Паргоронские байки. Том 4

Почти сто тысяч человек разом!

События тех первых лет тоже чрезвычайно интересны, но они слишком уведут нас в сторону. Поначалу ошарашенные и шокированные, люди быстро освоились. Уже через десять лет на карте Гульрании появилась новая страна – Человекия.

Вообще-то, назвали ее так эльфы, но первые люди были так неподдельно ими восхищены, что поначалу во всем слушались. Они принесли с прародины свой язык, но вскоре заговорили на эльдуальяне и вообще делали все, что им советовали эльфы. Те снисходительно взяли над юным народом покровительство, жалели их за ничтожно короткую жизнь и вообще помогали в первое время.

Очень скоро им это аукнулось.

Примерно через пятьдесят лет после появления людей в самом Тирнаглиале случилась война кланов, которая привела к расколу. Часть эльфов покинула страну, уплыла за моря и добралась до Сурении, где основала новую великую державу, Тирцехлиаль… но это тоже нашей истории не касается.

Важно то, что уже в следующем году на ослабленный междоусобицами Тирнаглиаль напала Человекия. За полвека люди умножили свою численность, переняли у эльфов многие секреты, научились волшебству – и отплатили эльфам тем, чем обычно люди платят за добро.

– Иди в анналы, – хмуро сказал Дегатти. – Я прекрасно знаю древнюю историю. Не такими уж и добрыми были эльфы к первым людям. Они относились к ним, как к низшим существам… некоторые даже охотились, как на животных.

– Это со слов людей, – сказал Бельзедор. – Эльфы излагают это иначе.

– Ну так и рассказывай обе версии.

Парифат – очень молодой мир, и Кромка в нем по сей день ослаблена. Не проходит и двухсот лет, чтобы на нем не появилось какой-нибудь группы… существ. Иногда прямо вместе с домами. Большая часть либо быстро погибает, не оставив о себе особой памяти, либо встраивается, находит незанятый уголок и как-то существует – благо Парифат громаден. На нем десятки маленьких стран, населенных такими вот народами.

Но некоторым недостаточно одной маленькой страны. Некоторые быстро плодятся и занимают все новые территории. Теснят соседей. Выдавливают их из исконных земель. И постепенно становятся доминирующим видом.

Люди в этом деле – настоящие чемпионы.

Даже гоблины не настолько эффективны, поскольку у них очень плохо со взаимовыручкой и гигиеной. Люди же – универсальный вариант.

Они активно плодятся – но не слишком. Поколения сменяются быстро – но не слишком. Люди умны – но не слишком. Люди сильны – но не слишком. Люди храбры – но не слишком. Люди изобретательны – но не слишком. Люди умеют колдовать – но не слишком.

Всего у них не слишком, а так, помаленьку. И словно тараканы, они распространяются везде, где есть подходящие атмосфера и еда. Если же условия подходят плохо, они измышляют какие-нибудь приспособления и все равно заселяют это место.

Так что нет ничего удивительного, что со временем люди стали доминирующим видом и на Парифате. Но в те времена их было всего-то полмиллиона, и они легко могли сгинуть, как сгинули десятки других малых видов. Если бы их не истребили разгневанные эльфы, то уничтожил бы безумный титан Марух.

Он, кстати, как раз появился на сцене. Очистивший от жизни Магизию, он много лет после этого ходил по океанскому дну, вымаривал воды. Потом выбрался на берег острова, который сейчас зовется Пустым. Ну а потом смертоносного колосса увидел северо-запад Гульрании.

Здесь Марух стал двигаться в другом направлении. Зашагал вдоль побережья на восток, туда, где жили… неважно, кто там жил в те времена, поскольку сейчас о тех существах никто не помнит. А обитатели северо-западных краев с облегчением вздохнули, глядя ему в спину.

Но через некоторое время Марух вернулся. Оставляя за собой выжженную полосу, он методично ходил по континенту из конца в конец. Осуществлял то же самое, что уже сделал с Магизией.

Работа спорилась.

Только тогда эльфы и люди прекратили сражаться. Только тогда до них дошло, что явился враг, в сравнении с которым Таштарагис – образец милосердия. Источник абсолютного уничтожения, с которым невозможно бороться.

И этот всеобщий враг положил конец войне.

Гульрания – огромный континент, и даже Марух не мог вычистить его быстро. Но каждые несколько дней полоса выжженной земли смещалась на юг, приближалась к Тирнаглиалю и Человекии. Вместе с ними смещались потоки беженцев, удирающих от ходячей стихии.

И никто не знал, что с этим делать.

– Он неистребим, – гортанно говорил Эмбетос Эд, нынешний царствующий жрец Тирнаглиаля. – Отряд из шестисот элитных витязей вышел против него – и не смог даже поцарапать. Отправлять новых бессмысленно – ни оружие, ни магия не действуют на это чудовище.

– А что титаны? – спросила владычица Иллария. – Все отмалчиваются? Или помогут? Вернулись ли гонцы?

– Титанов волнуют только титаны, – покривился Эмбетос. – Они размышляют, как всегда. Может, они и выступят против Уничтожителя, когда он дойдет до их острова… но пока они считают, что у них есть время.

– А он в это время уничтожает нас, – сказал Одриах, король Человекии. – Послушайте, мы готовы помочь всем, чем сможем, но у нас не так уж много средств, чтобы остановить… как, говорите, зовется это создание?

– Это высший титан, – угрюмо сказала Иллария. – Бессмертный и всемогущий. Почти как бог.

– Может, это небесная кара? – предположил пастырь Веаль. – Может, мы чем-то прогневили богов? Не разгневались ли они, что мы затеяли эту ужасную войну?

– Титан никогда не станет проводником божественной воли, – отмахнулась Иллария. – Только своей собственной.

Эльфы напряженно размышляли. Многие из них родились еще в эпоху Ледника и прекрасно помнили, насколько сильны титаны. Маруха они считали одним из озверевших – этих безумных чудовищ, слепо крушащих все, что видят.

Но обычные озверевшие титаны куда менее опасны. Ужасные обликом, агрессивные, не отдающие себе отчета в том, что делают, они не стремятся беспрестанно все уничтожать. В общем-то, они мало отличаются от огромных чудовищ – тех же драконов, бегемотов, кракенов. Их титанова сила ограничена, они сидят на одном месте и с ними вполне возможно бороться.

Марух же был чем-то из ряда вон выходящим.

– Мы победили Всерушителей, – сказал Эмбетос, опираясь на стол-пень. – Прогнали демонов. Расправились с Низшими. Неужели не справимся с одним титаном?

– Может, снова создадим купол? – робко предложил кто-то.

– Никаких больше куполов! – резко развернулся Эмбетос. – Это наша земля!

– Но у нас нет оружия, способного убить высшего титана! – повторила Иллария.

– Может, попросить драконов? – предложила чтица Эсветия. – Матриарх Орказаэль никогда не отказывала в нелегкую годину.

Эльфы переглянулись. Драконы… Может, и выйдет…

Но может и не выйти. Даже их мощь может оказаться недостаточна.

– Снова обратимся к титанам, – наконец сказал Эмбетос. – И к драконам. Соберем круг магов. Всех союзников, каких сможем. Я был в ледяной крепости Бычьеголового – сражусь и с этим.

– А тем временем призовем тир-браа, – добавила Иллария. – Если ты потерпишь крах, бессмертный Эд, придется покидать берега Гульрании. Понадобятся все корабли, что у нас есть.

– Они не вывезут и трети населения.

– Вывезут куда? – подался вперед король Одриах. – Что там, за океаном?

– Много чего, – отмахнулся Эмбетос. – Это вы явились прямо к нашему порогу, а большая часть Тан-Ог – земля, не знающая плуга.

Это прозвучало явным намеком, и король Одриах сразу понял оставшееся невысказанным. Среди его подданных и без того многие ворчали, что чем бодаться с могучей империей эльфов – не поискать ли лучше счастья за морями?

– Титаны и драконы, – продолжил Эмбетос. – Магия. Выставим кордоны…

– Создадим снова купол… временно! – сказала Иллария. – Как…

– Это не решение! – перебил ее Эмбетос.