Взор Талимана

Они прошли еще около часа, пока не наткнулись на высокую стену, заросшую густыми ветвями. Илая почтительно остановилась и приложила руку к живой ограде, закрыла глаза, а сердце распахнула, не скрывая своих намерений. Даже без магии, она была дочерью своего клана. Ветви медленно зашевелились, расступаясь перед гостями и открывая им длинный узкий коридор из плотно растущих кустарников. Сквозь этот тоннель, они вошли на территорию поселения магов.

Увидев своих соплеменников, занимающихся своими обыденными делами, Илая внутренне сжалась и непроизвольно опустила голову, что не ускользнуло от взгляда ее спутника. Девушка вела его к дому отца. На пути они встретили Мику, который заметив ее, собрался, было подойти, но Илая жестом остановила его, словно, говоря: «Не сейчас», и парень виновато потупился. Что бы он не хотел ей сказать, это не имело значения. Его вины во всем этом не было, да и спасти ее он не смог бы, даже его магия не способна была выловить ее из потока.

Приближаясь к дому главы клана, Илая заметила своих сверстников, которые покидали занятия магией. Когда и они заметили ее, то лица их сразу оживились, предвкушая веселье.

Ваху предпочитал публичные наказания, а подобное зрелище всегда доставляло удовольствие окружающим. Их забавляло то, что наследница столь сильной магии, которая была у Диры, оказалась неумехой и неудачницей.

Отец вышел на крыльцо, и Илая остановилась, склонив голову. Послышались веселые смешки отовсюду:

– Сейчас будет зрелище!

– Наша криворукая, снова в центре внимания!

Столько яда сочилось из этих голосов, но Илая уже привыкла. Внезапно, рядом с ней возник ее провожатый и встал плечом к плечу.

– Киран! Я рад приветствовать тебя на наших землях, – произнес Ваху, и девушка, наконец, «вспомнила», как зовут ее спутника. Ее даже не удивило, что отец первым поприветствовал человека, а не собственную дочь. – Плата за проступок моей дочери ждет тебя, ты можешь пройти в дом.

Воин чуть склонился в приветствии и медленно начал подниматься по ступенькам, когда отец продолжил:

– Что касается тебя, Илая. Я еще обдумываю твое наказание, но склоняюсь все же к тому, чтобы продлить ритуал «Связания сил», еще примерно на год. – Народ, собравшийся вокруг, ахнул, а Илая сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу и изо всех сил стараясь не позволить предательским слезам пролиться.

– Но, отец…

– Я не давал тебе позволения говорить! Ты снова разочаровала меня, унизив в глазах клана Барсов, а так же лишив свой народ большого запаса лекарственных зелий. Ты не заслужила права владеть магией, тем более, что по сей день не научилась владеть даже собой. Окончательное решение я приму, после созыва совета четырех кланов, который состоится через месяц, тебе как раз исполниться двадцать один. А теперь найди себе занятие и не попадайся мне на глаза.

Илая не способна была пошевелиться, сраженная словами Ваху. Это просто уничтожило ее. Она продолжала стоять, глядя прямо перед собой, впиваясь взглядом в широкую спину Кирана, застывшего на пороге и ставшего свидетелем ее унижения. За это она возненавидела его еще больше. Видимо, он остановился специально, чтобы как и все насладиться зрелищем. Ваху нагнал воина и они вместе вошли в дом. Только после этого, Илая развернулась и бросилась бежать обратно, туда откуда пришла.

У них с Микой было любимо место в зарослях, недалеко от витиеватого прохода в клан. Час или чуть больше, Илая мерила шагами небольшой участок земли, скрытый густыми кустарниками, злясь и ненавидя всех и вся. Она даже не сразу заметила, как позади нее оказался воин, что привел ее сюда.

– Что тебе нужно?– резко спросила она. – Как ты вообще нашел меня?

– Если хочешь спрятаться ото всех, старайся пыхтеть недовольством, чуть тише. Я просто шел обратно, к своим, и услышал тебя, – ответил Киран.

– Получил то, зачем пришел? – Илая указала на две большие сумки в руках мужчины. – Вот и иди своей дорогой.

Девушка злилась на него бесконтрольно, ее очень задевало, что этот человек стал свидетелем ее позора.

– Я лишь хотел сказать, чтобы ты задумалась над тем, что произошло!

– Не смей и ты меня воспитывать…

– Я не о том, – теряя терпение, перебил ее мужчина. – Мне плевать на твои проступки. Твое воспитание, касается только твоего клана. Я говорил о том, что кто-то жаждет твоей смерти.

– Что? – опешила Илая.

– Дважды за наш недолгий путь, на тебя нападали птицы и не с мирными намерениями, причем те, что были ночью, созданы магически и это твои слова! А теперь задумайся, почему ни одна из них не нападала на меня?

– Да? И ты решил показать свое прекрасное воспитание и услужливо указать мне на свои умозаключения? – саркастично заметила Илая.

– Я, даже не имея родителей, хотя бы как-то воспитан! – вспылил Киран. – А твой отец – глава клана, и с тобой совершенно невозможно разговаривать! Ваху прав, ты дерзкая и сумасбродная.

– Да что ты вообще знаешь обо мне, варвар? – Слова об отце больно ранили, разжигая неприязнь к этому бессердечному человеку.

– Я знаю, что ты полна злобы и ненависти, которые застилают твои глаза. – Илая хотела возразить, но Киран не позволил ей. – Ты – наследница главы клана, считающая себя выше и благороднее меня, грязного варвара, которая, однако, не смогла ни разу выдавить из себя ни единого слова благодарности, человеку, который дважды спас твою жизнь!

– Ну, да! Нужна тебе благодарность чистоплюйки магички, от короткого разговора с которой тебя передергивает.

После этих взаимных упреков повисла тяжелая тишина. Глаза Кирана вспыхнули на мгновение, а потом он отвернулся и зашагал прочь.

III

– Ты не должна беспокоиться об этом, милая. – Высокая, худощавая женщина с бледным болезненным лицом и почти бесцветными глазами, накрывала на стол. – Твой отец справедлив, он передумает. Ну не может же он, в самом деле, продлить эту пытку еще на год!

– Брось, Сия, черта с два он передумает! Ты сама себе не веришь. – Илая не могла усидеть на одном месте, расхаживая по небольшой, но уютной кухоньке и разговаривая с матерью Мики. В этом доме она бывала чаще, чем в собственном. – Мои силы связаны уже почти пять лет. Пять. Долгих. Лет. Это, по-твоему, справедливо? Он хоть раз передумал?

– Нельзя отчаиваться, может, в этот раз все будет по-другому. Тогда Ваху связал их под действием порыва, а сейчас у него достаточно времени на размышления. – Женщина изо всех сил старалась подбодрить девушку, которая была дорога ей не меньше, чем собственные дети.

Илая знала, что выглядит плохо, на лице просматривались следы бессонных ночей и не вполне здорового бодрствования. Она была нервозной и какой-то дерганной. С тех пор, как Ваху объявил о намерении продлить ее наказание, прошло три недели, и роковой час неумолимо приближался.

– Мама! Посмотри на нее. То, что он делает, по меньшей мере, жестоко! Каждый знает, что если он перестарается, Илая может и умереть! – воскликнул Мика. – Кто мы без своей магии? Никто, просто оболочка. Ваху не дал ей и шанса, он медленно, но верно уничтожает ее! Собственную дочь!

– Мика! – всплеснула руками, Сия. – Муаллой заклинаю, говори тише! Это опасно.

Женщина смотрела на сына с мольбой, надеясь, что благоразумие все же победит. Мика всегда был импульсивен в вопросах, касающихся Илаи.

– И, правда, Мика, не заводись. – Илая тоже подключилась, чтобы ещё и её друг не нажил себе проблем. – Мы не можем знать, что ждет нас впереди, может и Ваху сумеет проявить милосердие. Я просто немного нервничаю и это нормально.

Все присутствующие понимали, что это всего лишь слова, но развивать эту тему не стали. Эти люди, лучше других знали о несправедливости Ваху по отношению к старшей дочери. Мика гневно сложил руки на груди и отвернулся к окну.

– Я хотела поговорить с тобой о твоем самочувствии. – Сия, заботливо взяла Илаю за руку и присела на стул, увлекая девушку за собой. – В последнее время, ты совсем о себе не заботишься, извелась, издергалась вся. Милая, так нельзя! – Ее ласковый взгляд, грел измученную душу девушки, которая очень хорошо знала, что эти добрые глаза не раз проливали слезы о судьбе Илаи. – Мы и правда еще не знаем, какое решение примет Ваху. Есть же хотя бы маленький шанс, что он выберет что-то другое, давай думать о нем. Сейчас голова главы клана забита другими проблемами. Совет четырех кланов состоится совсем скоро и на этот раз, он будет проводиться на землях Барсов. Сейчас он занят приготовлениями к этому событию, к тому же ты поедешь с ним. Впервые! Может, ты сможешь проявить себя и повлиять на его решение.

Илая смотрела на эту милую женщину, от всей души верящую в лучшее, что есть в людях, и отчаянно желавшую подбодрить Илаю, и сердце ее сжалось. Илая почувствовала себя виноватой, что посеяла смуту в этом доме, расстроив Сию и разозлив Мику, который должен думать только о своей скорой свадьбе и ни о чем больше.

– Итак, хватит уже об этом. Мика! Расскажи лучше, как идет подготовка к свадьбе. Как поживает Мина? Наверное, нервничает?

– Еще бы! – Мика старался, как мог сохранить свою серьезность, но вопрос о его невесте сам собой преобразил его лицо. – Я тоже нервничаю немного, если честно. Но Мина, просто молодец! Она воплощение моих самых смелых мечтаний.

– А может дело в том, что эта девочка была влюблена в тебя с пеленок и точно знала, что именно тебе нужно? – засмеялась Илая. Ей очень нравилась будущая жена Мики, своей чрезвычайной скромностью и застенчивостью. Она до сих пор временами краснеет при виде будущего мужа, Илая считала это трогательным. А если быть до конца честной, то девушке импонировало то, что Мина никогда не злословила и не смеялась над ней.

– Пусть так! – ничуть не смутился Мика. – Значит она намного умнее меня, раз поняла это давным давно.

– Вот тут ты прав! – сказала Илая и положила руку на плечо друга. – И твоя важнейшая задача не напортачить.

Выпив еще чашечку травяного чая, Илая попрощалась и вышла в ночную прохладу. Она взглянула в небо и замерла, звезды были такими яркими и такими близкими сегодня, словно небо чуть спустилось вниз, чтобы девушка могла дотянуться до них. Горечь, не дававшая покоя последние недели, снова заскреблась на душе. Если Ваху выполнит угрозу, ее жизнь будет кончена. Илая пять лет жила в позоре, но сохраняла надежду, что сможет все исправить, когда магия вернется к ней. Еще один год похоронит ее надежды.

В последние две недели, она действительно плохо спала, кошмары затягивали ее в бездну отчаяния и очень плохого предчувствия. Ей снились птицы день ото дня, они снова и снова нападали на нее, рвали, терзали ее плоть и оглушали своими чудовищными криками. А еще она видела Кирана, только в этих снах птицы нападали и на него. Илая видела одно и то же каждый день, как птицы разрывают мужчину на части, но он не кричал, ни разу он не издал ни звука. Видеть это было жутко, а видеть каждую ночь просто невыносимо. А просыпалась она после того, как Киран снова поднимался на ноги, целый и невредимый, и смотрел на нее мертвыми глазами.

В мире магии сны никогда не были пустыми, но Илая не обладала способностью разгадывать их. Сия умела, но девушка не решалась спросить у нее, чтобы не тревожить эту прекрасную и очень ранимую женщину, к тому же еще и слабую здоровьем. Сия была подругой матери Илаи и Ваху не жаловал ее саму и всю ее семью, переложив свою нелюбовь к Дире еще и на ее друзей и близких.