Мой Сашка никогда на других не смотрел, со школы вместе, и только меня любил. А как эта приехала…

– Она ведь и раньше приезжала.

– Тогда ребёнком была, – отмахнулась Зубова. – Правда, некоторых и это не останавливало.

– Кого? – резко подался вперёд Даниил.

– Ну, Сергея, которого в лесу зарубили. Председателя, он потом от инфаркта умер…

– И что, они за ней… ухаживали? – отчего-то злясь, пробормотал молодой человек.

– Бегали как ослы на верёвочке. А Сашка до последнего держался, хоть и тяжко было. Будто сила какая его из дома гнала и за ведьмой ходить заставляла. А потом исчез. Как в воду канул.

Даниил поёжился, вспомнив о зловонной жиже, женщина между тем продолжала:

– Уж его искали: и я, и соседи, и милиция… Лес прочесали, речку – хотя у нас такое течение, что и унести могло. В розыск объявили, но тоже без толку. Мне следователь сказал, что Сашка с любовницей сбежал. А куда сбежал, если здесь она?

– Вы уверены, что они были любовниками?

Зубова передёрнула плечами и больше обычного поджала губы.

– Он отрицал, но ясно же, что баба одна долго не может, а тут такой экземпляр, даже делать ничего не надо.

Он украдкой улыбнулся, представив, что сейчас сказала бы Варвара, и продолжил мучить вдову:

– Но тогда получается, что она не может быть причиной его исчезновения. Зачем избавляться от того, от кого одна польза?

– Отшил он её, – заверила Зубова. – Чары колдовские спали, Сашка прозрел, а ведьма не перенесла измены.

Даниил хотел заметить, что гораздо больше поводов не перенести измену было у законной супруги, но вежливо промолчал.

– Ну так может, всё проще, раз у Варвары столько поклонников? Один из них заревновал, не справился с эмоциями… Я так понимаю, на то, что муж вернётся, вы уже не надеетесь?

– Какая надежда, столько времени прошло, – махнула рукой Зубова. – А виновата, естественно, ведьма. Если б не её колдовство, хоть какие-то следы остались бы.

– Может, у вашего мужа враги были, конкуренты? Или обидел кого незадолго до исчезновения?

– Да кого он мог обидеть? – вздохнула вдова. – Работал, огородом занимался, в церковь часто ходил. Не уберёг Бог-то. И тебя не убережёт. Зло – оно завсегда сильнее, помяни моё слово. Только и надеяться, что на том свете воздастся…

Даниил согласно кивнул, чувствуя лёгкий душок, который уже стало источать на солнцепёке разбитое яйцо, и, поблагодарив за столь деятельное участие в его судьбе, отправился на главную улицу. Вдову было жаль, но Варвару почему-то ещё жальче. Мало того что приходится отбиваться от навязчивых и не отягощённых излишней моралью воздыхателей, так ещё и жёны их никак не отстанут. Теперь понятно, почему ведьма предпочитает не общаться с сельчанами и преимущественно проводит время у чёрта на рогах. То продуктами закидывают, то нотации читают, как тётя Клава. Если девушка и причастна к мору, то её даже винить в этом сложно. Пусть радуются, что основная часть аборигенов пока цела – с таким-то отношением!

Надежда сидела на низком широком пеньке у дороги и печально ковыряла босоножкой серую пыль. При появлении Даниила она встрепенулась, подалась вперёд, но ничего не сказала, видимо, испытывая неловкость из-за утреннего фортеля дражайшей родственницы.

– Хотелось бы знать, от кого исходило предательское решение сдать меня жаждущей крови толпе.

– Я бы не стала, – робко улыбнулась Надя. – Что я, не понимаю, что ли? Сама в том доме не раз бывала. В детстве, естественно, – быстро добавила она, углядев мгновенные, но почти незаметные изменения в его лице. – В общем, я, как представитель оступившейся семьи, приношу искренние извинения.

– Хорошо бы твоя тётя их принесла, – притворно насупился молодой человек. – Отец Фёдор вернулся из своего вояжа?

– Тётя с трудом пережила публичный позор, – фыркнула Надежда. – Нехорошо, конечно, радоваться, но ей на пользу. Нет, не вернулся, а зачем он тебе?

– В церковь хотел сходить.

– Что, правда? – изумилась девушка. – Здорово. Она, в принципе, открыта, так что могу экскурсию провести. И тётя тебя простит, когда поймёт, что ты к вере тянешься.

Даниил подумал, что прощение местной проповедницы ему абсолютно ни к чему, а с осмотром достопримечательности он вполне справится и сам, но поразмышляв, решил, что спутница, отлично знающая церковь, действительно не помешает. По неизвестной причине туда тянуло и Илью, в результате совершившего тяжкий грех, и Зубова, мечтавшего о прелюбодеянии. Плюс священника нельзя сбрасывать со счетов – в село он приехал очень вовремя и на редкость скоропалительно оттуда убрался, не сочтя нужным даже проводить Костьку-алкаша в последний путь. Мероприятие, конечно, так себе, но некоторых профессия обязывает…

– Идём, – без особого энтузиазма буркнул он.

***

Церковь и правда стояла открытая всем ветрам, посетителям и возможным вандалам. Если бы в его родном населённом пункте вот так нараспашку оставили дверь, внутри уже не было бы и отделки, однако аборигены, очевидно опасаясь злых чар, берегли единственную святыню и, похоже, даже прибирались в отсутствие священника. Даниил улыбнулся, оценив пользу, приносимую церкви ведьмой, и первым поднялся по кирпичным ступеням.

– Вот иконостас, – увлечённо вещала Надежда. —Правда красивый? Обрати внимание на роспись на стенах, прошлый батюшка лично реставрировал. Иконы нестарые в основном, но интересные. Есть и из святых мест. Вот эта – моя любимая.

Она остановилась перед иконой в широком золотом окладе, усыпанном чистым мелким жемчугом. Всеведущие глаза святых смотрели на молодого человека с очевидным осуждением, и он неожиданно почувствовал стыд, о существовании которого давно забыл. Отвернувшись, Даниил окинул взглядом маленькое, но уютное помещение и прикинул стоимость других икон. Особенно дорогими они не казались. Может, конечно, представляют какую-то запредельную ценность для верующих, но антиквариатом, на который он очень рассчитывал, тут и не пахло. Что же тогда привлекло сюда Илью?

– А там что? – Он указал на почти незаметную дверь.

– Подсобка, – нехотя ответила девушка. – Вообще-то, её где-нибудь сзади следовало сделать, но уж как получилось. Любой желающий может прийти и, например, пол помыть или в саду поработать. Здорово, да?

– Потрясающе, – безо всякого восторга отозвался он и заглянул внутрь. Две швабры, лопата, грабли и ещё что-то по мелочи. Да что же такого притягательного в этой церкви? – А другие помещения здесь есть? Как они используются?

– Как везде, – пожала плечами Надежда и тихо предложила: – Оставить тебя одного?

– Спасибо, – возликовал молодой человек, моментально напуская на себя очень религиозный вид.

Девушка с сомнением воззрилась на его довольную физиономию, но молча вышла на улицу. Радовался он напрасно: проникнуть в дальние помещения не удалось (всё же падких на чужое имущество граждан опасались и здесь), а среди уже осмотренного и отвергнутого как вероятный мотив ничего нового не появилось.

Не заметить его досаду Надежда не могла и задумчиво пыхтела позади, когда Даниил размашисто шагал прочь от архитектурного сооружения, не приносившего посетителям практической пользы. Злость усиливалась по мере приближения к известному холму, который стал пристанищем для нечистой силы, пустившей в селе глубокие корни: должно же быть какое-то объяснение хроническому невезению, преследовавшему его с момента знакомства с язвительной колдуньей.

С Надеждой он попрощался чересчур холодно, явно приведя её в замешательство, и не придумав себе более достойного занятия, решил посетить болотистую низину, сыгравшую в жизни Ильи определённую роль. Усиленно отводя взгляд и от церкви, и от аномального холма, Даниил вошёл в тенистые заросли и осмотрелся. Высокая трава местами доставала почти до пояса, и воображение тут же нарисовало диковинную и непременно голодную живность, в ней обитавшую. Стараясь не поддаваться вредоносным фантазиям, молодой человек медленно двинулся вперёд, внимательно глядя себе под ноги, возле которых неаппетитно хлюпало. Воды было не так уж много (устоявшаяся жара наконец оказала какую-то услугу), однако весной здесь, наверное, можно перемещаться только на лодке. И чего его сюда понесло? Неужели не мог найти места посуше для своего суицида?

Ворчливо поминая непредусмотрительного эгоистичного покойного, ни на секунду не побеспокоившегося о комфорте других, он забрался примерно в середину рощи и задумчиво присвистнул: с этой точки открывался отличный вид и на церковь, и на Кулички, и даже на кладбище. Плюс неплохо обозревалась дорога через поле – если по ней кто-то идёт, сразу можно, оставаясь незамеченным, понять, к которому объекту тот свернёт. И это сейчас, когда деревья тонут в зелени, а уж весной, в отсутствие листьев, наблюдательный пункт просто идеален. Интересно, где именно нашли Илью?