– Выходите! – крикнул Эрик, вертя решеткой из стороны в сторону.
– Это он кому? – замерла Настя.
– Не знаю, – пожала плечами Мариша.
– Не замерзли в сырых купальниках? Все-таки вечер уже.
– А откуда ты знаешь, что мы здесь? – выглядывая из-за бани, поинтересовалась Настя.
– Работа у меня такая, все знать! – шутливо ответил сыщик. – Все слышали? Повторять не придется?
– Не придется! – желчно ответила она. – Тут расстояние – всего два метра.
– Больше не злитесь на девчонку?
– А разве мы на нее злились? – удивилась Мариша.
– А кто весь вечер бросал на нее косые взгляды? Небось, уже насочиняли себе, что она решила завоевать мое сердце…
– Ничего подобного, – запротестовали они. – Просто мы не могли ее понять, вот и все.
– А сейчас поняли?
– Сейчас все понятно! – закивали они.
– Ну, и прекрасно! Пойдемте есть рыбу.
Весь остаток вечера Женя была несколько рассеянна и невпопад отвечала на вопросы Голубева. Наконец тому надоело разговаривать с девушкой, и он переключился на Маришу. Целый час он в красках расписывал, как генерал лично жал ему руку и благодарил за оказанную честь. Когда Мариша поинтересовалась, какую именно честь он оказал генералу, Голубев с обидой заявил:
– Как какую? Я раскрыл преступление. Или ты уже забыла?
– Леша, я придумала тебе прозвище, – вздохнув, сообщила она.
– Какое? – заинтересовался следователь.
– Мюнхгаузен!
– Почему?
– Попробуй догадаться с трех раз.
Голубев наморщил лоб, но так ничего и не придумал. Он потихоньку отодвинулся от Мариши и повернулся к Насте.
– Настена! – позвал он ее.
– Чего тебе?
– А кто такой Мюнхгаузен? Я помню, что какой-то сказочный герой. А вот какой именно?
– Ты не помнишь? – удивилась та. – Это барон, который еще на ядре летал. И врал все время, – добавила она.
– Ребята, темнеет, – сообщил Антон. – Эрик, здесь есть освещение?
– Не знаю, я еще ничего не изучил.
– Тогда нужно сворачиваться, а то совсем скоро мы тут ничего не увидим.
– Мы уберем посуду, – вскочила Мариша.
– Я помогу, – присоединилась к ней Настя.
– А продолжим у нас! – подхватил Антон.
– Стоит ли? – с сомнением спросила Мариша. – По-моему, вы уже хороши. А завтра, между прочим, на работу.
– Мы просто попьем чай, – заявил Антон и подмигнул мужчинам.
– Чай – дело хорошее, – подхватил Голубев. – Женя, ты не торопишься?
– Вообще-то я уже собиралась домой, – сказала девушка и встала.
– Я тебя провожу, – разочарованно предложил следователь.
– Не нужно. Здесь недалеко. Да и к тому же я на машине.
– Ну, смотри, – ответил он и заметно повеселел.
Очевидно, возможность продолжить вечер показалась ему более привлекательной, чем проводы девушки, с которой, скорее всего, у него ничего не получится. Мариша и Настя быстро собрали посуду, сложили ее в мойку и на ощупь выбрались из дома. Искать выключатель у них не было ни времени, ни желания.
Дома у Хлопковых мужчины достали бутылку крепкого напитка, Настя открыла шампанское. Последнее, что Мариша помнила из этого вечера, был момент, когда Эрик нес ее по лестнице и называл дурехой, пьяницей, глупышкой, не умеющей учиться на своих же ошибках… Он говорил что-то еще, но это уже было за пределами Маришиного сознания.
Глава 4
Утро началось тяжело. Мариша открыла глаза, увидела яркое летнее солнышко, бьющее в окошко, но не смогла даже оторвать голову от подушки. Каждое движение отзывалось в ее висках острыми молоточками, во рту пересохло, а общее состояние было поганым. Если не сказать больше…
– Я же обещала себе не пить! – простонала она, не смея пошевелиться. – А все из-за этой противной девчонки! Явилась, не запылилась!
– Нечего валить на здоровую голову, коли своя больная, – захихикал тоненький голосок. – Никто тебя не заставлял злоупотреблять шампанским. Сама захотела!
– Отстань, – снова застонала Мариша, злясь на этот противный голос, который всегда начинал болтать в самый неподходящий момент.
– Что, правда глаза колет? – продолжал хихикать он. – Так тебе и надо! В следующий раз будешь думать.
– Следующего раза не будет! – громко сказала девушка и поморщилась.
Ее собственные слова многочисленным эхом отозвались у нее в голове.
– Сколько времени? – вслух спросила она и сделала попытку посмотреть на часы.