Паргоронские байки. Том 6

Почти так же, как люди. Без оргий, как гхьетшедарии, просто очень шумно, очень громко, с огромным количеством угощения и выпивки. Все орали, все пели, случались драки, а какие-то соседи из разных семей, никого не стесняясь, перепихнулись почти за столом.

Бубоч сидел гоголем. Смотрел так гордо, словно это не дочь его, а сам он выходил замуж за Хальтрекарока. Лахдже подливал без устали, все рассказывал о своем хозяйстве, да расхваливал на все лады Сагит. По его словам, такой жены у Хальтрекарока еще не было, потому что второй такой и в целом мире не сыскать.

Он, похоже, давно на Сагит наполеоновские планы строил. Как призовую телку растил, соседских парней орясиной отгонял, планировал выдать замуж за богатого мещанина, а то и аристократа, если свезет… но уж на демолорда-то не рассчитывал, конечно.

– Добрую невесту получит Хальтрекарок, – важно говорил Бубоч. – Дети народятся крупные и сильные. Доволен будет. А он-то жених высокий, уважаемый, богатый. Мы тут к нему со всем почтением. Всегда за его здоровье пьем, особенно по синедням. Я вот только на днях Гесе говорил, говорил, что Хальтрекарок – он барин приличный и щедрый, и коли кого в дом возьмет, то и выкуп даст богатый. Так ли?

– Чистая правда, – согласилась Лахджа, стараясь не засмеяться.

Храки ей даже понравились. Простой деревенский люд, от земли. И тоже произошли от Мазекресс, как и сама Лахджа.

Так что на выкуп она не поскупилась. Благо Совнар разрешил в средствах не стесняться – тут все-таки случай особый, а добровольная и счастливая невеста всегда лучше притащенной насильно.

Никого не смущало, что жених на помолвке отсутствует. Между демолордами и простодемонами все-таки пропасть, никто и не ждал, что Хальтрекарок явится лично. Что представителем одна из любимых жен – это уже немалое уважение.

Могли и просто какого-нибудь храпоида прислать. Он бы Сагит под мышку – и все на этом. Еще и сам бы по дороге попользовался.

Но приличные баре так дела не делают. Особенно когда берут жену, а не подстилку на пару раз. Лахджа посмотрела на счастливую Сагит, которая уже успела заплести ленты в волосы и переодеться в шелковое платье, и спросила:

– Как думаешь, какого выкупа твоя дочь достойна?

На лице Бубоча отразилась вся гамма эмоций. Он скрывал ее изо всех сил, но маленькие хитрые глазки так и забегали. Лахджа почти видела, как в его голове дрожит стрелочка, колеблется между «не продешевить» и «не охренеть».

– Думаю, такая-то бабца… – охрипшим от волнения голосом сказал Бубоч, так сверля взглядом сиськи Лахджи, словно те могли подсказать ответ. – По крайней мере… п… пя… семь условок!

– А, нормально, – сказала Лахджа, перечисляя Бубочу семь условок.

Гамма эмоций стала богаче. Теперь Бубоч разрывался между счастьем от неслыханной для храка прибыли и осознанием того, что все-таки продешевил. Лахджа так быстро согласилась, что стало очевидным, что она согласилась бы и на куда больше. Хоть на… на пятнадцать!

Пятнадцать условок! От такой суммы у Бубоча аж голова закружилась, и он растерянно уставился в свою пустую чашку. Семь, конечно, тоже очень много, он теперь самый богатый храк в гхьете… но могло-то быть еще больше!

Ладно, ладно. Сагит уж верно не забудет родителей. Вона какой Бубоч ее вырастил – холеной, откормленной. На поденщину не отдавал, хахалей отгонял, лупил по-доброму, по-отечески.

Пирушка затянулась, она явно грозила длиться не один день, но Лахджа столько пьянствовать не хотела. Она, конечно, никуда не торопится, но Бубоч – не слишком интересный собеседник, все бормочет о своем хозяйстве, о выращивании мавоша, да о том, какая у него мясная гора огромная.

Лахджа даже начала подозревать, что это эвфемизм… но нет, не может быть. Чересчур нагло для храка.

Так что она распрощалась, выдернула из-за стола Сагит, которая тоже уже истомилась, взяла будущую сестру-жену под руку и повела по Призрачной Тропе.

– Комнат сейчас свободных много, – по-дружески наставляла она по дороге. – Мы живем парами, но можно меняться, если хочется.

– Все живут парами?.. – наморщила нос Сагит. – А что это комнат свободных много?

– Все, даже Абхилагаша… интересно, кто у нее в соседках?.. А комнат много, потому что недавно у Хальтрекарока в доме несчастье произошло. Но эту тему лучше не поднимать, чтобы Хальтрекарока не расстраивать.

Сагит кивнула, запоминая каждое слово.

– Смертных обижать не надо, от этого Хальтрекарок тоже злится, – продолжала наставлять Лахджа. – От Абхилагаши держись подальше, она злобная и тупая. К Хальтрекароку сейчас без нужды не лезь, он в последнее время раздражительный немного. Захочет – сам познакомится. Много для семьи не воруй…

– Для семьи?.. – не поняла Сагит.

– А… ну… не знаю, насколько вы семейственные… бушуки бы воровали… В общем, много не воруй, а то Совнар будет недоволен. С Совнаром старайся дружить. Вообще, поспрашивай у других низших, а то, может, у вас по-другому как-то.

– А сколько всего низших? – спросила Сагит, когда Призрачная Тропа рассеялась, и впереди проявился великолепный дворец.

Лахджа призадумалась. Она не была уверена насчет статистики. Знала, что больше всего в гареме смертных, затем идут низшие демоницы, а меньше всего высших, но вот сколько кого именно… это надо со списком Сидзуки сверяться.

– Может, сорок, – наугад ляпнула Лахджа. – Или пятьдесят. Но там в основном самоталер.

– А, самоталер… – немного приуныла Сагит.

С самоталер сложно соревноваться. Они профессионалки, духи похоти. Быть начинкой гаремов и борделей – это их призвание, они в этом лучшие. Многим никого больше и не нужно, самоталер способны удовлетворить любые фантазии. Они не могут принести только наследников – но далеко не всем демонам нужны наследники.

– Храчки тоже есть, – успокоила ее Лахджа. – Ну вот мы и пришли. Помоги ей устроиться.

Появившийся словно из ниоткуда Безликий кивнул и принял у Сагит багаж. Та зачарованно таращилась на громаду дворца, на окружающую роскошь, на божественной красоты сад и закрывающую полнеба арену с лабиринтом. Выросшая на хуторе, почти ничего кроме него в жизни не видевшая, молодая храчка была заворожена внезапно открывшимися перспективами и старалась впитать в себя все, что видит, слышит и обоняет.

Кажется, эта не пропадет.

Радуясь, что изменила жизнь девушки к лучшему, Лахджа отправилась искать следующую. И в этот раз она все-таки добралась до Мпораполиса, сразу почувствовав несколько сигналов. Послабее, посильнее, подальше, поближе… у Хальтрекарока высокие требования, но в большом городе им удовлетворяют многие.

Интересно, можно ли как-то настроить это Ме, чтобы сразу отсекать замужних и тех, кто не заинтересован? Первые два раза Лахджа потерпела неудачу – сначала попала на радостинку, счастливую в браке с гохерримом, во второй раз вообще на ларитру. Гохеррим при ее появлении как-то занервничал, а ларитра удовлетворяла вкусам Хальтрекарока идеально, но только вскинула бровь, услышав такое предложение.

– Девушка, займитесь каким-нибудь полезным делом, – дала она совет, отхлебывая чай из чашечки.

– Да я бы занялась, но поручают-то бесполезные, – вздохнула Лахджа.

– Сочувствую, – только и сказала ларитра, возвращаясь к своим бумажкам.

Нет, ларитры – не вариант, хотя многие из них очень красивые. У них это даже не фальшивый облик, как у гхьетшедариев, а просто «шкурка», под которой даже не монстр, а просто ядовитый дым. Иногда они все-таки вступают в брак с другими демонами, но для них это только форма общественного договора.

Потом Лахдже все-таки повезло. Она залетела в восточную часть города, а оттуда было рукой подать до Золотых Холмов. Чудесное местечко – эти Золотые Холмы, Лахджа с удовольствием снова туда заглянула. Тут словно и вовсе не Паргорон – травка растет, птички щебечут, порхают паргоронские котята с бантиками… их тут держат вместо питомцев, умиляясь тому, какие они пакостные.

Лахджа прошла мимо особняка, который в прошлый раз чуть не утянул в портал Кошленнахтум. За минувший месяц его успели подремонтировать, но он все еще был не в лучшей форме. Демонице потом действительно пришлось явиться в суд, а поскольку иск был аж против демолорда, дело вела дама Уннар Лим, глава юстиционного корпуса.

И всем там было наплевать, что Кошленнахтум охотился за Лахджой, что он пытался убить Лахджу. И что он походя разрушил дом какого-то бушука, тоже всем было наплевать. Омерзительный Господин просто заплатил виру Хальтрекароку и возместил убытки бушуку.

Тут вообще живут в основном бушуки. Повсюду их уютные маленькие домики с палисадниками и цветниками. Кажется, и сигнал исходит откуда-то отсюда… но не бушучка же его источник?.. Эти карлицы не во вкусе Хальтрекарока, хотя они и без труда меняют внешность…

Ладно, может, просто служанка или чья-то наложница. Уговорить переуступить не будет сложно, у бушуков все всегда упирается в размер суммы.

И Лахджу ожидал приятный сюрприз, потому что ее целью оказался дом банкира, причем ее старого знакомого.

– Ой, ну разве это не моя старая знакомая? – прозвучал скрипучий голос Бхульха, Великого Ростовщика. – Какими судьбами, дорогая? Снова что-то выкупить или, быть может, интересует заем?

Бхульх жил в большом особняке. Не таком, конечно, как у Хальтрекарока, но тоже внушительном, богатом. Слуг он держал целый штат, но за обширным садом любил ухаживать лично – Лахджа застала его у розовых кустов. Один из самых могущественных демонов Паргорона щелкал ножницами, обрезая стебли.

С одной стороны Лахджа обрадовалась знакомому лицу. С другой… переговоры станут трудными. Бухгалтер самого Корграхадраэда – это вам не какой-то храк, его дочь за семь условок не купишь. А уж если это не дочь, а жена, станет совсем неловко.