Глубокий поиск. Книга 2. Черные крылья

Во время сеансов связи я постепенно, шаг за шагом передавала всю мало-мальски интересную информацию, полученную в Тибете. Когда окажусь в Берлине – такой возможности долго не представится: придётся ждать, когда мне создадут защищённый канал связи. Такой канал наши умели создавать только в привязке к местным условиям.

Честно говоря, телепатия в качестве канала точной передачи данных неудобна: слишком громоздкая схема, слишком медленно происходит формулирование сообщений, а принятие сопровождается столь же медленной проверкой. Но плюсы также очевидны: ты можешь выходить на контакт в любой момент, без рации и связника, и никто тебя не засечёт, не вычислит. Кроме горстки людей с аналогичными способностями, которым должно для этого ещё прийти в голову, что тебя надо ловить на телепатической связи с противником.

Где-то спустя неделю пребывания на склонах Эльбруса в один прекрасный момент совсем неожиданно лагерь пришёл в сильнейшее волнение. Немцы указывали друг другу размашистыми жестами на вершину горы и смотрели в бинокль, ламы пристально смотрели туда же – без всякой оптики. Без бинокля я ничего не увидела, но из громких обсуждений стало ясно, что на вершине неожиданно появился и гордо развевается огромный красный с чёрной свастикой флаг. Потом мне и посмотреть дали на это диво. Говорили с натянутым энтузиазмом о смелых альпинистах из дивизии «Эдельвейс», но при этом косились с опаской в сторону лам. И не зря.

Ламы высоких посвящений – существа достаточно прозрачные: в худшем случае, лишь слабая рябь эмоций пробегает по их лицам и энергетике. Из всех людей, кого мне довелось встретить в жизни, только Гуляка отличался ещё большей, почти идеальной степенью прозрачности.

Несмотря на всю свою просвещённую уравновешенность, ламы в данный момент выглядели мрачнее тучи. Когда глава их делегации повелительно протянул руку за биноклем, герр Кайенбург отдал прибор с очевидной неохотой. Бинокль не долго ходил по рукам: большинству жителей гор зрение и так позволяло разглядеть новое «украшение» Эльбруса. Затем глава тибетской миссии заговорил.

Я находилась далеко и не слышала слов. Эрхарт, Фриц, штурмбаннфюрер Мейер – помощник начальника экспедиции – и ещё кто-то из немцев, сбившихся в кучку, к которой я и примкнула, наблюдали сцену между своим и тибетским начальниками в большом напряжении.

Лама говорил крайне резко, сдвинув брови. Переводчик – тоже тибетец – повторял его слова тихо и нейтрально. Герр Кайенбург оправдывался, стараясь успокоить гостя, но повлиять на настроение лам ему никак не удавалось.

В конце концов, немцы в спешном порядке принялись за радиопереговоры, а ламы, вместо обычной молчаливой медитации, собрались тесным кругом и тихо, напряжённо обсуждали что-то в дальнем конце просторной луговины. Их никто не мог слышать.

Шли часы, взаимное напряжение только возрастало. Всем было не до меня, и я, удалившись к знакомому, насиженному камню, в условленный час вышла на связь. Рядом с Лидой и Женей чувствовалось присутствие кого-то посильнее. Уж не Маргарита ли Андреевна? Я поинтересовалась, всё ли в порядке. Мне передали: да, смело рассказывай! Я стала показывать картинки и с огромной скоростью получать подтверждение, как будто наши ожидали получить от меня именно эту информацию. В конце Маргарита Андреевна – это оказалась именно она! – не скрываясь, поблагодарила меня и пожелала удачи.

Ужинали немцы в подавленном молчании и ничего между собой не обсуждали. Видно, всё по делу уже было сказано на экстренном совещании, а просто трепаться не было настроения.

Утро следующего дня не принесло облегчения. Напротив, напряжённость сконцентрировалась. Состоялись короткие переговоры между представителями двух делегаций. Ламы, насколько я поняла, не собирались вступать в диалог: они лишь изложили своё решение.

Не имею понятия о подробностях, так как слушала со стороны, и не слова, а мысли и общее настроение участников, а потом ещё переспрашивала Фрица, который и сам узнал историю с чужих слов. Главное, что фашистское знамя каким-то образом нарушило всю стройную систему медитации, а то и колдовства, задуманную и осуществлявшуюся ламами. Они искали выход, но обнаружили, что исправить ничего нельзя: теперь, как ни старайся, всё пойдёт наперекосяк и результат выйдет плохой для кармы каждого из них и даже для коллективной кармы тибетского ламаизма. По изложенной причине тибетцы твердо решили прекратить свою деятельность на Эльбрусе, причём очень сокрушались, что и свернуть работы без потерь для энергетики и кармы не получится.

Выразив всё своё недовольство, они, наверное, потребовали, чтобы их вернули на родину. Но тут сила была на стороне немцев. Не дадут самолёта – и останутся ламы там, где есть. А ещё – при всём уважении: самолёт может и не долететь до места назначения. Ламам пришлось вступить в переговоры, и в итоге они согласились двинуться дальше, как было намечено ранее, в Берлин. Немцы уж и тому обрадовались, как победе.

Флаг продолжал нагло развеваться на вершине.

Уже на следующее утро знакомый летающий сундук набрал огромную высоту и взял курс на Берлин.

Наконец-то! Вот я и приступлю к выполнению задачи, к которой меня готовили. Пойдёт игра в полную силу…

Николай Иванович подписал приказ об объявлении благодарности ряду сотрудников Лаборатории за блестяще проведённую операцию по срыву важного нейроэнергетического мероприятия противника на Кавказе. Подшили бумагу в секретную папку. Будет и занесение в личное дело – с менее прозрачной формулировкой.

Жаль, что не получить Таисии за эту операцию медали, а Маргарите Андреевне – ордена. Увы! Результат сложной, трудоёмкой и действительно уникальной операции существует лишь на тонком плане реальности. В реальности же «весомой, грубой, зримой», то есть физически плотной, до боли очевидной, результат ещё не проявился. Когда же проявится, не будет никакой возможности связать его напрямую с деятельностью сотрудников Лаборатории ВОРК. А сработали-то красиво!

Таисия своевременно сообщила, что на Кавказе готовится крупная нейроэнергетическая атака фашистов с привлечением лучших мистиков Тибета. Срочно были проведены консультации со специалистами. Определили уязвимые места любого колдовского ритуала. Это в первую очередь последовательность и порядок совершения действий, а также появление в зоне совершения ритуала не предусмотренных знаково-символических объектов. Но самым худшим знамением считаются нетерпеливые, поспешные действия субъекта, ради которого проводится колдовской ритуал, попытки преждевременного достижения им желаемой цели. На основе этой информации Маргарита Андреевна придумала водружение флага со свастикой. Эксперты проанализировали идею и одобрили.

На этом этапе к операции были привлечены коллеги из нелегальной разведки. Их специалист в кратчайшие сроки сумел спровоцировать военных альпинистов на необходимые действия. Между прочим, вот этот человек, скорее всего, получит заслуженную государственную награду. Тем более что, по донесениям разведки, Гитлер был в ярости из-за ненужной инициативы своих альпинистов!

Группа особого назначения, специально выделенная из отрядов защиты и слежения, провела работу по нейтрализации тибетского колдовства в целом и, в частности, по созданию предельно неблагоприятной энергетической обстановки в районе Эльбруса в момент появления флага.

План сработал на сто процентов, да ещё поставил отношения Тибета и Германии на грань срыва.

И ещё результат – для Лаборатории, пожалуй, важнейший: информация, полученная чисто телепатическим каналом, безо всякой подготовки, полностью подтвердилась и послужила основанием для проведения реальной, не нейроэнергетической операции. Это – прорыв. Это – всё равно что успех первого испытательного полёта нового самолёта. Ещё ряд испытаний – и можно говорить о серийном производстве.