Выживший из Атлантиды

Тело болело, сквозь силу он привстал на локти и огляделся вокруг.

– Почему Эхо? – неожиданно спросила рыжеволосая женщина, поднося к юноше чашу с водой и чистыми тряпками, желая сменить повязки. Едва заметив, что его тело нагое, лишь немного прикрыто другой, более маленькой шкурой, он осмотрел свои раны и ослабленно лег на жесткую подушку.

– Тебе повезло, что именно наш клан схватил тебя! – сделав замечание, шаманка начала менять повязки на руке.

Эхо был удивлен исходящему от нее теплу и заботе. Но откуда они знают, кто он? Он молча, не проронив ни звука, наблюдал за ней.

– Не доверяешь, значит? Это хорошо! В наше время доверять опасно!

За стенами шатра слышалась музыка, веселый смех и разговоры. Еще никогда он так близко не находился среди дикарей. Научиться понимать их ему было достаточно. Но беседовать с ними было не о чем.

– Ты красиво рисуешь! А вот на каком языке пишешь, непонятно! – честно призналась женщина, смотря ему в глаза.

Несколько дней она ухаживала за ним, приносила еду. Рассказывала истории их клана, о вражде, мире, войне, любви и смерти. Не требуя взамен никаких рассказов и слов от него. Он слушал, желая довериться чужой, не похожей на него женщине. Каждое его желание заговорить с ней пресекалось острыми воспоминаниями о том, как его схватили люди ее народа, пытали и били, не ведая зачем.

Спустя еще несколько дней она принесла ему чистые одежды и шкуры, чтобы было тепло. Попросила прогуляться с ней, выводя его из хорошо уже освоенного им шатра, в котором он не был против воли, но и выходить не хотел.

Они прогуливались по полю, где стояли многочисленные шатры, бегали дети, ходили женщины, мужчины. Они смотрели на него. Чужеземец. Чужак. Но шаманка гордо придерживала его за руку и шикала на детей, показывающих пальцем. Отмытый, в чистых одеждах, он казался загадочным и таинственным. Все так же молчаливым.

– Прости их! Они защищают свой дом! Наивно полагая, что каждый чужак – враг! – попросила женщина. Медленным шагом, немного прихрамывая, Эхо поднялся вслед за странной шаманкой на холм, откуда открывался вид на все племя.

Солнце светило так же припекая, как и в день его поимки. Но сегодня оно, казалось, более радостно играло своими лучами, отражаясь от блестящих поверхностей.

– Останешься с нами? – тихо произнесла она.

– Останусь… – тихо ответил Эхо.

Глава 3

«Твоя любовь как сосуд, наполняющийся

Чистой водой, наполняет мой дух силой.

Желанием ради тебя стать свободным»

    Дэймаклион.

Погружаясь в транс, еще с юности Аризель видела в своих видениях странника, который однажды пришел в дикие земли с далеких вод, до ее рождения, до рождения ее матери…

Странников было много, но она ждала именно его. Он не ответит на ее вопросы. Не откроет тайны вселенной. Даже не назовет имени, которое лишь причиняет отныне ему одну боль. Она нужна была ему больше, чем он ей…

Повинуясь воле своих предков, шаманка, как и ее мать, бабка и прабабка, ждала, когда видение исполнится. И если бы не тот внимательный воин, который помнил ее запрет убивать чужака из дальних вод, тело которого покрыто росписью, подобно ее, Аризель, может, и проглядела его вовсе.

Прошло несколько месяцев его пребывания в племени. Эхо ощутил тепло в душе впервые за долгие годы. Он уже стал своим среди чужого народа.

Всегда был рядом со своей доброй подругой, которая учила его, как живут «дикари». Эхо все так же их называл. Вождь не сразу принял его, присматривался, наблюдал.

День, когда он признал Эхо, стал днем праздника для всех.

– Каково это – чувствовать себя последним? – сидя за столом, вкушая праздничные яства после посвящения, спросил вождь юношу.

Поднявшись с деревянной скамьи, Эхо подошел к костру, горящему в центре поляны, вокруг которого стояли столы и, жадно поедая еду, сидели люди.

– Великий вождь. Представь… – Все затихли, внимательно слушая, что скажет Эхо.

– Погасли звезды, которые так ярко сейчас сияют над твоей головой! Потухла луна и не освещает больше лик твоей прекрасной жены! Кругом нет ничего. Пусто и темно. Холод. А вдали горит костер, как этот! – Он плавно провел рукой над пламенем, слегка запахло паленым, но юноша не обратил на это внимания, желая точно передать вождю все чувства. – Вы тянетесь к нему, стараетесь приблизиться, согреться. А он все так же далеко от вас, как и был несколько часов назад, спустя сотни бесчисленных попыток дотянуться к нему. И вот вы, один в кромешной тьме, холоде, стремитесь к чему-то непостижимому. Один…

Стояла тишина, в которую вмешивался негромкий треск дров в костре. Вождь сказал, что больше он не одинок, с ним все человеческое племя. Он свой среди чужих. Пообещал обучить боевому искусству, лично. Сделать воином племени.

Он был человеком слова, и обещание не заставило себя ждать долго. Несмотря на то что с виду казался большим и неповоротливым, он мастерски владел клинком. Эхо быстро усваивал все уроки и уже через несколько месяцев стал лучшим в этом деле.

«Люди жестоки, дикари. Но они любят и бьются преданно за свою семью. Как мой народ когда-то. Подобно старому дереву, крепко вросшему в землю, они держатся друг за друга. Будучи откровенным сам с собой, я понимаю, что полюбил каждого ребенка этих дикарей, а они полюбили меня, но я всегда буду оставаться чужим. Белая птица в стае черных!»

Пришла зима. Толстый слой белого пушистого одеяла накрыл всю землю.

Он уже привык к этому явлению смены времен года. Там, откуда он пришел, всегда было тепло и солнечно.

Аризель тихо вошла в шатер, в котором горел огонь, обогревая все вокруг. Эхо был рад своему странному, но уютному жилищу. За минувшие полстолетия ничего подобного у него не было. Он уже привык к тому, что люди пользуются шкурами животных, хоть и считал это диким, но логичным. Тяжелый климат закалил его характер.

Шаманка зажгла ветвь ароматных трав и принялась окуривать все вокруг.

– Тебя что-то тревожит? – раздался мужской голос Эха, входящего в шатер. Мела сильная метель, и слышалось, как ветер завывал кругом.

Женщина ничего не ответила, но еще с большим упорством начала пританцовывать, звеня колокольчиками на браслетах. Создавая некое подобие музыки. Юноша прошел мимо нее, не желая отвлекать, и, наблюдая за ее обрядом, сел на теплую шкуру рядом с огнем.

К танцу добавилось тихое, едва слышное пение. Она кружилась по кругу, и ее одеяния развевались. Наблюдать за ней было удовольствием. Пение становилось все громче. От горевших трав собралось облако тумана. Аризель кружилась, звон ее колокольчиков вводил в транс. Голова начинала кружиться. Казалось, что гул ветра усиливал эффект ритуала.

– Словно дикий ветер, ты летаешь и вьешься, оставляя все вокруг позади. Ты чаруешь и манишь, зазываешь меня… Что мне делать? Как быть? Где спасенье искать? Отпусти, не плени, дай мне волю, спаси! Чародейка, колдунья, ты сирена в ночи, пощади, не плени мое сердце в тиски. Пред тобою я робок, пропадает вся гордая стать. Околдован тобою. Нет спасения мне. И пленила ты сердце, не спастись уже мне… – раздался нежный, но мужественный голос Эха. Аризель села рядом. Вокруг был туман, и пахло травами.

– Красиво! – заметила девушка. – Чьи это слова? – надеясь на разговор, продолжила она.

– Мой отец этими словами признался моей матушке в любви.

– Ты никогда не говорил о том мире, из которого пришел.

Эхо разжал руку, в которой сжимал кристалл, и показал его Аризель.

– Это все, что осталось от моего мира. То, на чем я прибыл, годами утеряно и в вашем мире совершенно бесполезно.

Шаманка аккуратно дотронулась до кристалла холодными пальчиками.

– Нам и не снится то, где ты вырос! Ваш мир очень красивый… Мы и вправду дикари по сравнению с вами! – Аризель всматривалась в огонь, слушая, что нашептывает ей кристалл на языке, известном только ей.

Она сказала Эху, что однажды он покинет их племя, но должен быть очень сильным и стойким.

– Ты научишь меня веселиться, как ты играл с друзьями мягким шаром? – Юноша даже не понял, что она хочет этим сказать, потом звонко рассмеялся.

«Кринкс» – это забава не только для детей, но и взрослых на когда-то великом острове. Используя энергию космоса через кристаллы, которая формировала из воды шарообразную форму небольших размеров. Эластичную и упругую. Участники турнира считались настоящими атлетами. Демонстрировали силу и ловкость. Само состязание было одним из любимых игрищ. Целью было переместить шар на территорию соперника, пока он не потерял свою форму. В чьих руках это происходило, выбывал. Победитель вознаграждался почестями и наградой.