17 дней пути некроманта

– Эх, Свияга,– махнул рукой он в ответ, отходя к креслу.– Ты и сама знаешь, что до положенных трехсот я никак не дотяну. Так зачем пытаться? Проживу как обычный человек.

Это была правда. Сильные маги могли прожить около трех сотен лет, в отличие от простых людей. Мне сейчас было шестьдесят шесть лет. У меня в запасе еще лет 200-250 есть. А Дерик… Он был таким же сильным как я когда-то. Именно он на той злополучной практике в их юности распознал первым во мне некроса. И он тогда был ранен. Когти зомбака порвали не только обычные артерии, но и магические. И если кровь их наставник смог остановить, то предотвратить потерю волшебной энергии не смог. Так и остался юноша магом-инвалидом. Его сил едва хватало на бытовую волшбу. О поддержании жизненной энергии говорить не приходилось.

– За чем пришла, подруга?– вопрос нарушил мои воспоминания.

– Бадьян, Дерик. Мне нужен бадьян,– я подошла к столу и достала из ридикюля листок, на котором записала необходимое.

Старый друг удивленно приподнял бровь, но полез в один из шкафов:

– Сколько? Одну склянку, две?

– Три флакона.

– Сколько?– тут уж удивление было практически осязаемым.– Ты куда собралась, моя старушка? Учить первокурсников как косить зомбаков деревянной палкой?

– И еще мне нужен болиголов одна склянка, валерианы два пучка и жасминовый чай. Пакета будет достаточно,– я, в своей привычной манере, проигнорировала старого друга.

Подойдя к столу с другой стороны и упершись в него крупными, но худосочными кулаками, товарищ юности посмотрел на меня тяжелым взглядом:

– Свияга, зачем тебе столько бадьяна? Сколько ран ты готовишься залечить тремя флаконами, если нужно всего несколько капель?

– Боюсь, мой друг, это не моя тайна. Пока что не моя. И даже не буду обещать, что когда-нибудь расскажу.

Мы стояли друг напротив друга и мерялись взглядами. Оба немолодые. Оба прошедшие Училище, службу в Страже и Ведомстве. Оба умелые. И пусть, у него уже не было достаточной магической силы, знания его остались с ним. Черные глаза против светло-ореховых.

– Двести тридцать иошеней,– наконец сказал он.

– Дерик, это грабеж!– возмутилась я.

– И это со скидкой!– поднял он вверх указательный палец.

Молчаливая дуэль окончилась. Каждый из нас был достаточно опытен и умен, чтобы не задавать лишних вопросов и не требовать на них ответов. Не в салочки всю жизнь играли, в самом деле.

– Три флакона бадьяна, склянка болиголова, валериана, жасминовый чай. Все, как ты просила,– на стол аккуратно лег холщовый мешок.

– Спасибо, Дерик,– я в свою очередь положила на стол три столбика монет.

– Будь осторожна, подруга,– протянул мужчина сухую кисть.

– Буду,– пожимая ее, я была серьезна.

Не нужно было много объяснений. Именно Дерик помогал мне залечивать раны в пору бурной полевой работы. Мы понимали друг друга и ценили. Вот и сейчас расстались друг с другом спокойно, без затаенных обид и недовольства.

Постукивая тростью по брусчатке рынка, я отправилась к своей коляске. Наверняка, маленький уличный хулиган уже изнывает, ожидая ее и свои монеты. Нужно расплатиться с ним и отправляться дальше. День еще не закончен.

2.4.

Уплатив бойкому мальцу его заслуженные иошики, вновь уселась в коляску. Застоявшийся жеребчик бойко зашагал по улицам, вливаясь в движение столицы.

Автоматически управляя лошадью, думала о своем. То, что я узнала от Боумиеля, мне не нравилось. Совать голову куда попало я уже давно отучилась. Рука непроизвольно дотронулась до шрама на щеке. Эта метка до сих пор иногда напоминала о себе фантомными болями.

Если на самом деле магический фон на Рваных болотах искрит энергией, это может принести ненужные сложности в пути. Много энергии означает что ее кто-то излучает. В данном случае, учитывая местность, сомнений быть не могло. Нежити в топях стало намного больше. А кому она нужна? Да еще и практически один на один? Правильно, никому. Тогда стоит ли ехать?

Чрезмерным патриотизмом я уж точно не страдала. Кидаться очертя голову спасать принцессу (а это именно спасением и будет) рискуя эту самую конечность потерять, точно не стану. Нужно вначале все просчитать. Все взвесить. А для этого нужно больше информации.

Решительно потянув вожжи, заставила жеребца повернуть в улицу, на которой располагалось Ведомство Магии Ромты. Нужно взять официальную сводку по магофону на болотах. Да и в болтовне со служащими может проскочить ценное зернышко. Мне, по старой памяти, не откажут в чашке чая.

Благо, государственное учреждение разорилось на мальчишек-конюхов, так что искать, кто присмотрит за лошадкой, не пришлось. Вручив расторопному служке несколько монет, попросила его напоить и накормить животину. Сама же направилась в мрачноватое здание по знакомым каменным ступеням.

Здесь все было так же, как и во времена моей службы. Деловитая суета, иногда перемежаемая громкими вскриками, если происходило что-то из ряда вон. Посетители и просители чинно восседали на маленьких пуфиках, дожидаясь своей очереди на прием.

Мазнув взглядом по неуклюжим охранникам, не замедлив шага ни на секунду, пошла на второй этаж.

– Госпожа!– попытался было ее задержать один из них.

Я только молча обернулась и в упор посмотрела на него. Парень уставился в бездонные глаза, наполненные тьмой и от страха даже начал заикаться:

– Д… Добро пожаловать, госпожа…

Снова резко развернувшись, пошла на второй этаж, фыркая про себя. Кому нужна эта охрана? Здесь чертова куча магов, от кого им защищаться? Разбазаривание государевых ассигнований.

Ну, вот и он. Отдел некромантского надзора.

Сказывалась любовь некросов ко всему черному. Пол, стены, потолок, двери – все было темных оттенков. А что, практично, удобно. Попробуйте полазить по ночному кладбищу в светлом одеянии. Дверь кабинета статистиков открылась легко.

На звук повернулись одновременно две головы. И, если одна из них осталась бесстрастной, то вторая расплылась в улыбке:

– Боги! Каким ветром тебя занесло в наши пенаты? Неужто на службу возвращаешься?– мужчина подскочил и вышел из-за своего стола.

– Не дождетесь, господин надзиратель,– у меня внезапно отчего-то охрип голос.

– Бери выше, я теперь господин старший надзиратель!– довольно упитанный служащий Ведомства залихватски хлопнул себя по лычкам на мундире.

– А пузико-то тоже наросло,– совсем нетактично заметила я, усаживаясь в кресло для посетителей.

– Так не у меня одного,– грустно заметил собеседник.– Ты бы знала, сколько молодых сейчас выглядит как я. Вот только мне-то уже сто двадцать, а им по тридцать-пятьдесят.

– Гонять вас некому.

Мужчина посмотрел на часы, а потом на коллегу, сосредоточенно что-то писавшего:

– Лео, перерыв через полчаса. Ты можешь идти, а я поговорю с посетительницей.

Молодой человек тут же поднялся, прекращая изображать бурную деятельность, сложил документы в папку и вышел, буркнув что-то на прощание.

– Совсем молодь?– я кивнула вслед ушедшему.

– Не говори. Нет нормальных кадров,– досадливо отозвался хозяин кабинета.– Набирают кого попало, работать невозможно.